Эскиды

В голове все смешалось. Мир мгновенно стал далеким и нереальным, словно все это происходило не с ней.

К хранителю, перемахнув через каменный борт, бежал его соплеменник. Серая ткань, зацепившись за обломок выступа и порвавшись с треском, осталась висеть на борте, открыв всему миру то, что скрывалось десятками и сотнями лет. Хранители — люди! Из плоти и крови! Как ки'коны! И лишь глаза цвета вечернего неба, переполненные всепоглощающим ужасом, выдавали его происхождение. Сидя над поверженным росем, он то что-то успокаивающе нашептывал ему на своем языке, то громко кричал кому-то из подземелья, пытаясь зажать руками хлеставшую из раны кровь. И не было в его голосе ничего змеино-шипящего…. И она понимала его…каждое слово…

Эшора выронила меч и попятилась.

Ее окружили друзья. Она чувствовала, как крепкие руки Райтора оторвали её от земли. Она слышала спокойный голос Шиэла, видела его сдержанную улыбку и глаза полные гордости. Соун…Гуа… Все хотели обнять, прижать к себе, встряхнуть или шепнуть поздравление, но Эшоре было не до них. Приподнявшись на цыпочках, ей удалось увидеть, как венседы — «черные лекари росей» — дружно подняли Хранителя и уложили на парящую в воздухе стальную плиту с множеством трубок-капилляров, немедленно прикрепившихся к Хранителю, отчего тот стал похожим на чудовищных размеров насекомое. Эшора и раньше видела старкулы, но редко и в очень дорогих госпиталях. Теперь стало ясно, откуда пришли эти «новейшие» технологии.

Сама того не замечая, девушка растолкала ребят и, с трудом протиснувшись между ними, направилась к росям. Из-за стражей, пытавшихся увести и укрыть под серым покрывалом вырывающегося сиренеглазового Хранителя, и плотного кольца венседов её противника почти не было видно…

Кто-то схватил ее за руку, развернул к себе и обнял. Эшора с трудом сфокусировала зрение и облегченно вздохнула. Это была Кэрл — ее подруга. Врачи… ребята… Слишком много… Слишком тесно… Эшору затошнило. Она подняла глаза и наткнулась взглядом на высокого седеющего мужчину с глубоким шрамом через всю правую щеку.

— Учитель, — устало выдохнула она. На глаза навернулись слезы.

— Идти можешь? — без предисловий и поздравлений спросил он.

— Да, — девушка устало качнула головой и оглянулась, отыскивая своего противника взглядом, но его уже унесли с поля.

Хранители молчаливой серой стаей сорвались с мест и растворились среди старинных сыплющихся арок и развалин. Перун ушел вслед за ними. И только Лед продолжал недвижимо сидеть на месте и смотреть в пустоту перед собой. Наконец, и он исчез.

— Тогда пошли, тебе необходимо отдохнуть.

Он крепко обнял девушку за плечи и повел к тайному выходу, что находился под ступенями амфитеатра.

Темная фигура удовлетворенно передернула плечами и, взмахнув огромными кожистыми крыльями, камнем рухнула с единственно сохранившейся дозорной башни Старого Амфитеатра. Но до земли она так и не долетела, растворившись у самого песка подобно призрачной тени.

Хранитель Предрассветного Тумана мощным толчком распахнул низкие тяжелые двери из черно-серого камня с выбитыми гербами и ворвался в просторное плохо освещенное помещение, на ходу скидывая остатки бесформенного балахона.

— Лин! — имя брата криком сорвалось с губ.

Лиалин поднял тяжелые, словно свинцовые, веки: все плыло в красно-белом тумане. Полутемный коридор казался бесконечным и только узкие эншары, парящее под потолком, время от времени ослепляли своим голубоватым светом. Не хватало воздуха. Он засел плотным садящим комком где-то глубоко внутри, и все попытки вздохнуть немедленно пресекались острой режущей болью.

Носилки стремительно несли его вперед. Лин судорожно хватал ртом воздух, сводило плечи, шею так, что казалось, будто всю кожу на теле стянуло к позвонку между лопаток. Хранитель скреб беспомощными пальцами по стальной плите, пока не уцепился за плотный черный рукав одного из венседов, склонившегося над ним.

— Эдель! — крик потонул в крови, неожиданно хлынувшей через рот, и превратился в жалкое бульканье. Кто-то крепко сжал его ладонь. Хранитель пошарил перед собой меркнущим взглядом и увидел розоволосую голову старшего брата. Радостный вздох вырвался из груди и тут же заставил выгнуться от резкой боли.

— У него кровотечение возобновилось, — оттеснив Хранителя Предрассветного Тумана, венсед повернулся к своим помощникам. Глубокий капюшон спал на плечи, открыв Эдельвейрику совсем юное худое лицо с усталыми почти стариковскими глазами.

Кто-то из помощников подал ему несколько бутыльков с мутно-зеленой жидкостью. Быстрым движением вскрыв их, венсед уверенно влил их содержимое сначала в рот Лиалину, а затем, аккуратно раздвинув края, и в саму рану. Один из помощников поднял вверх перепачканные темной кровью руки, и принялся чертить ими в воздухе понятные лишь ему символы, вспыхивая в воздухе которые светящимся пеплом оседали на теле раненого.

Старкул с венседами и Хранителями вплыл в распахнутые двери огромной пещеры с высокими сводами, служившей своего рода базой росей на этой планете, мрачной, с тяжелым сырым воздухом, и остановился в центре.

Ком в горле мешал Эдельвейрику говорить и больно резал душу, дрожащей рукой он стер грязный песок с лица брата. Светловолосый Хранитель слабо улыбнулся и потерял сознание.

— Хранитель, — позвал старшего из братьев молодой венсед.

Эдельвейрик встревожено оглянулся и неодобрительно нахмурился, но место лекарям уступил.

— Что случилось на поле? — рука венседа вцепилась в его плечо, словно хранитель знал больше него.

Эдель медленно отцепил его руку от себя и сжал ее с такой силой, что у венседа побелело и без того бледное лицо.

— Моего брата едва не убили! — тихо сквозь зубы процедил он. — Этого не достаточно?

— Хоть рана, нанесенная ему, и смертельна сама по себе… будь он таким, как мы с тобой… Но он другой… У него кровь не сворачивается! Вот что убивает его! Стремительно!

— Ты — венсед! — Эдель еще крепче сжал его руку.

— Венсед — не кудесник! — юный лекарь с трудом высвободил свою затекшую посиневшую ладонь. — Я не знаю, как такое возможно, но кто-то или что-то отняло у него способность регенерации! Но хуже того: его организм полностью отторг все лекарства и стал совершенно невосприимчив к любым, даже энергетическим воздействиям. И может все бы обошлось, но Целитель полностью израсходовал свой запас жизненной силы на противника, на ки'конку!..Эдельвейрик, он умрет. В таком состоянии это неизбежно!

— Его необходимо доставить на Ирий! — трясущимися пальцами Эдель вцепился себе в волосы, судорожно ища выход.

— Бессмысленно. Он не переживет перехода… даже если его перенесет велин. Я должен доложить о случившемся Перуну.

Эдельвейрик беспомощно оглянулся в поиске поддержки, но венседы, потупив головы, отошли в полумрак у дальней стены.

— И это все? — Хранитель кинулся было к ним, но они исчезли в фиолетовой дымке своих велинов. Эдель метнулся к пареньку, но и тот, вскинув руки, словно желая остановить Хранителя, отступил к стене и растворился в темноте.

— Вернись! Венсед! — Эдель кричал. Впервые в жизни он кричал. Боль, гнев, страх рвались наружу. Сознание собственной беспомощности сбивало с ног. — Венсе-е-ед! Он же жив еще! Вернись! Ему помощь нужна!

Хранитель опустился на пол и разрыдался. Слезы сами собой катились по щекам и падали на пол.

— Пожалуйста! — но тишина ему не отвечала. — Он же мой брат.

— Подбери сопли, — спокойный глубокий голос разрезал спертый воздух помещения.

Эдель быстро вытер лицо и оглянулся. Возле старкула возвышался огромного роста мужчина в черном плаще. В сияющих черных глазах его гулял лютый холод. Волосы цвета воронова крыла спадали на плечи и сливались с плащом.

— Наскаралим?! — Эдель поднял на старшего из братьев изумленный взгляд. Но изумление быстро сменилось озлобленностью. — Отойди от него!

Хранитель Ночного Мрака проигнорировал эти слова, продолжая прощупывать пульс. Кровь из ран почти перестала идти. Дыхание Хранителя стало неглубоким, частым и прерывистым.