Лавондисс

— Ты что-то забыл? — спросила она.

— Мы должны были встретиться.

— Я тоже забыла. Зато мы не вымокли.

Мгновенная вспышка раздражения, он хотел сказать что-то резкое, но потом поборол себя и улыбнулся:

— Да, мы не вымокли. И это хорошо. — Потом он просиял. — Тебе понравился танец?

— Не слишком.

— А мне показалось, что ты неплохо провела время, крутясь вокруг этих здоровенных юнцов. А я устал, захотел подумать о твоей странной песне и вернулся в имение.

Он посмотрел на лужайку с вытоптанным дерном и разбросанным мусором, потом на дерево и опять на Таллис.

— Ты смотришь как-то особенно, — сказал он и нахмурился. — Одним из тех взглядов. Что-то произошло. Можешь мне рассказать?

— Старое Запретное Место, — сказала Таллис.

— Извини?

— Старое Запретное Место, — повторила она. — Я еще не знаю его настоящего имени. Место в другом мире. В нем заблудился мой брат Гарри, я уверена. Я мельком видела его. И кто-то — не Гарри! — приходит оттуда на опушку леса. Прошлой ночью я узнала больше об этой истории, но еще не знаю всего. И не понимаю, как Гарри связан с ней...

Мистер Уильямс улыбнулся и тряхнул головой.

— Не понимаю ни одного твоего слова, — сказал он. — Но мне нравится, как это звучит: Старое Запретное Место. Да, в нем есть песня. Оно звучит загадочно. Как «неведомый край».

— Да. Неведомый.

Он наклонился к ней и тихо произнес:

— О отважнейшая душа моя, Последуешь ли ты за мной в неведомый край? Все пусто перед нами. И во сне не приснится, что ждет нас в том неведомом краю. [16]

— Да, — сказала Таллис, вздрогнув. — Да, я пойду.

На мгновение мистер Уильямс растерялся, но потом хихикнул:

— Это отрывок из поэмы Уолта Уитмена. Я вспомнил о ней из-за твоего странного имени.

— О.

— Твое место, запретное место... оно, наверно, существовало давно. Очень давно.

— Да, оно старше, чем память, — сказала Таллис. — Но ты не должен произносить его имя сегодня. До тех пор, пока мы не узнаем его настоящего имени. Ты уже произнес его дважды, и я один раз. 

Мистер Уильямс радостно кивнул, соглашаясь, и посмотрел на дуб, на Одинокого.

— Прекрасный образец своего рода. Для него три сотни лет как один день. Как далеко он уходит в землю, как ты считаешь? Быть может он достигает даже твоего запретного тайного места?

— Это Одинокий, — сказала Таллис. — Его имя только что пришло ко мне. Но на самом деле, он вовсе не одинок. Он — часть леса.

— Часть леса? Какого?

— Райхоупского леса, — ответила девочка и добавила: — Вчера ты там гулял.

— Но он где-то в миле отсюда...

— И все-таки дерево его часть, и всегда было. Взгляни на корень, он отчетливо говорит об этом... — И она указала на ту сторону дороги, где корень вышел из земли. — Когда я стою здесь, — она обошла дерево и встала с его дальней стороны, — я вне леса. Но когда я обхожу дерево кругом... вот так... я вхожу в него. Край леса — самое далекое его дерево, и не имеет значения, насколько оно далеко от основной массы деревьев. Вот почему прошлым вечером призраки птиц смогли добраться до меня.

— Призраки птиц? — слабо спросил мистер Уильямс.

— Мифаго. Они напали на меня. Я создала ворота, через которые они вошли. Но я не знаю, создала ли я этих призраков или нет. Тем не менее они, безусловно, мифаго.

— Мифаго?

— Они напали на меня, и я решила, что дерево — мой враг, но деревья ничего не могут поделать: их используют и через них выходят мифаго. Птицы хотели наказать меня за то, что я отогнала их от Скатаха. Ну, я тебе говорила об этом вчера. Я превратила поле, на котором он лежал, раненный, в магическое место, тайное место. И ни одна птица не могла проникнуть на него, только призраки. Призраки птиц. И по какой-то причине они рассердились. На меня.

Старик задумался и, внезапно, рассмеялся:

— Это игра, верно?

— Нет, — ответила пораженная Таллис. — Совсем не игра.

— Значит, ты на самом деле владеешь магией?

— Очень простой. Ну, например, чтобы заставить птиц улететь.

— Ты можешь рассказать мне побольше? О Старом Запретном Месте?

Таллис приложила палец к губам:

— Не повторяй это имя. Иначе случится несчастье.

— Хорошо. А как насчет рассказа?

— Я еще не знаю всю историю и могу рассказать только часть.

— Согласен.

Таллис задумалась.

— Завтра, — сказала она и посмотрела на Одинокого. — Завтра я буду знать больше.

— Завтра, — задумчиво повторил мистер Уильямс. Похоже, он пришел к какому-то решению. Он подошел к автомобилю и поговорил о чем-то с водителем. Машина уехала. Он вернулся к Таллис и улыбнулся. — Я решил остаться. Я очень хочу послушать твою историю. Я должен написать финал одной своей сюиты и мне нужно вдохновение. И если я не смог найти оригинальные мелодии, — он улыбнулся рыжеволосой девочке — быть может, я смогу услышать оригинальную историю.

— Я знаю множество историй, — ответила Таллис. — Хочешь услышать полную историю о Земле Призрака Птицы?

Старик кивнул:

— Но сначала я бы хотел услышать историю о тебе. Расскажи мне ее, пока мы идем. И затем мы сумеем где-нибудь найти чашку чая...

Немного позже они пересекли луг Камней Трактли и подошли к лежащим камням. Небо очистилось, опять стало жарко. Таллис показала мистеру Уильямсу огам и объяснила, что, по ее мнению, там написано. Она поставила его под деревом там, где лежал беспомощный Скатах; он закрыл глаза и попытался вообразить себе сцену.

Потом они уселись на камень Скатаха, и Таллис погрустнела. Мистер Уильямс, глядя на нее, тоже хранил почтительное молчание. Наконец печаль прошла, и Таллис рассказала ему всю историю. Он, поглощенный рассказом, сидел молча и неподвижно и только покачал головой, когда она закончила.

— Хорошая история, — сказал он.

— Настоящая история, — настойчиво сказала Таллис. — Она произошла здесь. Со мной.

— Ты нарисовала очень темный и мрачный мир. Похоже, эта Земля Призрака Птицы довольно-таки страшное место. Ты веришь, что она существует?

— Конечно существует, — ответила Таллис. — Я ее создала. Или, по меньшей мере, я ее видела. Мы сидим в ней. Этот луг. И тот мир, где теперь Скатах, он тоже существует.

— Возможно, «в далеком прошлом». Очень далеком.

— Очень далеком, — согласилась Таллис. — Мне показали место, но я вмешалась в то, что увидела. Я открыла пустой путь в мир Скатаха и напала на падальщиков, заставив их улететь. Поэтому призраки птиц вчера напали на меня. Они прилетели на край леса и попытались убить меня, но я танцевала слишком быстро...

Она соврала и даже вздрогнула, когда поймала себя на лжи. Она была полностью беззащитна, и ее бросали как тряпичную куклу. Но они оставили ее в живых, по непонятной причине, только бросили в грязь... и даже оставили ей кусок рога, хотя его выхватила у нее из под носа зеленая девочка, призрак земли из Теневого Танца. 

Тут она сообразила, что ее друг что-то говорит:

— Это единственный странный мир, который ты создала? Единственное место, где появляются видения? Ты что-то говорила о Старом Запретном Месте.

— Старое Запретное Место везде, — тихо сказала Таллис, глядя на дуб перед собой. — Все пустые пути — его часть.

— Пустые пути?

— Видения. Нет, больше чем видения... связи между мирами. Но я не могу почувствовать их, как и запретное место. Пока не у знаю настоящих имен.

— Эти имена, — сказал мистер Уильямс, — я не очень их понимаю. Кто в точности знает настоящее имя?

— Люди, которые побывали там и вернулись обратно. Если бы они не знали имя, они бы не смогли вернуться.

— Похоже ты знаешь все правила...

Таллис покачала головой:

— Нет, и очень жаль. И я знаю не все имена.

— В любом случае мне это место кажется довольно мрачным. Оно похоже на Иноземье, как ты думаешь?

— Да, похоже. Но это мир живых, не мертвых.

— Как Авалон?

Таллис, к его изумлению, широко раскрыла глаза. Она казалась очень удивленной. Потом нахмурилась и прошептала: