Цикл Дегона. Книга 2. Печать силы

По всей видимости, я простоял там минут десять, не в силах понять, что же здесь произошло. Хотя мне самому пришлось пережить этот хаос, что-то во мне мешало вернуться к моим воспоминаниям об ужасных мгновениях катастрофы.

Чья-то рука опустилась на мое плечо. Мне не пришлось оборачиваться, чтобы понять, что это Шеннон. Я чувствовал его приближение. Мои магические силы вновь начали просыпаться, но это происходило очень медленно, и я до сих пор ощущал некоторую неуверенность. Я знал, что потребуются дни, а то и недели, прежде чем я смогу обрести свои силы. Тем не менее они возвращались. Возможно, мне удалось сломить заклятие Тергарда благодаря пережитому шоку — ведь в течение нескольких секунд я был уверен в том, что умру.

— Ужасно, правда? — сказал Шеннон. — Я сомневался в том, что у меня все получится.

По-прежнему не глядя на него, я попытался упорядочить хаос, бушевавший в моей голове. Весь остаток ночи я был без сознания. Когда я очннулся, Шеннон сидел рядом со мной, а его рука касалась моего лба. Возможно, именно поэтомуя и был без сознания.

И все же я до сих пор чувствовал себя так, будто находился в трансе. Все казалось настолько невероятным, что я невольно задавался вопросом, произошло ли это на самом деле.

Мой взгляд зацепился за темный искореженный объект, выдававшийся из коричневой грязи, которой была покрыта поляна. В первый момент я подумал, что это обуглившийся ствол дерева, но потом заметил вполне определенную структуру его поверхности. Это был ссаддит, один из адских червей Дегона. Вода превратила его в черный уголь, и он сгорел точно так же, как сгорело бы живое существо в той стихии, которая была для этого червя родной. Странно, но его вид не вызвал в моей душе не только триумфа, но и даже удовлетворения. Лишь ужас.

— Они все мертвы? — спросил я.

— Все, кто был здесь, — подтвердил Шеннон. — Но я боюсь, что их будет больше. Тем не менее мы нанесли Дегону достойный удар.

Я отошел в сторону, так что его рука соскользнула с моего плеча, и, обернувшись, взглянул на него горящими глазами.

— И это все, что сейчас приходит тебе в голову? — спросил я резче, чем намеревался. — Более тридцати туземцев убиты, Шеннон. А мы… — Запнувшись, я глубоко вздохнул и махнул рукой в сторону поляны. — Мы могли взорвать весь этот проклятый остров, понимаешь? Если бы вода проникла достаточно глубоко в толщу коры и добралась бы до большой жилы лавы…

— Но она туда не добралась, — перебил меня Шеннон. — Риск был для меня очевиден, Роберт. И потом… у меня не было выбора. Питомцы Дегона убили бы всех нас, если бы я не уничтожил их. Мы не победили его, но по меньшей мере выиграли немного времени. Потребуется несколько дней, чтобы отойти от всего этого. А может, даже недель.

Я ответил не сразу, ибо старался взвешивать каждое слово. Я был взбешен, и все мысли о том, что произошло и что могло быпроизойти, лишь усиливали мой гнев. Но у Шеннона действительно не было выбора. Он и в самом деле не сумел бы сделать ничего другого за те несколько секунд, что у него оставались. Не имело смысла спорить с ним.

— Я не понимаю, какова цель этого нападения, — сказал я, пытаясь сменить тему.

— Он не мог подозревать, что мы нанесем ему ответный удар. — Шеннон пожал плечами.

Я покачал головой.

— И все же я не вижу в этом никакого смысла, — настаивал я. — Эта операция в любом случае была рискованной. А я знаю Дегона. Ему можно многое поставить в упрек, но тупым его не назовешь.

— Возможно, нам удастся найти ответ на этот вопрос, — сказал Шеннон. — Шаман проснулся. Я подумал, что тебе стоит присутствовать при моем разговоре с ним.

— Ну конечно.

Я кивнул, хотя в этот момент мне, признаться, вовсе не хотелось говорить с человеком, который несколько часов назад отблагодарил меня ударом кинжала за то, что я спас ему жизнь. Но я по-прежнему чувствовал себя подавленным, и то, что предлагал Шеннон, было самым разумным способом отвлечься.

Туземцы расположились неподалеку от опушки леса. После того как огонь погас, они осторожно вышли из моря и провели остаток ночи в поисках оставшихся пожитков, но так ничего и не нашли. Не нашли они и трупов. Ссаддитыуничтожили все следы жизни в деревне задолго до того, как пришла вода, убившая их.

Выйдя на очищенную от кустов лесную поляну, где собралась сотня выживших маюнде, я почувствовал глухое отчаяние, охватившее их. Я ощущал это отчаяние на физическом уровне.

Все молчали. Плакал какой-то ребенок, но это был единственный звук, доносившийся из толпы туземцев. Внезапно я понял, что их потрясение, должно быть, намного глубже, чем мне казалось ранее. Я был даже рад, когда Шеннон подошел к шаману племени маюнде, и я теперь мог думать о другом.

Лицо шамана опухло с левой стороны — видимо, в него угодил мой кулак. Он мог открыть лишь один глаз, но я прочитал в его взгляде столько ненависти, что у меня мурашки побежали по коже. Я не понимал причин этого чувства. Это было нечто большее, чем неприязнь к представителю ненавистной белой расы. Это была ненависть к вполне конкретному человеку. Опустившись на колени рядом с туземцем, Шеннон заглянул ему в лицо и сказал:

— Мы должны поговорить с тобой. Надеюсь, ты ответишь на наши вопросы.

Шаман плюнул ему в лицо.

На мгновение Шеннон замер. А потом медленно поднял руку, вытер лицо и положил свою ладонь на плечо шаману.

— Что мы тебе сделали? — спросил он. — Почему ты так ненавидишь нас? Мы ведь на твоей стороне.

Поморщившись, маюнде поднял руку, чтобы стряхнуть ладонь Шеннона со своего плеча… и замер. Блеск в его глазах погас, черты лица расслабились, и я увидел, как пальцы Шеннона впились в его плечо, причем настолько сильно, что парень должен был взвыть от боли. Но шаман молчал, словно каменная статуя.

— Что он делает?

Я обернулся, услышав голос Йо Май. Низкорослый маюнде так тихо подкрался ко мне, что я даже не слышал его шагов, а он, очевидно, уже некоторое время стоял рядом с нами и наблюдал за происходящим.

— Ничего, что могло бы послужить поводом для страха, — поспешно заверил его я. — Он… пытается выяснить истину. — Я указал на шамана маюнде. — Ваш шаман ненавидит нас. Мы хотим знать, почему.

— Истину? — Йо Май удивленно посмотрел на Шеннона и шамана племени. — Он что… волшебник?

— Можно и так сказать, — произнес я, немного помедлив. — Да. Можно использовать и это слово. Но тебе не нужно его бояться.

— Бояться? — Йо Май уставился на меня с таким видом, как будто я спросил его, верит ли он в Санта Клауса. — Бояться? Я не боюсь, белый человек. После прошедшей ночи никто из нас не может бояться.

Смысла этой фразы я не понял, но Йо Май продолжал говорить, не давая мне возможности встревать со своими вопросами.

— Боги предупредили нас о вашем приходе, белый человек. Они сказали, что однажды придет белый человек, который принесет большое несчастье и страдания народу маюнде. В древних пророчествах говорится о том, что так все и произойдет. Мы боялись, но боялись раньше. Теперь, когда пророчество сбылось, мы уже не боимся.

Запнувшись, он обвел взглядом ряды молчаливых туземцев и тихим ровным голосом добавил:

— Нам известно, что все мы умрем.

Если бы речь шла о ком-то другом и о другой ситуации, то я просто рассмеялся бы, но только не сейчас. В голосе Йо Май звучала такая уверенность, что я почувствовал, как у меня по коже побежали мурашки.

— Никто не говорит о смерти, Йо Май, — все же решился возразить я. — Вы…

— Ты знаешь не все пророчество, белый человек, — перебил меня Йо Май. — В старых песнопениях говорится, что великий бог восстанет и проглотит своих врагов вместе со своими детьми. Мы знаем, что это произойдет.

Я осознал смысл его слов лишь через мгновение. Великий бог…

Кракатау.

Огромный вулкан с его покрытыми лесами склонами, которые и образовывали этот остров. Невольно подняв голову, я посмотрел на черную вершину горы. Даже сейчас, средь бела дня, она была увенчана короной, излучающей красное сияние.