На равнинах иерехонских (СИ)

Дворцы и колоннады сменяли друг друга. Поколения властителей Фидии считали своим долгом украшать это древние сердце великого города. Аши свесился через борт повозки, встречный ветер трепал выбившиеся из-под ленты волосы. Томэ улыбнулся, сам не зная почему его радует восторг паренька.

Повозка неторопливо миновала дворцы, Томэ окликнул извозчика.

— Теперь, давай направо, к Кружевному мосту.

— То им дворцы, то мосты… — пробубнил извозчик, — сами не знают, чего хотят, а ты круги по городу нарезай…

Томэ притворился, что не услышал. Ему не хотелось портить настроение перебранкой. Довольно скоро повозка подъехала к небольшому мосту, увитому каменной резьбой.

— Все, дальше не поеду, — объявил их возница.

— Тогда и на чаевые можешь не рассчитывать, — отозвался Томэ и выпрыгнул на мостовую.

Следом на улицу выбрался Аши. Томэ показалось, что парня слегка покачивает, у него был такой вид, словно он как следует хлебнул винца.

Повозка проворно развернулась и поехала прочь, похоже, извозчик хотел поскорее убраться подальше от беспокойных клиентов. Аши рассеянно поглядел ей в след.

— Удивительно, — прошептал он. — Это было как в наших старинных песнях. Никогда бы не подумал, что в этом гнилом городе есть такие чудесные места.

— Остатки былого величия. Как и Небесные бастионы. Только эти в отличие от крепостей представляют только музейный интерес. С тех пор, когда Фидия правила отсюда собственной империей в Столице осталась едва ли пятая часть народа.

— Хотел бы я увидеть, какой она была в те времена.

— Мечты, — улыбнулся Томэ. — Я тоже в свое время хотел посмотреть мир. Даже к имперцам хотел отправиться, посмотреть правду ли говорят, что по сравнению с Блистательным Альгадросом Фидия просто деревня. Но, как видишь, не сложилось. Большую часть жизни я проторчал в Столице, а планету покидал только однажды. И я не назвал бы это путешествием.

— Это… ты про войну на Корвусе? — осторожно спросил Аши.

Томэ посмотрел в сторону и ничего не ответил.

— Лучше радуйся тому, что имеешь, как говорят, еще несколько поколений и Столица совсем опустеет. Ее поглотят леса. Так что тебе в каком-то смысле повезло. Будет что рассказать внукам.

— Ты далеко загадываешь, у меня и детей-то пока нет.

— И девушки тоже нет, ты уж договаривай.

— А это ты с чего взял? — возмутился Аши.

— Ты главное не отчаивайся. Пока ты на меня работаешь, я о тебе позабочусь.

— В-в каком смысле?

— Среди служаночек во дворце есть очень даже симпатичные девчонки. И сговорчивые. Я замолвлю за тебя словечко.

— Не смей! Мне это не нужно. И если надо я сам о себе позабочусь!

Даже в темноте было видно, как покраснели уши парнишки. Томэ тихо засмеялся.

— Хорошо, хорошо. Да выдохни ты уже. Не хочешь, значит, не хочешь. Приятно иметь дело с человеком, у которого такие твердые моральные принципы.

— А у тебя это, наверное, в первый раз? Ты спрашивай если что непонятно, не стесняйся.

— Смотри-ка, мы снова начали язвить. Стало быть, пришел в норму. Тогда поговорим о деле.

Аши, напрягся и впился взглядом в лицо Томэ.

— Ничего особенного от тебя пока не требуется. Ты будешь посыльным. Лучше бы мне самому сходить, но у меня за этим мостом слишком много врагов. Так что запоминай, сначала пойдешь прямо пока не увидишь по левую руку розовый дом с острой крышей, свернешь в его сторону и будешь идти пока не упрешься в сад, там еще будет высокая кованная ограда…

— Эй, нельзя помедленней?!

— Ты же вроде ученик певца? Значит память у тебя хорошая, не халтурь. Значит, обойдешь сад и увидишь еще один мост. Перейдешь, его и пойдешь направо, то есть не совсем направо, там будет узкая дорожка, она отходит от моста под углом, ты узнаешь, когда увидишь. Она приведет тебя на длинную улицу… Кстати, ты читать умеешь?

Аши насупился.

— На трех языках. Ваши каракули могу разбирать получше местных.

— Это хорошо, в жизни пригодится. И так, выйдешь на длинную улицу и пойдешь вдоль домов. Увидишь вывеску, "Лист на ветру" — тебе туда. В это время там должен сидеть, человек по имени Севастьян Милас. Лучше никого не спрашивай сам к нему пойди. Я его тебе опишу. Роста чуть повыше моего, волосы длинные, черные, собраны в хвост, в левом ухе таскает серьгу с полумесяцем. Скажешь, что с ним по личном делу, хочет встретиться Томэ из первого полка. Если сейчас ему некогда пусть скажет, где и когда. Как видишь все просто, справиться даже почтовый голубь.

— Ага, только почтовый голубь у тебя давно бы уже сдох.

Томэ порылся в кармах и протянул Аши монетку.

— Не наговаривай на господина, это против правил чести. В твоих песнях про это должно быть сказано. Купи по дороге, что тебе приглянется. Можешь не опасаться, в этом районе на тухлятину не нарвешься. Лирийцы следят за здоровьем.

Аши подбросил монетку на ладони и искоса посмотрел на Томэ.

— А когда это я стал твоим вассалом?

— Смотри сам, ты попросил о моей защите в обмен на службу. Я согласился. Так кто же ты получается? Разве не вассал?

— Не знаю как сюда вписывается пакость, которой ты уколол мне глаз.

— Хватит уже дуться. Мы друг друга знаем несколько часов. Это обычная мера предосторожности. Или ты хочешь сказать, что если бы я явился в какой-то ваш поселок и предложил свои услуги мне бы поверили на слово?

Аши отвел взгляд и что-то пробормотал, Томэ только усмехнулся.

— А разве я не должен был приносить клятву или чего-то в этом роде? — спросил, наконец, мальчишка?

— Клятвы это для большой присяги. В нашем случае, все можно обставить… неформально.

— С шипом, — буркнул Аши.

— Знаешь, еще и не такое бывало. Я сам иногда не верил когда читал. По сравнению с этим нашу "церемонию присяги" можно считать рядовой.

— Расскажешь? — неожиданно спросил мальчишка.

— Ох, когда время будет. А теперь давай, шагом марш… хотя, стой.

Томэ стянул с паренька жилет, сложил и сунул сверток ему в руки.

— Вряд ли кто-то из местных дойдет до того, что будет цепляться человеку в одежде слуги, но лучше, знаешь ли, не рисковать. Вот теперь вперед. Я буду ждать тебя здесь.

— Хорошо, — вздохнул Аши.

Несмотря на прохладу на лбу каи снова выступил пот.

— Хорошо, я быстро, — повторил он.

Аши передвинул скомканный жилет подмышку, развернулся и решительно зашагал к мосту. Томэ провожал его взглядом, по тонкий силуэт не скрылся в темноте.

Смело шагает. Быстро, однако, освоился. Хотя… про каи много всякого сказать, но трусов среди них еще поискать. Главное чтобы по дороге никуда не встрял.

Томэ прошелся вдоль заставленного статуями парапета канала и остановился перед изваяниями двух грифонов. Каменные чудовища стояли так близко, что их крылья почти смыкались, образуя навес. Томэ забрался под него и укрылся в темноте. Мимо по набережной спокойно шагали прохожие. Большинство носило на одежде знаки великого дома Тариос, стены его дворца чернели прямо перед Томэ, как прибрежные скалы. Кто-то шел шумной компанией, распевая песни и звеня и бутылками, некоторые прогуливались с дамами. До затаившегося в тени десятника им явно не было никакого дела. Изредка мелькали плащи лирийцев. Тогда Томэ напрягался, но, похоже, ни у кого из братьев ордена не было привычки озираться по сторонам.

От парапета тянуло холодом, поднимавшаяся из канала сырость тоже не добавляла комфорта. Томэ стянул кафтан и постелил ее на камень. Чтобы занять время он стал прикидывать, как быстро Аши сможет смотаться туда и обратно. Выходило, что управиться можно довольно скоро. Все зависело от того будет ли на месте Севастьян и как пройдет разговор. Последний пункт тревожил больше всего. Помнит ли еще Севас о своем обещании? А если и помнит, то много ли оно для него сейчас значит? Жизненный опыт говорил Томэ, что все это очень сомнительно. Благодарность у людей проходит быстро, а прошлое ничего не значит на фоне нынешних забот.