В погоне за легендой

— Что-то знакомое, — маг задумчиво сделал Познающий жест.

— Мы его ловить будем, или как? — устало спросила Мел.

— Да. Мне кажется, я догадываюсь, что с ним не так.

Гелорис сделал шаг в сторону коня.

— Постой. Осторожно, он может быть с норовом, — вампир придержал мага за плечо.

Гелорис отмахнулся от него. Осторожно приблизился и протянул руку к холке жеребца. В следующее мгновение случились две вещи. Жеребец взвился на дыбы и ударил Гелориса. Вампир кинулся вперёд, но и он не успел ничего сделать. Только отпихнуть жеребца в сторону. Тот было кинулся на вампира, но Вальдемар схватился за его холку. Радужный зло взвизгнул и… телепортировался. Вместе с вампиром. Через секунду они появились в просвете между деревьями. Жеребец скинул Вальдемара и вновь телепортировался. Всё произошло так быстро, что никто ничего не понял.

Я стояла и смотрела, как медленно оседает на землю Гелорис, как разливается под ним огромное алое пятно. Я подбежала и упала перед ним на колени, пытаясь развернуть его лицом. Он был очень тяжелым, а я безумно боялась того, что могу увидеть. С другой стороны упал Вальдемар и одним рывком развернул Гелориса лицом вверх. Он был без сознания. Его светлые волосы быстро окрашивались в красный. Лицо превратилось в страшную маску, будто созданную для поклонения кровавым богам. Сомнений не было. Рана смертельна. Копыто лошади проломило череп. Слезы брызнули у меня из глаз, и я окончательно перестав что-то соображать, глупо смотрела, как вампир хлопает его по щекам. Но вот Гелорис открыл глаза. Я не успела полком обрадоваться, как он хрипло заговорил:

— Позаботься о ней, — сказал, он вампиру.

Видно было, что слова причиняют ему невыносимую боль. А потом, чуть повернув ко мне голову, еле слышно прошептал последнее слово в своей жизни:

— Прости!

Я заревела во весь голос. Мне не хотелось, больше жить вот так просто. Сейчас, на моих глазах умирал самый любимый человек. Я трясла Гелориса за плечо и не могла успокоиться. Вальдемар потянул меня за руку. Я пыталась вырваться, но вампир был сильнее, он оторвал меня от уже мертвого тела и с силой прижал к себе. Сначала, я пыталась отстраниться, но потом благодарно уткнулась ему в плечо. Мелиса и Эльлорин молча стояли рядом.

Не знаю, сколько мы пробыли в таком состоянии, но когда я неожиданно поняла ужасную вещь, рубаха Вальдемара была мокрая до нитки. Я резко вырвалась из его объятий и, спотыкаясь, побежала обратно в избушку. Вампир не стал меня останавливать. Наверное, решил, что мне сейчас лучше побыть одной. Он еще ничего не понял!

К тому времени, я уже добежала до избы. В окошке горел свет. Значит, Яга ждет меня. Я резко дернула дверь и, чудом вписавшись в проем, вломилась в комнату. Она подняла на меня глаза, в них плескались боль, грусть и сочувствие. И тут я не выдержала:

— Вы ведь все знали! Знали и молчали! Почему вы не предупредили нас? Почему отправили ловить этих лошадей? Ведь Гелорис остался бы жить. За что вы так с ним поступили, что он вам плохого сделал? Объясните мне…

От бессилия я упала на пол, слезы текли помимо моей воли. Я начала задыхаться, но все равно никак не могла успокоиться. Яга встала, молча налила воды в кружку, подала ее мне, а потом так же молча села. Я выхватила ее и жадно начала пить воду. И тут она заговорила, медленно осторожно подбирая каждое слово:

— Пойми, я не могла это сказать. У Гелориса была такая судьба, так было начертано. Я заранее знала, что вы придете. Знала, что дам вам именно это задание и, разумеется, я знала, что для Гелориса оно станет последним. Но я не могла по-другому, если бы он не погиб сейчас, это полностью изменило бы ход истории. Я не могу этого допустить. У вас с Гелорисом разные судьбы. Ты поймешь это не сейчас. Потом поймешь и простишь.

Все это время, пока она говорила, я сидела и ревела. Я не могла понять, кто дал ей право распоряжаться чужими судьбами. Ведь, если она наделена таким даром, она должна помогать людям предотвращать беды. А вместо этого она ничего не сделала для того, чтобы спасти Гелориса. Она сделала все наоборот, просто и легко отправила его на верную смерть. И чем отчетливей я это понимала, тем хуже мне становилось.

— Да, как вы можете жить с этим. Вы же, только что, сами признались в убийстве человека, — последние слова дались мне с большим трудом, потому что воздуха у меня вообще не осталось.

Я начала паниковать. У меня не получалось вздохнуть, не получалось выдохнуть. У меня всплыла ужасная мысль, что сейчас, я отправлюсь следом за Гелорисом. Последнее, что я увидела, это как Яга медленно поднимает на меня руку, шепча какие-то слова. Прежде, чем наступила темнота, я успела подумать, что меня, кажется, только что банально усыпили…

Очнулась я посреди ночи. За окном проглядывалось тёмное небо. У постели горела единственная свеча, едва освещая прикроватный столик. В комнате никого не было. Возможно, Мелиса вышла, но я почему-то подумала, что она и не ложилась. Вначале, я ничего не могла понять. Голова отказывалась работать. Я перекатилась на бок и подтянула одеяло к груди. Некоторое время лежала неподвижно, привыкая к новому положению. А затем, я вспомнила. Я всё вспомнила. И волшебных лошадей, и Гелориса, падающего с проломленной головой, и как долго плакала в чью-то приятно пахнущую рубашку, и ведьму, которая меня усыпила. Рывком я села, не в силах поверить, что это было на самом деле. Я хотела закричать от ужаса и боли. Хотела выплеснуть эти новые чувства. Горе, гнев, чувство вины. Я была виновата в том, что Гелорис мёртв! Я потащила его к Яге. Если бы он не встретил меня, ничего бы не случилось. Зачем я позволила ему ехать с нами, почему не отказалась от его помощи? Я ведь знала, что это путешествие полно опасностей. Но я поступила, как эгоистка. Я хотела удержать его, хотела, что бы он был рядом со мной. Я решила его судьбу! Из-за меня погиб человек, дороже которого у меня никого не было.

Вампир был прав. Я принесла Гелорису одни неприятности, я его убила. Я никудышная ведьма. Даже не смогла спасти его, не смогла в последний момент поставить щит. А ведь могла! Могла.

Я долго лежала мучая себя глупыми вопросами и не менее бессмысленными ответами на них. Ведьма сказала, что ниши судьбы не были связаны. Она говорила, что Гелорис должен был погибнуть именно здесь и сейчас. Это судьба? Но я была уверенна, что бедующее не предрешено. Мне всегда казалось, что мы сами строим свою судьбу.

Я не могла плакать. Уже не могла. В груди у меня разливалась холодная пустота. Уже ничего нельзя было исправить. Только двигаться дальше. Гелорис не хотел бы, что бы я плакала. Он всегда поддерживал меня, стремился вселить уверенность в собственных силах. Нельзя его подводить. Я буду сильной. Я не буду плакать. Истерика горю не поможет. Ну, или как-то так.

Я наконец решила подняться. Это было тяжело. Видимо, я долго была без сознания, поэтому руки и ноги затекли. Когда мне, наконец, удалось встать с постели, пришлось в потёмках искать вещи, поскольку я была только в нижней рубашке. Кое-как разобравшись с одеждой и нашарив дверь я вышла в коридор. С одного его конца был выход на небольшой балкончик, полностью увитый плющом. В другом конце коридора находилась лестница на первый этаж. Я неторопливо спустилась вниз, стараясь не сверзиться. Первый этаж занимало три комнаты: кухня-столовая, гостиная, и вторая комната для гостей, в которой разместились Гелорис, Вальдемар и Эльлорин. Мы же с Мелисой занимали комнату на втором этаже.

На кухне горел свет и слышались приглушённые голоса. Мне не удалось разобрать, кто же там общается и я попросту толкнула дверь. На меня тут же уставились шесть пар глаз, заставив невольно отступить назад. За большим дубовым столом сидели почти все, кроме мальчика-оборотня Баюна. Кошка и эльф пили чай с медовыми плюшками, вампир что-то увлечённо обсуждал с Алконост. Рыженькая девчушка, польщённая вниманием взрослого дяди, краснела и неуверенно отвечала. Яга хлопотала у печи, вынимая противень с горячими булочками. Темноволосая Сирин помогала ей, ловко перекладывая булочки на тарелку.