Дочь клана

— Скажи мне, зачем я здесь. Что я должна сделать?

— Ты сказала, что говорила с Веласа-па. Быть может, поговоришь с ним еще раз.

— Но он же мертв.

— Да. Вот почему ты здесь. Только духи могут говорить с духами.

— И я тоже стану мертвой?

— Ты можешь вернуться, — сказала Мут-па, — если того пожелает Мут ла.

— Тва, — проговорила Дар, — я не могу этого сделать.

Она попыталась подняться, но тело не слушалось ее. Все так онемело, что о наличии тела напоминала только боль ниже груди. Боль была жаркая и холодная одновременно, она растекалась все шире, и перед мысленным взором Дар представала дыра в груди. В эту дыру словно бы устремилась вся ее сущность. Дар исчезала, чувствуя, что внутри ее есть что-то еще. Она не знала, что это, но понимала, что это нечто драгоценное.

— Должна спасти, — пробормотала она, и ее охватила пустота.

18

Кто-то поливал Дар водой. Это было приятно, но холодно. Дар открыла глаза. Она лежала около входа в пещеру под рассветным небом. Мут-па наклонилась к ней с медным сосудом.

— Тава, Даргу, — сказала она, — ты вернулась.

Дар в смятении огляделась по сторонам.

— Что случилось? Я ничего не помню, кроме, — Дар ощупала себя в поисках раны, но ее грудь была невредима, — я думала, я умерла.

— Смерть попробовала тебя на вкус, — сказала Мут-па, — но не проглотила. Ты прошла испытание.

— Какое испытание?

— Говорят, что вашавоки часто произносят слова без всякого смысла.

— Такие слова называются ложь. Ты думаешь, я произносила такие слова?

— Когда ты говорила о Веласа-па… Мне нужно было узнать, была ли то «ложь». Я должна была узнать, вправду ли он послал тебя сюда.

— Он меня не посылал, — возразила Дар.

— Он велел тебе слушать свое сердце. Вот почему ты пришла.

Дар не могла припомнить, чтобы делилась с Мут-па советом Веласа-па.

— Так вот почему ты меня пощадила, — сказала Дар, — чтобы допросить меня во тьме.

— Когда-то клан Па был кланом королевы. Когда королева не прислушалась к предупреждениям Веласа-па, судьба клана была предрешена. Вот почему мы живем здесь, всеми забытые. Наше предназначение — нести дозор, выслеживая вашавоки, и ждать.

— Чего ждать?

Мут-па задумчиво посмотрела на Дар. Видимо, она размышляла, о чем сказать. Через некоторое время она проговорила:

— Мут ла дает мудрость, но она редко щедра. Я узнала меньше, чем надеялась, а из того, что узнала, понимаю не все. Но вот что я знаю: мир изменился, — мут-па взяла Дар за руку и поклонилась ей, — шашав, Даргу.

— Я не помню, чтобы я что-то говорила. Я помню только боль.

— Если ты ее помнишь, значит, это было видение, посланное Мут ла, — сказала верховная мать, — сохрани его смысл.

Дар промолчала. Все ее видения были пугающими и загадочными, но это — особенно. Она словно увидела собственное растворение. Дар встала, оделась и пошла следом за Мут-па к палате. Там она поняла, как важно было ее странствие во тьму. Весь клан собрался и ждал, когда они с Мут-па вернутся. Их окружил взволнованный ропот. Наконец верховная мать заговорила:

— Мир изменился. Так говорит Веласа-па.

Толпа загомонила, но тут же притихла вновь.

— Сыновья больше не будут сеять смерть. Сегодня мы устроим ритуал сожжения черепов и обратим наши взоры к востоку.

Дар вдруг пришло в голову, что Веласа-па послал ее, чтобы она сказала этому клану о том, что гоблинским войнам пришел конец.

«Наверное, эти знания и могли быть чем-то драгоценным внутри меня, — подумала она, — эта весть и могла быть тем, что вытекало из моей груди».

Дар порадовалась найденному объяснению того, что ей довелось пережить. Словно бы в подтверждение ее догадки, все члены клана с восторгом встретили слова Мут-па. И матери, и сыновья были рады тому, что мучительному и бесполезному дозору пришел конец.

Дар смотрела, как члены клана постепенно расходятся по своим комнатам. Она очень устала и была слаба. Через некоторое время она заметила Ковока, который ждал ее, как подобает учтивому сыну. С трудом держась на ногах, Дар подошла к нему, взяла его руку и прижала к своей груди.

— Я очень устала, — сказала она, — но все же хочу побыть наедине с тобой.

Четыре дня спустя Дар и ее спутники покинули поселение клана Па. За короткое время слова Мут-па все переменили. Сыновья стали работать на полях с таким рвением, что посадку очень быстро закончили. Рабочих рук стало больше, и все дела пошли скорее. Начали расширять палату. Все разговоры во время трапез были полны новых надежд. Жизнь стала настолько лучше, что Так-гот подумал: его сестра сможет изменить свое решение и благословит союз ее сына и Фре-па. Он вызвался проводить Дар и ее спутников к поселению клана Гот.

Фре-па вела себя так, словно непременно получит благословение, и ее настроение передалось всем. У Дар тоже было легко на сердце. Она перестала чувствовать себя потерянной оборванкой. Впервые за очень долгое время у нее появилась обувь. Сандалии и оркская одежда стали прощальным подарком Мут-па. Дар облачилась в новую неву — кусок шерстяной ткани, обернутой вокруг талии и бедер наподобие юбки, и кефс — пару коротких накидок с капюшонами. В теплую погоду одна накидка надевалась поверх другой. Когда было холодно, одна из накидок прикрывала грудь. В такой одежде Дар больше чувствовала себя матерью уркзиммути.

Извилистая потаенная тропа до владений клана Гот пролегала через паутину долин. Зачастую идти было тяжело. Путники проходили мимо покинутых палат и иногда останавливались в них на ночлег, но только через девять дней они встретили орков. Это были трое матерей из клана Гот, собиравшие травы. Они знали Фре-па и ее мутури, но Дар их изумила.

— Даргу подобна Веласа-па, — сказал Так-гот, — Мут ла ведет ее.

Потом матери обращались с Дар уважительно, но с любопытством.

Позднее, ближе к вечеру, Дар заметила ступенчатые поля и несколько каменных палат. Так-гот подвел их к одному из жилищ, где находилась ханмути его сестры — одна из нескольких в палате ее мутури. Помня о своей первой встрече с Мут-па, Дар немного волновалась, приближаясь к палате, но Фре-па волновалась намного сильнее. Приближалось время разговора с мутури ее велазула, и веселье покинуло ее.

Мутури Так-гота Тхо-гот была старшей матерью в этой палате, поэтому именно она приветствовала гостей. Она сидела на табурете в самой дальней ханмути. Поскольку торжественно приветствовать полагалось только незнакомцев, Тхо-гот кивнула двоим матерям из клана Па, после чего обратилась к Дар:

— Я получила вести о тебе. Говорят, ты умеешь разговаривать по-нашему, но я не знаю, как тебя приветствовать.

Тара-па, мутури Фре-па, сказала:

— Эту мать благословила Мут-па.

— Я не знаю, что более странно, — сказала Тхо-гот, — то, что вы называете вашавоки матерью, или то, что Мут-па благословила вашавоки, — но тут любопытство возобладало над всем остальным, и Тхо-гот поднялась, чтобы лучше рассмотреть Дар, — я никогда прежде не видела вашавоки, — она принюхалась к Дар и, похоже, удивилась.

И снова заговорила Тара-па:

— Эта мать провела этих сыновей через многие испытания. Она входила во тьму и принесла весть для нашего клана. С тех пор как она пришла к нам, многое изменилось. Сыновья сложили оружие, чтобы трудиться вместе с матерями.

— Я удивлена, — сказала Тхо-гот, — это приятная новость, — она склонила голову перед Дар, — приветствую тебя, мать. Меня зовут Тхо-гот.

Дар поклонилась и назвала свое имя. Затем Тхо-гот приветствовала ее спутников, а потом началась трапеза. Первым делом поговорили об орках из клана Гот, которые жили в палате клана Па, а закончили рассказом о приключениях Дар и ее спутников. Этот рассказ потряс Тхо-гот.

— Даргу, — сказала она, — завтра я должна буду отвести тебя к Мут-гот. Ей будет очень интересно, и я уверена — она найдет сапаху для тебя и этих сыновей.