Наследие некроманта

Словно по мановению волшебной палочки рядом со мной оказался Рикар, уже успевший подобрать с земли свое ненаглядное оружие. Глядя на шурдов, здоровяк хищно оскалился и, подкинув топор в руке, со злобной радостью прошипел:

— Ну, склирсы подзаборные, трефы вонючие, начинайте молиться своему Темному! Конец вам пришел! БЕЙ!!!

Стоящие за нашими спинами воины отмерли и со слитным ревом глоток ринулись на заверещавших в диком ужасе гоблинов. Буквально через мгновение я оказался в тылу свалки — уже в третий раз за сегодняшний день. Пока я лихорадочно искал на грязном полу свой меч, а затем бежал к месту схватки, все уже было закончено. Разъяренные воины буквально втоптали гоблинов в землю, а Рикар со звериным рыком опускал топор на единственного оставшегося в живых шурда — того самого, что, как пробка в бутылке, застрял в узком проеме окна.

— Стой, Рикар, — поспешно завопил я.

Услышав мой окрик, Рикар лишь в самый последний момент успел несколько изменить траекторию удара, и вместо того, чтобы впиться в спину шурда, лезвие топора ушло в сторону и отрубило гоблину ногу по самое бедро. Искалеченный шурд задергался всем телом и завопил, из культи потоком хлынула кровь. Отшатнувшийся здоровяк поспешно отступил в сторону и, тяжело дыша, уставился на меня с вопросительным выражением.

— Если знает наш язык — надо допросить, — пояснил я. — Может, расскажет что-нибудь интересное.

Понятливо кивнув, здоровяк ухватил верещавшего гоблина за уцелевшую ногу и одним мощным рывком выдернул его из ловушки. Не давая шурду опомниться, тюкнул его по затылку обухом топора и, брезгливо отбросив в сторону, отрывисто приказал:

— Лентий, Ксиртес, свяжите эту тварь покрепче, да культю ему перетяните — чтобы кровью не истек раньше времени.

Двое воинов бросились выполнять приказ, а здоровяк воспользовался наступившей тишиной и прислушался. Лучники вновь приникли к окнам и внимательно ощупывали взглядами двор форта.

— Что там? — нетерпеливо бросил Литас, ткнув одного из наблюдателей в плечо.

— Пусто! — с искренним недоумением в голосе ответил тот, пожимая плечами. — Как есть пусто!

— Как пусто?! — не поверил услышанному Рикар и, небрежно оттолкнув воина в сторону, приник к окну.

— Ну? — в свою очередь не выдержал я, приплясывая за широкой спиной здоровяка. — Сколько их?

— Нет никого, господин! Двор пуст! — глухо отозвался здоровяк и тут же добавил: — А! Вижу! На стене!

— Что на стене? — взорвался я, одновременно пытаясь сообразить, что делать дальше — либо, пользуясь нежданной передышкой, отступать в подземные коридоры, либо немного обождать и узнать, что случилось. В том, что у шурдов что-то серьезно не заладилось, я был уже уверен — ну не мог один-единственный сгарх заставить отступить две сотни шурдов.

Хотя уже далеко не две сотни — мы успели неплохо проредить ряды этих тварей. Как минимум несколько десятков на стене, пока гоблины карабкались вверх, да и здесь, в пристройке полегло никак не меньше двадцати шурдов. Около десятка костяных пауков тоже можно было смело записывать на наш счет, а мертвяков я вообще не считал — переломанные падением, они не могли считаться серьезным противником. Тем более что отец Флатис столь серьезно пособил своими молитвами. Жаль, что Стефий недостаточно оправился от ран, чтобы принять участие в бою, — я еще не забыл, как тщедушный мальчишка одним хлопком ладоней превратил атакующего паука в мешанину сломанных костей.

— Десятка три шурдов будет, четыре паука и с десяток мертвяков, — наконец отозвался Рикар, успев внимательно изучив окрестности. — Около подъемника крутятся, твари такие, — не иначе, подмогу поднимать собираются. Уходить нам надо, господин. Да не мешкая. Ежели еще одного сгарха наверх поднимут — может, и не свезет нам больше.

— Да погоди ты пугать! — зло буркнул Литас от другого окна. — Тут другое что-то. Ослеп, что ли, на старости лет? Глянь, как гоблины суетятся и куда они гляделки свои пялят! Уж точно не в нашу сторону — от ущелья глаз не отрывают! Эх! Сейчас бы вдарить им в спину, да со стены скинуть! Самое то будет! Господин, позвольте шугануть гадов?! А?

— Так! — зло рыкнул я на своих советчиков. — Вас сам Темный не разберет! Один верещит — спасайся кто может, другой кричит — все в атаку! Рикар, а ну пусти меня к окну! Я сам погляжу! Пусти!

Решительно оттолкнув здоровяка в сторону, я приник к узкому окну и первым делом окинул взглядом двор. То еще зрелище — повсюду изрубленные тела, останки пауков, густо залитый кровью снег. Наш двор выглядел так, словно здесь прошелся безумный мясник с огромным тесаком. Убедившись, что нет никаких признаков движения — по крайней мере в той части двора, которую я могу увидеть из окна, — я перевел взор на стену. Как и сказал Рикар, на ней наблюдалось оживленное движение. На моих глазах с десяток шурдов и несколько пауков плотно набились на платформу, загрохотала лебедка, и они провалились вниз. Еще несколько не поместившихся на подъемнике гоблинов начали спускаться при помощи веревок. Увидев эту картину, я неверяще потряс головой и с трудом подавил желание протереть глаза — шурды не поднимали подмогу, а наоборот спускались вниз, обратно в ущелье. Причем торопились изо всех сил. Рядом со мной донеслось сдавленное аханье остальных наблюдателей, увидевших то же самое, и это убедило меня, что я не сплю и не брежу. Шурды на самом деле отступали. Оставляли с таким трудом завоеванные позиции.

Через пару минут на стене остались лишь одинокий паук и группа пошатывающихся мертвяков. Секунду они стояли неподвижно, а затем, словно получив некий приказ, вздрогнули, одновременно двинулись к краю стены и, не останавливая движения, шагнули в пустоту. На стене не осталось ни единой души — ни мертвой, ни живой. Захватчики покинули форт. Лишь на лестнице виднелось движение одинокой фигуры — по ступеням медленно полз последний мертвяк, волоча за собой переломанные ноги. Видать, стремился присоединиться к остальным прыгунам, что только что столь смело шагнули в зияющую пропасть.

Оторвавшись от окна, я медленно обернулся к столпившимся у меня за спиной воинам и, глядя на их лица, с крайней озадаченностью развел руками. Сказать им мне было нечего — я и сам окончательно запутался.

— Может, заманивают? — робко предположил один из воинов.

— Ага, — саркастически кивнул я. — Поэтому они и нырнули рыбкой с высоченной стены, да головой о камень.

Поняв, что остальные находятся в таком же замешательстве, я секунду помедлил, оценивая наши скудные возможности, и все же решил рискнуть.

— Рикар, ну-ка отправь самого легкого и прыткого на крышу — благо сгарх помог и дыру проделал. Пусть оглядится по сторонам. Остальные — начинайте потихонечку завал разбирать.

Убедившись, что мои приказы приняты к действию, я вновь прильнул к узкой бойнице окна и окинул двор цепким взглядом. Ну не верилось мне, что, положив столько сил на взятие поселения, шурды в самый последний момент передумали. Не иначе пакость какую замышляют, чтобы выманить нас наружу.

— Господин, — меня тихонько потрясли за плечо. — Господин!

Обернувшись, я обнаружил перед собой Лентия и вопросительно вздернул бровь.

— В провале веревка дергается, господин. Сигналом условленным, — ответил на мой молчаливый вопрос Лентий. — Знак подают, чтобы поднимали, значитца.

— Нет! — твердо отрезал я. — Никого не поднимать. Ишь неугомонные! Передай, чтобы сидели тихо и ждали от нас известий. Еще неизвестно, как здесь все повернется. Понял?

— Понял, господин, — кивнул воин и тяжело зашагал к провалу.

К тому времени Литас уже успел выбраться на скат крыши, используя вместо подставки широченные плечи чертыхающегося Рикара. Разведка много времени не заняла, и вскоре я с облегчением увидел появившееся у края дыры лицо охотника. Нашарив меня взглядом, Литас доложил:

— Двор пуст, господин. Ни единой души. А из-за стены шум доносится изрядный — словно бьются там вовсю!

Секунду я переваривал неожиданное известие. С кем могут биться шурды в пустом ущелье? Если только со сгархами. Может, уничтоженный нами поводырь был самым главным, и теперь все звери вышли из-под контроля? Кстати, о сгархах…