Катриэль

– А это очень надежное сооружение, для такого количества людей? – взволновался книгочей.

– Вас ровно столько, сколько он может вынести. Будь вас на одного больше, кому то пришлось бы обедать на улице, – в очередной раз засмеялся старик, отворил скрипящую дверь и заглянул в свое жилище. – Никого нет. Все в порядке, дом все ещё мой. Проходите.

Первой зашла Катя. В просторной горнице действительно никого не было. Горел камин, а в нем потрескивали бревна. В старом котле что–то бурлило. Открытые окна были плотно зашторены, посередине находился стол с кучей бумаг и книг. Одинокая метла, что без чьей–либо помощи мела мусор, кажется была единственным «живым» существом. Катя была здесь и раньше, маленькой девочкой, она приезжала в этот дом. И сейчас, она это вспомнила.

– С твоего последнего визита, ничего не изменилось, правда? – поинтересовался дед у своей внучке.

Катя повернулась к старику и нахмурила аккуратные брови.

– Вообще–то нам не об этом с тобой нужно поговорить.

– Давайте сначала, я вас накормлю, и вы мне все расскажите. Вы, как ни как с дороги, – старый волшебник делал вид, что не понимает, о чем хочет поговорить его внучка. – Наверняка голодны и устали.

Катя развела руками.

– Хорошо, пусть так, – все равно она тоже очень хотела есть.

Старик стукнул посохом, и книжки с дубового стола разлетелись по полкам. Еще один взмах и к нему подлетели стулья, ровно столько, сколько было претендентов на хороший обед.

– Ого, – прошептал книгочей. – Волшебство.

– Точно подмечено – волшебство. Прошу за стол, – предложи старик, достал из полки белую скатерть и аккуратно постелил ее поверх стола. Уже через мгновение на ней появились тарелки с хорошо прожаренными цыплятами и салатами на выбор, небольшие розетки с разнообразным вареньем и несколько цветов желе. Для боле взрослой аудитории появились бокалы с вином, а для молодежи стаканы с соком.

Трапеза длилась уже почти час и, кажется, не собиралась заканчиваться. Старый волшебник с подлинным интересом выслушал рассказ Марка о том, как они сражались с умертвеями, и как тот в детстве мечтал стать волшебником, но когда узнал, что магии больше нет, полюбил книги, Над признать, парень, грамотно избегал разговора о магистериуме, и о месте, которое занимал в нем.

К тому же, ни слова о первом хранителе не было произнесено за столом.

Катя нервничала, но терпеливо ждала.

– Надо же, в таком возрасте ты уже так много знаешь, – поразился старик. – А сколько тебе лет?

– Двадцать, господин, – смущенно ответил Марк, польщенный таким интересом к своей персоне.

– Удивительно, – старик улыбнулся и обратил свой взор на блондинку. – А ты Олечка, кажется, собираешься замуж за Илью?

Катя заскребла вилкой по давно пустой тарелке.

Ольга пригубила немного сока, прежде чем ответить.

– Да, но родители не позволяют мне этого делать до совершеннолетия. Думают, что смогут меня переубедить. Им Илья вообще не очень нравится. Но тут осталось–то – год. Я вот думаю, зачем ждать?

— Хм, – старик потер подбородок. – И знаешь, твои родители абсолютно правы. Зачем тебе этот пройдоха. Ты такая замечательная…

– Так, все! Стоп! – не выдержала Катя и стукнула кулаком о стол. – Хватит делать вид, что ничего не произошло. Что нас не пытались убить! А ты не не умер, а оказался волшебником. Черт! И не такая уж она и замечательная, что бы оттягивать разговор с обманутой внучкой!

Все кто сидел за столом оторвались от трапезы и устремили свои взгляды на веселого старика.

– Но я ещё не попробовал малиновое варенье, – удивленно сверкнув глазами, произнес Катин дед и потянулся к розетке со сладостью.

– Де–еда, – настойчиво протянула девушка. – Семейный совет.

Старик обиженно нахмурился и встал из–за стола.

– Хорошо, идем.

– Наконец–то! – обрадовалась Катя.

Они зашли в соседнюю комнату. Эта уютная опочивальня предназначалась для красноволосой девушки. Взволнованный старик после совершеннолетия надеялся перевезти внучку к себе, дабы обучать и воспитывать уже взрослое дитя. Этим планам не суждено было сбыться. В комнате, возле грустного камина стояли два кресла, напротив комод и деревянная кровать всего на трех ножках. Окна были настежь открыты, а ветхие ставни под силой дикого ветра бились о стену.

Катя встала посреди комнаты и скрестила руки на груди. Вид у нее был грозным.

– Ну. Я жду.

Дед развел руками.

– Чего?

– Почему ты живой?

– А тебя это огорчает?

– Не отвечай вопросом на вопрос. Что за история с твоей лжесмертью? Зачем она? Почему не сказал мне, что на самом деле жив? – Катя не на шутку завелась. – Ты балуешься малиновым вареньем, и у тебя спокойно выпадают молочные зубы! А в это время, в твоей могиле похоронен какой–то другой дед.

– Я же написал тебе письмо, в котором объяснил, что я, это не я и настоятельно просил тебя не приходить туда. Нет же! Знал, что ослушаешься. – Старику тоже было на что погневаться.

– Прости, но я прочитала его, после того как оказалась на кладбище. И почему мне нельзя туда приходить?

– Я всегда запрещал тебе ходит на кладбище! Потому что в твоем присутствии, все, что там могло ожить, ожило бы. А это может быть опасным. Да так и вышло!

Катя разочарованно посмотрела на деда.

– Зачем ты так со мной поступил? Я ведь доверяла тебе. И что бы там у тебя не произошло, я бы поняла. – Вопросы о хранителях сами собой отошли на второй план. Девушка за долгие годы впервые увидела любимого деда, и ничто другое не было сейчас так важно.

– Так было нужно, – коротко ответил волшебник, давно пожалевший, что не ввел ее в курс дела.

– Нужно? – удивилась девушка. – Кому?

Дед не ответил. Он улыбался. Старик только сейчас разглядел свою внучку.

– Как же ты повзрослела.

– Так шесть лет прошло, – тихо ответила Катя.

В комнате повисла тишина. Дед тихо распростер объятия.

– Знаешь, радости от того что я тебя вижу, намного больше чем обида на тебя, – произнесла Катя. – Но, я пока не готова тебя обнимать.

– Ох, дорогая моя, если бы ты знала, как мне тяжело все это давалось. Скрывать от тебя что–то – полбеды. А вот не иметь возможность видеться с тобой.

– Деда, ты от ответа то не уходи. Зачем был весь этот маскарад?

Старик отошел от внучки и посмотрел в окно.

– Тебе подобрать ответ, который больше похож на правду, или же рассказать, как есть на самом деле?

Катя прищурилась.

– Расскажи мне, пожалуйста, как есть на самом деле. И что бы это было похоже на правду.

У волшебника запершило в горле, он подошел к комоду с графином воды и, наполнив стакан, быстренько осушил его.

– Ты ведь уже поняла, что мир немного иной, нежели ты думала раньше.

– Есть подозрения, – Катя кивнула.

Старик был уверен, что его внучка достойно воспримет все то, что ему необходимо поведать ей. Он ведь с детства готовил ее: рассказывал сказки, присылал необычные письма и дарил волшебные подарки.

– Кирилл Удальцов не твой дедушка.

Катя опешила.

– Что? То есть ты не мой дед?

Старик рассмеялся.

– Нет же. Я твой дедушка. Дело в том, что я не Кирилл Удальцов.

– Стоп. Не поняла.

– На самом деле, меня зовут Эрнест Горвин и я один из семи старейшин.

– А Кирилл Удальцов, кто тогда?

Старик подошел ближе и присел в потрепанное зеленое кресло.

– Никто. Ты не являешься, и никогда не являлась родственницей Удальцовых. Ты помнишь, когда тебе было семь, мне пришлось отдать тебя Елизавете?

– Ну, – кивнула девушка. – Это твой первый ужасный поступок.

Старик виновато пожал плечами.

– У меня возникли проблемы с магистериумом.

– О–о–о–о, – злобно протянула Катя. – Опять этот магистериум.

– Это, то место, где отвергают любую магию и пытаются стереть все ее следы, – пояснил дед. – Мне пришлось скрыться. Остальные старейшины были более прозорливы и скрылись намного раньше. Я не мог подвергать тебя опасности, ты ведь была маленькой девочкой. Твой покойный дядя Филипп… то есть, он, конечно же, ни какой тебе ни дядя. Я однажды помог ему в одном очень важном вопросе, который к нынешним обстоятельствам ни как не относится. Но! Я попросил взять тебя в его семью. Он со своим отцом, Кириллом Удальцовым, не разговаривал много лет, и я знал, что они так и не помирятся. Это было на руку мне. Даже после смерти Филиппа, я мог, продолжать исполнять роль твоего единственного дедушки. Елизавета, так ничего и не заподозрила. Для нее самое важное это наследство.