Сага о копье: Омнибус. Том II (ЛП)

— Тогда он может подойти и к Роще, и даже продвинуться дальше, — мрачно изрек полуэльф.

Карамону потребовались все его мужество и выдержка, чтобы только приблизиться к Шойкановой Роще. Как бы там ни было, но он сумел подойти к ней ближе, чем любое другое живое существо, не обладающее защитным талисманом.

Только остановившись перед стеной темных, молчаливых деревьев, гигант перевел дух и вытер со лба холодный пот. Несколько минут потребовалось ему для того, чтобы заставить себя сделать еще один шаг.

— Здесь я умру, — пробормотал он, стараясь унять противную дрожь в руках и облизывая пересохшие губы. — Но какая мне, в конце концов, разница? Я уже сотни раз встречался со смертью лицом к лицу, что же теперь-то отступать?!

Он положил ладонь на рукоять меча и сделал один маленький шажок.

— Я не умру! — крикнул он лесу. — Я не могу умереть — слишком многое поставлено на карту! И никаким деревьям меня не остановить!

И он сделал еще один шаг.

— Я бывал и в более жутких местах! — продолжал подбадривать себя Карамон.

— Я прошел даже сквозь Вайретский лес, путешествовал по Кринну накануне его гибели и даже видел конец света. Нет, — решительно продолжил он. — Даже в этой Роще нет такого страха, который я бы не переборол!

С этими словами Карамон сделал третий шаг и вступил в Шойканову Рощу.

Вечная тьма немедленно окружила гиганта. Он как будто опять очутился в Башне, когда заклятие Крисании ослепило его, только на этот раз с ним никого не было.

Паника начала овладевать Карамоном; он ничего не видел, но ощущал чье-то незримое присутствие. В этом кромешном мраке была какая-то жизнь — нечистая, жуткая, невозможная, живая смерть или мертвая жизнь…Карамон почувствовал, как волосы зашевелились на голове и все мышцы сразу стали словно ватные. Не в силах удержаться на ногах, он упал на четвереньки и ткнулся лицом в сырую, прелую листву, всхлипывая от нечеловеческого страха.

— Ты — наш! — зазмеился совсем рядом свистящий шепот. — Наш-ш-ш! Твоя кровь, твое тепло, твоя жизнь — наши, наши, наши! Подойди ближе — отдай нам твое теплое тело и горячую кровь. Нам холодно, очень холодно, мы не можем. больше терпеть вечный холод…Иди же к нам!..

Ужас сковал все тело Карамона. Он еще мог повернуться и бежать, но…

— Нет! — прохрипел он в темноту, заглушая это змеиное шипение. — Я должен остановить Рейстлина…Я обязан…идти дальше.

И впервые в своей жизни Карамон обнаружил в глубинах своего сознания ту же несгибаемую стальную волю, которая вела к цели его брата-близнеца, позволяла ему мужественно переносить боль и страдания, помогала одолевать любые препятствия — даже саму смерть — на пути к великой цели. Он скрипнул зубами и, все еще не в силах подняться на ноги, пополз вперед, взрывая локтями и коленями рыхлую землю.

Это было поистине героическое усилие, однако продвинуться далеко Карамону не удалось. Онемев от изумления, парализованный страхом, он смотрел, как из-под земли вырастают тонкие бледные руки. Холодные и белые, словно мраморные, пальцы вцепились вдруг в его запястья и потянули. куда-то вниз. Сбросив с себя оцепенение, Карамон рванулся изо всех сил, но к нему тянулись уже десятки других рук и хватали его за ноги и одежду. Острые когти впивались в не защищенные доспехами части тела, и Карамон почувствовал, что еще немного, и рыхлая почва Рощи сомкнется над его головой. Ледяной холод сковывал сердце, парализовал волю…

«Я проиграл…» — пронеслась мысль.

— Карамон?! — раздался взволнованный голос. Гигант пошевелился.

— Танис, он приходит в себя!

— Слава богам!

Карамон с трудом разлепил забитые землей глаза и увидел над собой хорошо знакомое бородатое лицо полуэльфа. Танис смотрел на гиганта, и лицо его выражало одновременно облегчение, удивление, растерянность, восхищение и тревогу.

— Та…нис… — Карамон с трудом сел, чувствуя, что еще не вполне отошел от пережитого ужаса. Танис обнял его за плечи своими сильными руками и крепко прижал к себе.

— Друг мой… — Полуэльф поперхнулся, и по его лицу покатились слезы радости и облегчения.

— Ты в порядке, Карамон? — спросил Тассельхоф, возникая в поле зрения гиганта. Карамон судорожно вздохнул.

— Да, — сказал он, сжимая голову ладонями. — Я так думаю, — добавил он через мгновение.

— Это был самый храбрый поступок, о каком я когда-либо слышал, — торжественно заявил Танис, отпуская Карамона. — Самый отчаянный и…самый безрассудный.

Карамон покраснел.

— Да, — пробормотал он. — Пожалуй…Но ты ведь меня знаешь…

— Как будто да, — отозвался Танис, почесывая бороду и с удивлением разглядывая обветренную бронзовую кожу Карамона, его бугрящиеся мускулы и новое, незнакомое выражение на лице — выражение спокойной, но твердой решимости. — Будь я проклят, Карамон, если хоть что-нибудь понимаю! Месяц назад ты разве что брюхо не волочил по земле…Ты был пьян, как…как не знаю кто, и заснул прямо на полу! Теперь же…

— За этот месяц я прожил несколько лет, Танис, — пояснил Карамон, медленно поднимаясь на ноги с помощью кендера. — Вот и все, что я могу тебе сказать, если не вдаваться в подробности.

Он осмотрелся по сторонам.

— Но как вам удалось вытащить меня из этого жуткого места? — Гигант оглянулся через плечо на сумрачный бор, видневшийся в дальнем конце улицы, и не смог сдержать дрожи.

— Я нашел тебя, — ответил Танис, тоже вставая, — Они…эти руки — пытались утянуть тебя под землю. Не самое подходящее место для того, чтобы обрести вечный покой, дружище. — А как вам удалось проникнуть в Рощу?

— Благодаря вот этому. — Танис улыбнулся и показал Карамону серебряный браслет.

— Эта штука позволила тебе войти? Тогда, может быть…

— Нет, Карамон, — отозвался Танис, пряча браслет в своем широком поясе и искоса поглядывая на кендера, который состроил самую невинную рожицу. — Его магии хватило только на то, чтобы подойти к Роще вплотную. Стоило мне оказаться под деревьями, как волшебная сила браслета стала стремительно убывать.

Воодушевление, вспыхнувшее было на лице гиганта, погасло.

— Я пытался использовать наше магическое устройство, — сказал он, поглядев, на Тассельхофа. — Оно тоже не сработало. Впрочем, я не очень-то на него рассчитывал, ведь оно не помогло нам даже в Вайретском лесу. Здесь же, когда я попытался привести его в рабочее положение, брелок не пожелал раскладываться. В конце концов я чуть было его не сломал, так что пришлось оставить эту штуку в покое.

Карамон помолчал минуту, потом сказал с бесконечным отчаянием в голосе:

— Я обязательно должен попасть в Башню, Танис! Непременно! Не могу сейчас все тебе объяснить, но я видел будущее, которое ждет всех нас, если план Рейстлина удастся. Во что бы то ни стало мне нужно пробраться к Вратам и остановить Рейстлина! Я — единственный, кому это по силам.

Танис, вздрогнувший при этих словах Карамона, положил руку на плечо гиганта:

— Я знаю. Тас мне примерно так и объяснил. Даламар сейчас в Башне, он…А как, кстати, ты собирался проникнуть сквозь Врата?

— Танис! — Карамон посмотрел на полуэльфа с таким серьезным и решительным выражением на лице, что Танис от удивления заморгал. — Ты не понимаешь, а у меня нет времени объяснять. Ты обязан мне верить. Я должен проникнуть в Башню — любой ценой.

— Хорошо. — Танис, крайне заинтригованный, взглянул на Карамона. — Я действительно ничего не понимаю, но попытаюсь помочь тебе чем смогу, если это вообще возможно.

Карамон глубоко вздохнул.

— Спасибо, друг мой, — сказал он устало. — В последнее время я чувствовал себя очень одиноко и, если бы не Тас, не знаю, что бы теперь со мной было…

Он посмотрел на кендера, но тот явно его не слышал. Блестящие темные глаза Тассельхофа были устремлены вверх, на Воздушную Цитадель, которая, слегка покачиваясь, висела над городской стеной. Вокруг нее сошлись в жестокой битве светлые и злые драконы; внизу, на земле, откуда поднимались клубы плотного дыма и доносились яростные крики и лязг оружия, тоже кипел бой.