Кир Торсен против двенадцати лордов тьмы

– Кузя, ты что, в конец сдурел? На хрена ты добавил им силы и ловкости? Ведь они и без того все бугаи, как на подбор.

Кир одёрнул его:

– Всё правильно, Тетюр. На Кузиной зелёной заправке они смогли бы продержаться хоть трое суток, но у меня они уже через каких-то полчаса будут молить Бога о смерти.

Мы с Тетюром молча переглянулись и вернулись к столу, а Атилла перелетел через зелёное облако и, быстро увеличившись в размерах, встал позади противников Кира на задние лапы, широко распахнул крылья, опустил их к земле и создал таким образом очень красивый синий задник. Огромные глаза дракона горели огнём, а клыки, здоровенные, словно зенитные ракеты, блестели в ярком свете магических светящихся шаров. Зелёное облако рассеялось и коммандос, отплёвываясь и чертыхаясь, стали не спеша подниматься на ноги. Капитан Джексон сориентировался первым и бросился к своему начальнику за разъяснениями, громко вопя от возмущения:

– Полковник, что это за шутки? Где мы, чёрт побери и что здесь происходит? Кто этот болван в форме русского десантника?

Полковник Мастерсон сжал кулаки и ответил:

– Чак, до меня и раньше доходили слухи, что слишком жесток с пленными, но я никогда не мог подумать, что ты насильник и подлый убийца, да, к тому же ещё и совершаешь вместе со своими негодяями какие-то людоедские обряды. Ну, что же, ты добился своего и вас всех за это теперь покарает даже не суд военного трибунала, а сам рыцарь Иисуса Христа и если ты не веришь мне, то обернись и посмотри назад, этот огромный дракон не даст вам сбежать, подлецы.

Чак так и сделал, а вслед за ним повернулись и его подручные. Атилла, выдохнув из своей глотки небольшой язык пламени, от которого стало жарко даже нам, прорычал громовым голосом:

– Подлые твари, возьмите в руки оружие и сразитесь с рыцарем Христовым. Это вам не то же самое, что истязать и убивать беззащитных девушек, так что приготовьтесь к медленной и мучительной смерти.

Сатанисты капитана Джексона ещё не успели сообразить в чём дело, а Кир уже сбросил с себя китель с тельником и, перебрасывая меч из одной руки в другую, быстрой, семенящей походкой направился к этой толпе идиотов. Врезавшись в неё, он завертелся волчком, надавал им оплеух и настучал по головам плоской стороной меча и его гардой, после чего невозмутимо отбежал назад и принялся показывать этой нечисти своё искусство владения мечом. От тумаков они мигом пришли в себя, быстренько вооружились и, подбадриваемые криками своего командира, пошли в атаку, стараясь взять Кира в кольцо, сблизиться с ним, и, навалившись всем скопом, порезать на куски. Ну, тут они пролетели мимо денег, Кирюха был тёртым калачом и сам затеял с ними игру в кошки мышки, а точнее, он просто стал гонять их по арене, как бультерьер стаю помойных котов. Тетюр посмотрел на меня и спросил:

– Кто, ты или я?

Я коротко ответил:

– Ты.

– Но он же тогда. – Полуфразой предупредил меня Тетюр о том, что в том случае, если вырубаловкой воспользуется он, Кир сможет всё слышать и я подтвердил свой выбор.

– Именно этого я и хочу, Тетёха. Поставь на двенадцать часов и не тяни.

За каких-то десять минут Кирюха отделал своих врагов так, что на них было просто страшно смотреть. Они были все изрезаны его мечом и избиты так, что у многих опухли морды, но моя магия держала их в форме и потому никто не свалился на каменную арену без сил раньше времени. Одни вопили от боли, другие от ужаса, но никто не взывал к Богу, чтобы Господь избавил их от страданий. Скорее наоборот, они всё ещё питали надежду убить рыцаря самого Мастера Миров и тут я им мог только посочувствовать, этого не удалось сделать нескольким десяткам миллионов куда более опасных врагов до сего дня и вряд ли такое произойдёт в будущем.

В какой-то момент Кир, в очередной раз разбросав своих врагов, оказался спиной к нам. Тетюр быстро достал точно такой же золотой пистолетик какой был и у меня, выставил время действия пыльцы забвения на двенадцать часов и громко крикнул:

– Кир, сзади!

Наш доверчивый командир обернулся, но вместо врага увидел у себя перед носом облачко золотой пыльцы, которое немедленно отправило его в нирвану, отключив ему все органы чувств, кроме слуха. Немного постояв, он рухнул, упав лицом на камень, но это никак не могло ему повредить, как не могли повредить ему все мечи, кистени и булавы всех его противников. Полковник тут же вцепился в глотку Тетюра и истошно заорал:

– Мерзавец, что ты наделал!

Полковника поспешил успокоить Атилла, прорычав:

– Бобби, успокойся, так надо. Эти ребята знают, что делают.

– Это точно. – Сказал я и выхватил из кармана свои совершенно особые, миниатюрные, красные пистолеты.

Эти пистолеты я сам изготовил из того металла, которым щедро снабдил меня мастер Аботан. Однако, не это было главное, а те пули шестимиллиметрового калибра, которые я изготавливал уже совершенно особым способом. Вскочив из-за стола, я принялся методично, как в тире, расстреливать негодяев, которые пытались изрубить Кира в капусту. Каждый мой выстрел попадал точно в цель, в руку или ногу этих ублюдков и тотчас в действие вступала моя магия, которая в считанные секунды ломала и дробила им кости, разрывала мышцы и причиняла при этом просто чудовищную боль, но в то же время не убивала и не давала потерять сознание. Котловина тотчас наполнилась истошными воплями, от которых чуть не оглох даже Атилла. Через несколько минут все четырнадцать садистов валялись вокруг Кира и корчились в жутких мучениях.

Не спеша я подошел к Киру, поднял его и перенёс к столу, где посадил на стул, после чего вернулся к своим жертвам и стал пинать их, что было сил. Это, разумеется, только добавило им мучений, но главное их ждало впереди. Наконец-то у Роберта Мастерсона появилась возможность хоть немного выместить свой гнев на Чаке Джонсоне. Он подбежал к нему, схватил за плечи и рывком поднял на ноги. Нанося ему по роже слева направо своим здоровенным кулачищем тяжеленные удары, он громко приговаривал:

– Грязная тварь, подонок, убийца.

Капитан из последних сил выпрямился, глумливо расхохотался ему в лицо и хриплым голосом произнёс:

– Я жалею только об одном, полковник, что мы с ребятами не пустили по кругу твоих девок и не позабавились с ними.

Этим, скорее всего, он хотел добиться только одного, чтобы Роберт убил его поскорее, но не учёл того, что мои пули были магическими и я отлил их из того же самого металла, которым пользовались на Сковородке иксины, чтобы изготавливать из него различный пыточный инвентарь. Иксиний делал их жертвы очень восприимчивыми к боли и страданиям, но при этом моя магия лишала их возможности издохнуть. Полковник Мастерсон этого не знал, а потому так врезал Чаку, что тот заорал от дикой боли благим матом. Мне уже надоели его бессмысленные размахивания кулаками и я, перехватив руку полковника, насмешливым голосом сказал:

– Роберт, хватит заниматься ерундой. Их теперь уже ничем не убьёшь и даже в том случае, если они попадут в пасть Атиллы, они всё равно останутся живы. Такова магия мастера Аботана, верховного судьи сил Зла, которую я применил к ним.

Атилла воспринял мои слова, как приказ к действию, поспешил уменьшиться в размерах до очень крупного тираннозавра, после чего накинулся на бывших коммандос. Те к тому времени уже немного пришли в себя. Их кости рук и ног стали быстро срастаться, но будучи превращёнными в щепу, срастались под самыми немыслимыми углами. Даже черепа и те были деформированы, но эта уродливая братия, тем не менее, получила возможность передвигаться и бросилась врассыпную, правда, медленно и очень неуклюже, зато с такими истошными воплями, что я чуть было не оглох. В пылу энтузиазма Атилла сначала прошелся по ним своей глоткой-огнемётом, а уже потом принялся пробовать на зуб. Полковник был сначала поражен увиденным до полного онемения, но потом всё же спросил меня:

– Зачем ты сделал это, мастер Козмо?

– Вот и меня очень интересует, Кузьмич, что ты собираешься делать дальше? – Поинтересовался вслед за Робертом Тетюр – И вообще, что это за место такое, эта твоя Сковородка. Про неё даже в на Террасной горе народ говорит только шепотом, да, ещё и с оглядкой. Это что, Освенцим для всяческих уродов, обитающих в базовых мирах?