Морфы (СИ)

Круассаны оказались муляжами. И не знаю, спросить-то не у кого — то ли я недостаточно постаралась, то ли с таких карт нельзя сделать еду. Последнее шло вразрез со всем, что я видела до сих пор, но первое было обиднее.

Жюль при этом совсем не выглядел расстроенным.

- Можно подбросить в камин вместо дров, - предложил он. - А то я их не нарисовал.

Я подумала было о том, как здорово будет, если мы угорим прямо во сне, но потом прикрикнула на себя мысленно. Сны становятся такими, как мы их видим — вот и нечего придумывать себе неудачу на пустом месте. Похоже, отругать себя, пусть даже мысленно, довольно эффективно — через минуту в нашем камине горел огонь, а в чайнике оказался отличный чай, пусть и без сахара.

А прикрывшись учебником, можно было свободно разглядывать соседа, который что-то чертил на деревянном планшете. Со временем я поняла две вещи. Первое — я могла и привыкнуть к его внешности и рано или поздно перестать замечать, а значит, и ненавидеть. Это была хорошая новость. Вторая была похуже — за все это время я не прочитала ни строчки.

- Вам много задают, - произнесла я вслух, едва не испугавшись собственного голоса в уже привычной тишине.

- О да, - Жюль поднял голову от работы и очаровательно улыбнулся. Что за человек! Только привыкнешь... - Я поэтому и пошел в теоретики. Тут сразу видно, что получается. А практики... у вас так много завязано на импровизацию и уверенность в себе — я бы так не смог.

Я надулась. Теперь буду думать об этом и сама не справлюсь!

- Я подумал, может, нарисовать часы, чтобы мы могли знать, когда пора на занятия? - продолжил тем временем Жюль, будто и не видя моего настроения.

- Тут нет времени как такового, - возразила я. Надо же, что-то он не знает. Даже настроение поднялось. А я и не подозревала, что я такая противная, ну надо же!

- Так можно и не цифры на табло разместить, а слова вроде «Пора на учебу» или «Домашняя работа», - пояснил Жюль.

- «Вызов к ректору» и «Шеф, всё пропало!», - развеселилась я. - Давай тогда электронные часы делать, чтобы буквы могли во что угодно складываться, мало ли, что мы не учтем.

Как оказалось, сказать было куда проще, чем сделать, но в конце-концов мы справились. Успели ровно — на вытащенных мною из карты часах моргнуло табло и появилась ярко-зеленая надпись: «Пора вставать!».

8 глава

В этот раз я проснулась легко и еще несколько минут лежала с закрытыми глазами, разбираясь, всё ли успела как нужно. По всему выходило, то я напрасно невзлюбила Жюля — он был отличным теоретиком и во многом думал как я. Редкое совпадение — я годами мечтала встретить кого-то, кто бы совпадал со мной так идеально, и то, что нашла я его во сне, ничего не меняло. А внешность... ну, у каждого свои недостатки.

С таким настроем я быстро позавтракала, и, не желая снова быть жертвой утренних звонков Светы, позвонила первой. Разумеется, Света была уже у Васьки. Интересно, она вообще домой уходит? Ко мне в гости они приходили редко, я неудобно чувствовала себя, принимая гостей. Всё время мучило ощущение, что в комнате недостаточно чисто, хоть прибирайся прямо перед приходом подруг. Обычно мы торчали у Василисы, а вот у Светы не были ни разу. Положа руку на сердце, я даже не уверена была, что знаю, где она живет.

С такими мыслями я добралась до подруг. Открыла мне снова Светка. Васька всё-также таращилась в телевизор, но рука уже медленно кружила над пакетом с чипсами, словно она не решалась взять ломтик. Всё правильно, постепенно её это отпускало.

- Что нового? - Света уставилась на меня. Видимо, за утро успела соскучиться по общению — Васька-то реагирует на раздражители из вон рук плохо.

Снова взыграла паранойя. Я не виновата, она сама!

- Что у меня могло произойти за ночь, пока мы не виделись? - поинтересовалась я сварливо. Светка скуксилась. И впрямь просто не подумала, с ней такое бывает. Даже стыдно стало, хотя не настолько, чтобы не воображать, как здорово было бы подсунуть подругам фото Жюля. Света уж точно сразу заочно влюбится. Она самый лучший из известных мне заочный влюбленный. Такую штуку мы придумали еще в классе седьмом, когда влюбиться в кого-то уже хочется, а все одноклассники какие-то дураки. Не дураков быстро разбирали, еще в классе пятом, тут мы опоздали.

Обычно в нашей компании всё придумывала Лиска. Если не придумывала, то как минимум устанавливала, стоящая вещь это или нет. И не ею придуманные штуки редко проходили её отбор. Но вот эту заочную любовь придумала Света.

Как-то она пришла на урок вся счастливая, словно ей освобождение от физкультуры на месяц дали. Периодически в её жизни случалось такое счастье, хотя, на мой взгляд, Светка была здорова как бык. Мое мнение разделяла и учительница по физкультуре, которая вдобавок совершенно не учитывала ни заметную пухлость моей подруги, ни её тонкую душевную организацию. Так что с физкультуры Света почти всегда уходила в слезах, шепотом ругая себя «коровой» и «толстухой». Благодаря её самоотдаче в этом деле, одноклассники обзываться не обзывались, да и смеялись редко, когда уж совсем было невмоготу. Вроде эпичной встречи Светки и «коня», когда бедная наша подруга застряла на нем, не в силах спрыгнуть на маты, или же настоящая битва противоположностей, каковой нам казалась встреча несчастной Светы с канатом. Если на физкультуре был хоть один шанс повредить себе что-то, Светка с блеском с этим справлялась, так что время от времени она получала свои освобождения. Но в этот раз она сияла по-другому поводу.

- Девочки, я влюбилась! - она зажмурилась и так улыбнулась, что я немедленно ей позавидовала. И Лиска, наверняка, тоже, хотя по её лицу такое так просто и не понять.

- В кого? - немедленно поинтересовалась Василиса. Взгляд у неё стал хищным, не иначе как готовилась объяснять нашей наивной простодушной подруге, почему у неё ничего не выйдет.

- В нового продавца дисков из магазина напротив, - словно не догадываясь о планах Васьки, чистосердечно призналась Света. - Девочки, вы бы его видели! У него такая челочка! А нос!

Она сложила руки на груди и прикрыла глаза, чтобы мы наверняка поняли, что ради такого носа можно многим поступиться.

- Глупо, - подвела итог Василиса. - Ты никогда не рискнешь к нему подойти и заговорить. И вообще, раз он в магазине работает, то уже взрослый. Нужна ему такая малявка.

- Ты с ума сошла! - возмутилась Света, моментально растеряв всё такое обманчивое добродушие. Обычно такой фурией она нападала на меня или наших дураков одноклассников, так что Васька даже опешила от неожиданности. - Я не собираюсь с ним знакомиться! Даже если мне повезет, и он обратит на меня внимание, он вполне может оказаться дураком!

- От этого никто не застрахован, - вставила тогда я, мне идея Светы уже стала понятна, и я её посчитала её блестящей. - И вообще, большинство мальчиков дураки. Это любому ясно.

- Вот, Оля со мной согласна! - запальчиво продолжила Света. - А так у меня есть, в кого быть влюбленной, я трачу на свои чувства меньше времени — постою в магазине часик, может, помечтаю на скучном уроке, да попробую его нарисовать. Всё остальное время я свободна для стоящих дел, и у него не выйдет разбить мое сердце!

С последним Света ошиблась, её сердце было разбито менее, чем через неделю, когда незнакомец из магазина вероломно ушел пораньше под руку с какой-то девушкой. Но это не умаляло гениальности этой мысли. С тех пор мы часто влюблялись заочно и понарошку — любовь, казалось, делала нас возвышеннее и старше, но совсем не отнимала времени. Правда, Света какое-то время встречалась с кем-то по-настоящему, но осталась в смешанных чувствах. Подробностями она не делилась, да и мы не настаивали.

Были, конечно, и правила. Вообще меня чем поразил мир снов, так это тем, что, не считая Университета, в нем не было никаких правил. Разве что какое-то вроде «не попадайся». Даже появляющиеся правила, вроде известного мне на примере Леры требования вывести за пределы «кухни» сновидца, и то действовали не каждый раз. А ведь в жизни любое действие, повторенное хотя бы дважды, стремительно обрастало правилами. Не исключением была и наша заочная влюбленность. Мы не должны были влюбляться во всяких знаменитостей — это слишком походило на то, что делало девочек вроде нас фанатками, ну и не должны были слишком увлекаться. Это правило появилось в девятом классе и было приведено неспроста — слишком легко было отвлечься от подготовки к экзаменам.