Истории Джека. Дилогия (СИ)

  Энца старалась о этом не думать: времени не хватало еще на всякие амурности. Это вот Джеку можно. Джек вообще был, казалось, способен думать сразу о трех вещах, четвертую делать, а пятую обсуждать и при этом виртуозно отлынивать от шестой.

  На этих вечерах о работе говорить не было принято. Джек такие разговоры просто не любил, а Роберт и Донно служили в отделе криминальных расследований, у них была подписка о неразглашении. Анна с Саганом занимались бытовыми проблемами, ездили по вызовам, как прежде Джек и Энца, и вот Анна рассказывала порой разные байки.

  Поэтому всего пару раз всплыло что-то об их отделе архивных исследований и Энца обмолвилась о новых коллегах. Анна, заинтересовавшись, сказала, что знала когда-то одну Айниэль.

  - Она училась на два курса старше, - сказала Анна. - Такая темненькая, воздушная, все об эльфах и феях щебетала...

  - Точно не она, - в один голос сказали Энца и Джек.

  Если волосы можно было выкрасить, и манеру речи как-то изменить, то с возрастом ничего не сделаешь. Той, которую они знали, было около двадцати лет, а знакомой Анны - по расчетам уже под сорок.

  - Правда, там грустная такая история была, - продолжала вспоминать Анна. - После распределения, что ли... я уже с ней не общалась, поэтому плохо помню...

  Закончить она не успела: Донно приказал убрать со стола и приготовить вилки-ложки.

  Мясное рагу с фасолью и перцем чили, которое не удалось испортить деятельной помощью ассистентов надолго отвлекло товарищей и перевело разговор в другую область.

  Через пару дней Энца упала с крыши.

  Нет, не так. Через пару дней Энца получила сообщение от Донно с приглашением сходить "в один очень интересный старый ресторан", в котором, по его словам, необыкновенная кухня, а шеф-повар его хороший знакомый, который может показать цех.

  - Это свидание, да, Джек? - в полной панике вопрошала Энца, тряся перед ним телефоном. - Ну, свидание же, да?

  Джек отводил ее руку от лица, потому что она мешала ему смотреть на дорогу.

  - Ну если и так, чего трясешься? - сердился он. - Съест он там тебя, что ли?

  - Не съест, но... - тут Энца, наконец, задумалась.

  В самом деле, что же такого. Они доехали до работы, поднялись, как всегда на второй этаж, а Энца все думала, в голове формулируя ответ. Как сказать? Пойти она хотела. Боялась, но хотела. Надо как-то так ответить, чтобы было непринужденно, легко. Что-то вроде "Хорошая кухня? Здорово звучит, давай сходим, конечно". А когда? Надо сразу спросить? Или он сам скажет?

  Когда мысли более-менее оформились в связный и адекватный, по мнению Энцы, ответ, вдруг выяснилось, что нет сети. Энца и так и эдак вертела телефон, подходила к окнам, выходила в коридор и на балкончик, где курил Джек, но без толку.

  - Может, на крыше поймает, - наблюдая за ее манипуляциями, предположил Артур. - У нас так бывает, когда в Птичьем павильоне запускают какую-то глушилку.

  - На крыше небезопасно, - отрубила Айниэль. - Там ограда проржавела.

  Но Энца уже встала и торопливо шла к выходу, в дверях разминувшись с Джеком, который возвращался на рабочее место.

  - Ни в коем случае не подходите к краю! - крикнула ей вслед Айниэль. - И не ходите в центр, там провалиться можно. Вообще от дверей дальше не ходите.

  Энца по дороге набирала сообщение.

  Вот только даже на крыше сигнал не появился. Девушка немного постояла у дверей, потом прошлась туда-сюда, поднимая аппарат повыше.

  Покрытая нагретым черным толем крыша проседала под ногами, поскрипывала и стонала. В желобках по краям скопилось много грязи, палых почерневших листьев, росла даже трава и небольшое тонкое деревце. Ветер был слабый, едва колыхал всю эту зелень.

  У края Энце удалось поймать сигнал. Держа телефон на вытянутой руке, она с интересом заглянула вниз. Стояла она на той стороне которая была ближе к Птичьему павильону, что ее удивляло: если оттуда глушат, почему тогда ловит только тут?

  До глухой серой стены павильона было метров десять. Внизу виднелась негустая куртина чахлого боярышника, почти заглушенная разросшимися лопухами и чертополохом, раскидистая, но несколько усохшая с одной стороны липа и куча битых кирпичей. Ближе к стене павильона вилась узкая тропинка, видимо, кто-то срезал путь до расположенного дальше корпуса хозяйственного управления, Вдовьего дома.

  Телефон пиликнул, сигналя о том, что сообщение доставлено. Энца быстро вскинула голову, чтобы посмотреть.

  То ли движение было слишком резким, то ли ветер вдруг усилился, но в какой-то момент девушка потеряла равновесие и оступилась.

  Попробовала ухватиться за низкую ограду, но та провалилась под пальцами, ржавыми хлопьями осыпалась, и здоровый ее кусок ухнул вниз.

  Прямо перед Энцей, которая стремительно последовала за ним, лицом вниз, попутно ободрав колено о ржавые зубы обломков ограды.

  Все, что она успела выдохнуть - это пара нецензурных слов, подхваченных от Джека.

  - Я телефон разбила, - мрачно сказала девушка, входя в кабинет.

  Айниэль, едва увидев ее, потрясенно ахнула и медленно встала. Артур встревоженно нахмурился:

  - Что случилось?

  А Джек, бросив взгляд через плечо, поинтересовался:

  - Ты чего такая взъерошенная?

  Белая футболка порвана на рукаве, вся в зеленых и черных смазанных пятнах, в волосах листья и мелкие веточки, руки и лицо расцарапаны.

  - Я с крыши упала. Сама не поняла как.

  - У... упала?.. - слабо переспросила Айниэль.

  Энца, несколько недоумевая, откуда такая неожиданная эмоциональность, кивнула, продолжая вытаскивать мусор из волос.

  - С третьего этажа? - продолжала допытываться Айниэль.

  Она прошлась взглядом по Энце, потом повернулась к Джеку, который не выглядел особо потрясенным. Скорее озабоченным.

  - Ты что, умеешь летать? - совсем уж потерянно сказала Айниэль, незаметно для себя обращаясь к Энце на "ты".

  - Нет, но я умею планировать.

  - Планировать - что? - озадачилась Айниэль.

  - Не что, а просто. Как планер. С крыльями. Разве ты не видела, там, на мосту?

  Айниэль медленно покачала головой и села.

  - Я же говорила! Нельзя подходить к краю! - воскликнула она, резко возвращаясь в привычное состояние. - Теперь придется вызывать ремонтников, чтобы чинили. Я же четко вам сказала, а вы проигнорировали меня. Я отмечу это в отчете.

  - Ладно, ладно, - добродушно сказал Артур. - Главное, что все обошлось. Правда, ведь?

  Джек в это время снова посмотрел на Энцу, заметив на этот раз и продранную на колене юбку и несколько глубоких царапин на ноге, кровь из которых струйками стекала на белые кроссовки.

  - Слушай, - сказал он. - Надо в медкабинет.

  При этом он так прищурил глаза, что Энца не посмела спорить.

  - Хорошо, - сказала Айниэль. - Энца, я вас освобождаю на сегодня, идите.

  Джек тут же встал, раскладывая по карманам зажигалку и телефон с пачкой сигарет.

  - А вы куда? Разве вам обоим необходимо покидать рабочее место? - напряженно спросила Айниэль.

  - Разумеется, - уверенно сказал Джек и снова прищурился на Энцу. - Она же не может ходить сама.

  Девушка неуверенно кивнула.

  - Сюда-то она сама поднялась, - возразила Айниэль, и Энца даже немного обиделась: неужели она не заслуживает хотя бы какой-то помощи?

  - Это был шок, - объяснил Джек, подхватил Энцу на руки и понес как ребенка, через плечо.

  "Сумка, моя сумка", - прошипела ему на ухо Энца. Пришлось вернуться.

  Джек на всякий случай попрощался с коллегами - вдруг ранение такое тяжелое, что придется еще в больницу ехать, мало ли что.

  - По-моему, она взбесилась, - прокомментировал он, когда они снова вышли из кабинета.

  Энца неловко пожала плечами:

  - Может, просто переживает, что ремонт надо было раньше сделать.

  Джек донес ее до лестничной клетки и сказал сидеть на ступеньках, ждать и не двигаться, а сам легко взбежал наверх.