Весенние заморозки (СИ)

Подтащив камень к самому краю наковальни, почти касаясь его своими ресницами, глядя в темные глубины, он догадался наконец, почему не спешит сжать свою находку в руках и возвращаться в лагерь защитников.

Неспроста этот подарок тут валялся, ой неспроста. Звездный пик совсем рядом, Дигбран давно зашел дальше, чем даже в мыслях заходит большинство его суеверных сородичей. Негласный запрет лежит на горах, где обитают боги. Не может смертный ступить туда безнаказанно. Сказочные герои редко возвращались от богов счастливыми или вообще живыми, в то время как убиение тех же горных драконов большинство таких персонажей даже подвигом не считало.

Не был Дигбран суеверен, но одно дело - верить, и совсем иное - знать. Ардены про горы знали, и миакоранских детей сызмальства учили, что людям туда путь заказан. Лани тоже это знала, но разве ж ее когда останавливали запреты? Не пошло ей впрок воспитание Эрви, свои шишки малявка предпочитала набивать самостоятельно. И этим тоже, как ни смешно, пошла она в деда.

Смех смехом, однако что же ему делать? Ползти ли искать внучку, или возвращаться, понадеявшись, что с ней ничего не случится? Колени предательски дрожали, напоминая, что сил у него не так много, и прежде чем немощь снова погрузит его в беспамятство, едва ли успеет он сделать хоть что-то из задуманного. А пока колеблется Дигбран, взирая сквозь скаранит на скалу с яркими вкраплениями, гибнут люди, и грозит его внучке опасность быть замеченной богами и, подобно сказочным героям, пропасть ни за что.

А он слаб. Он стар и слаб, сколько бы ни спорил с собой, как бы не пытался доказать себе и всему миру обратное. И сделать он может ровно столько, сколько по силам старому, слабому и больному человеку.

-Ненавижу... - захрипел Дигбран, впившись взглядом в бордовый скаранит. - как же я сам себя ненавижу...

И грянул гром. Полыхнуло красным, осветив все камни вокруг, и наковальню, и прожилки на далекой скале, и даже тучи над его головой. Вцепившись в скаранит, Дигбран сдернул его с наковальни, а потом встал на ноги и пошел вперед. Спина не разгибалась, и он видел лишь камни под своими ногами, но когда подъем кончился, он снова нашел в себе силы, выпрямился и посмотрел по сторонам.

Не так уж он, похоже, далеко и забрался. Очертания скал позади казались знакомыми, он даже узнал каменный зуб, с которого ардены снимали пьяного Галда-лекаря. С другой стороны совсем рядом были поднимавшиеся на недосягаемую высоту склоны, и что-то там на одном из уступов такое белело странное, но не это привлекло его внимание. Скала с прожилками, оставшаяся в стороне от него, стала теперь красной. Совсем как в его видениях в пламени костров и каминов.

-Маляр из тебя, Дигбран, конечно, знатный, - пробормотал бывший воевода, вглядываясь в красные прожилки. - Разукрасил богам сени.

Он сам не понял, как ему это удалось. Вспомнил только, как потемнело у него в глазах от ненависти к себе и своей немощи, а потом сразу и полыхнуло, да так ярко, что ему почудилось в глубине камня чье-то незнакомое лицо, и было это лицо удивленным до невозможности - как удивился бы Дигбран, если бы, к примеру, на него табуретка залаяла.

-Дедушка! - услышал он. Обернулся резко, застонав от боли.

Лани была совсем рядом. Девчонка успела забраться на довольно высокий для ее роста уступ и теперь стояла там, вертя синий скаранит на цепочке.

-Я - маг Галдор! - заявила она своим тонким голоском. - Сейчас я буду метать молнии. Отойди, дедушка, а то зацепит!

-Спускайся, - устало промолвил бывший воевода, привалившись к скале.

Лани и не думала его слушать. Стояла сверху, напевала какую-то песенку и все пыталась создать молнию. Пока что у нее получилось перекрасить два валуна, но ни одной молнии и даже искры из скаранита так и не вылетело.

-Спускайся, - повторил он. - У меня тоже такой камень есть, только красный. Если хочешь посмотреть - слезай вниз.

-Врешь, - неуверенно послышалось сверху. - Нет у тебя никакого камня.

-Как хочешь. Сиди там, если тебе нравится. А я назад пошел.

-Дигбра-ан! - заверещала Лани. - Стой! Я не могу сама слезть!

Отойдя от скалы, он посмотрел наверх. Действительно, совершенно непонятно, как внучка туда попала. Для взрослого человека не так высоко, и если бы у Дигбрана были силы, то смог бы он подтянуться на руках и добраться до карниза, где стояла малявка. Но не в его состоянии было такие трюки вытворять.

-А как ты залезла туда, а?

-Не знаю.

Если бы Дигбрану не приходилось в своей жизни снимать с деревьев котят, он бы в жизни внучке не поверил.

-Ладно, - он задержал дыхание и выпрямился. Слезы навернулись на глаза от пронзившей спину от лопаток до копчика боли, но Дигбран терпел. - Прыгай, буду тебя ловить.

-А поймаешь? - недоверчиво спросила девочка.

-Постара... - он осекся и решительно сказал: - Поймаю. Прыгай.

Лани присела на край карниза, спрятала скаранит в карман и бросилась вниз, прямо в вытянутые руки своего деда. Он крепко схватил ее и удержал, даже смог поставить на землю. И только потом сдался и осел, повалился на острые камни, не чувствуя, как они впиваются в тело, а чувствуя только, как мутится у него в глазах, и мир вокруг куда-то проваливается, и плывет, и меркнет, и какие-то тени вокруг.

-Беги в лагерь... - ему казалось, что голос его едва-едва слышен. - Беги, отдай камни Галду. Они же там все погибнут без его магии... Лани, ну послушайся деда хоть один раз, будь хорошей девочкой...

-Поздно бежать, дедушка. Враги уже здесь.

Беспамятство тут же отступило. Повернув голову, Дигбран увидел, что по еле заметной среди камней тропе приближаются к ним темнокожие воины с короткими копьями. Впереди шли двое, и они уже заметили их и что-то выкрикивали на своем непонятном языке.

-Я - маг Галдор! - девочка прыгнула вперед, вытащила скаранит из кармана и поднесла его к глазам. - Сейчас я вас испепелю, враги! Стойте смирно!

И не успел Дигбран слова вымолвить, как один из регадских солдат сменил оттенок кожи на темно-синий.

-Дигбран, а ты так умеешь? Ты, кстати, так и не показал мне свой камешек, а обещал!

Бывший воевода, усмехнувшись через силу, вынул бордовый скаранит. И посмотрел сквозь него на регадцев, которые приближались, все еще не замечая, что один из них выглядит как-то странно.

-Один красненький, другой синенький! - радостно закричала Лани. И тут до южан наконец дошло.

Темно-красный и темно-синий солдат посмотрели друг на друга, завопили от ужаса, бросили свои копья и побежали прочь, не разбирая дороги и пугая своих сородичей.

Дигбран поймал себя на том, что улыбается. Ланнара же - та просто лучилась от радости, попрыгивая и размахивая руками, и бывший воевода наконец разобрал, что она такое напевает, и узнал на редкость непристойную солдатскую песенку, которую любили в походе орать баронские дружинники, и вспомнил, что уже хотел один раз сделать воякам по этому поводу внушение, но руки все не доходили.

-Вот оно как, оказывается, - пробормотал он.

Ланнара посмотрела наконец на деда.

-Идем на выручку! - вскрикнула она.

-Идем, - согласился Дигбран, собираясь с силами, чтобы встать. Но не успел. Где-то позади него загремел гром, и был тот гром куда сильнее, чем магия Галдора, да и вообще сильнее всего того, что он когда-либо слышал в жизни. Померк на миг солнечный свет, успевший пробиться сквозь рассеивающиеся тучи, и ощутил бывший воевода на миг всю тоску и всю горечь этого мира, все бессилие и боль, ярость, и жалость о несбывшихся мечтах, и сжигающую дотла все прочие чувства ненависть. Но отпустило его так же быстро, как и проняло, и снова засияло солнце, а мир окрасился в светлые тона. Только Лани, стоя на тропе, удивленно трогала свою щеку, мокрую от слез....

Разноцветные регадцы в панике бежали прочь. Небольшая группа уцелевших северян, сбившихся в круг спина к спине, отбивавшаяся у самой расщелины, опустила свои мечи и секиры. Среди них были, к счастью, и Лагорис, и Виластис, даже Бенара вооружилась клинком и вспомнила, чему учил ее когда-то отец. Стоял среди них и Галдор - лекарь, прорицатель и маг, обратившийся в воина, - и по самую рукоять был вымазан кровью его клинок.