Асет, Дочь неба, царица Та-Кем (СИ)

Уложив Хору, Асет прошлась по крепости — одна башня была разрушена, две башни и стена — были сильно повреждены. Асет решила переделать разрушенную башню, расширив и удлинив её, поделив так, чтобы большая половина башни выходила внутрь крепости, сделать стены на локоть толще. Эта башня будет дворцом Наместницы, со своим тронным и главным залами, с её уборной и покоями, с большим балконом, выходящим внутрь крепости, и малым, выходящим на пробуждающегося Ра, с зернохранилищем внизу башни и хранилищем вяленого мяса, по периметру хранилищ располагались бойницы для лучников — их было более двадцати, по расчетам Асет, та к же, ещё двадцать воинов могли стрелять через зубцы с вершины башни, которую она решила сделать восьмиугольной. Асет подошла к старому полуразрушенному аванпосту. Как раз перед ним проходила борозда, оставленная тяжёлой повозкой. «Аванпост нужно восстановить! И выстроить от него до главных ворот стены, толщиной в три локтя и высотой в восемь локтей! А пока, пусть повозка соединит канал, проходящий мимо аванпоста со стенами Небта, ближе к воротам!» Писец, шедший следом за Асет записывал все её распоряжения. Асет обошла захоронения воинов Та-Кем, на разглаженных медных плитах, покрытых письменами восхваления героев, уже возводились Храмы. Один из храмов был посвящён Сету и почти достроен…

«Кому посвящены другие три храма?»

Архитектор сказал: «Один Ра, другой Маат, третий — Сет не оставил распоряжений, кроме как насчёт своего, мы решили посвятить два храма верховным богам, а третий — подскажи, о Правительница и Наместница».

Асет подумала: «Если Сет строит себе храм, чего не должно быть — он ещё правит в земном мире, тогда Усер достоин Храма, так как стал Одним из Них!»

«Знаешь ли ты, архитектор, что Усер ушёл и стал Равным среди Извечных?»

«Знаю, о, правительница!»

«Тогда пусть четвёртый храм будет посвящён Усеру! Бросьте строительства трёх других Храмов, я хочу, чтобы храм Усера вознёсся к небу первым! Хотя, нет, о, архитектор, строительство Храма Усера и остальных, возобновишь потом, когда восстановим крепость. Приходи вечером в мои покои — согласуем схему восстановления, нет, переделки разрушенной башни, от которой осталась одна стена, а пока прикажи своим помощникам и работникам заниматься восстановлением стен и башен».

Архитектор отдал нужные приказы, а Асет пошла осматривать раненых. В Небта оставались ещё восемь десятков тяжелораненых, в состоянии между гибелью и жизнью. Асет подходила к каждому из них, направляя на раны свою Силу.

Вскоре, все восемьдесят встали с простеленных соломой досок, абсолютно здоровые, сразу же попросив оружие и доспехи.

«Нет! — сказала Асет. — Возьмите сначала тачки, клинья, лебёдки и верёвки — нам надо восстановить форпост!»

Асет прибавила к ним ещё солдат из гарнизона и все две сотни работников архитектора.

Вскоре на горизонте показались пять колесниц — они приехали раньше слона, чтобы сопровождать повозку, роющую траншею, дальше.

Повозка уже прорыла канал от главного до городских ворот, лошадей снова поставили на колею, выверив по вешкам направление. Одну вешку, строитель, проскакав тысячу шагов на лошади, поставил впереди. Только сейчас Асет заметила, что вешки украшены яркими перьями сверху, как оперение стрелы — чтобы их было видно с большего расстояния.

Шип снова вонзили в колею, повозка помчалась, в сопровождении пяти колесниц — рыть разметку канала всё дальше.

Разрушенную башню разобрали полностью — от тонкой внутренней стены не было никакого прока. Стены, имевшие пробоины или глубокие повреждения, разбирались до нижнего повреждения и выкладывались снова.

Камни наверх поднимали на паре лебёдок, закреплённых на уцелевших зубцах.

Солдаты не успевали мешать обожжённый известняк с водой.

Из башен, где были сквозные пробоины, каменные блоки и обломки осторожно вынимались изнутри, заменяясь подходящими по размеру блоками, а они, слава Великому Ра, рубились мокрыми клиньями в каменоломнях, почти одинаковыми, скрепляемые известково-песчаным раствором. Глубокие повреждения заделывались точно так же, а мелкие — солдата опускали на верёвках снаружи, и он аккуратно выбивал клиньями блок или пару повреждённых блоков, сбрасывая вниз. Затем, на лебёдках, ему опускали блок, измазанный раствором, и он устанавливал его на место.

В полдень показались слоны — с повозкой для рытья вади и боевой, в сопровождении почему-то не пяти, а тридцати колесниц. Слон пробил траншею на сто шагов восточнее аванпоста, пока его не остановили. На большинстве колесниц ехали по три воина, за ними тянулись несколько повозок.

Колесницы въехали в Небта. С одной сошёл знатный воин. В его руке был свиток папируса. Наверняка от Сета.

«Протяни мне свиток, знатный воин, я прочитаю его!»

Асет развернула свиток.

«О, Правительница и Наместница Асет, Верховная жрица Ра, мне хотелось бы знать, что Великий Ра и Свет Маат хранят тебя, сестра моя, и твоего сына — Наследника Хору от всех бед и напастей. Я отдаю в твои руки весь гарнизон Небта, с колесницами и лучниками, мои лучшие воины из храмовой и дворцовой охраны уже должны были прибыть в Небта. Прими, пожалуйста мой дар, моя возлюбленная сестра!

Я придаю на твой участок канала новобранцев, крестьян, работников и рабов. Я рад, как ты справляешься с великой работой, и выражаю тебе своё почтение, сестра моя, Асет. Так же я рад, что ты приняла моё восшествие на трон без злобы и обиды — за это ты будешь вознаграждена. Я дам тебе, ещё тысячу работников, для постройки твоего собственного дворца в Небта.

Так же я выделяю тебе насколько повозок оружия и доспехов для твоих новых солдат, и три повозки меди, необходимой для создания нужных инструментов для каменоломен и строительства, а так же, рытья канала».

Асет прочла письмо и сказала воину: «Передай Правителю Сету мою глубочайшую благодарность. Я так же сообщаю своему возлюбленному брату, что я и Хору находимся в полном здравии и нашей безопасности ничто не угрожает».

«Я уже поняла, каков твой дар — первое, что сделали твои лучшие стрелки — попытались убить Сокола Хору!» — подумала Асет.

Колесничий уехал. Тут же Асет дала новое распоряжение: прежде всего приказала поднять шип на повозке со слоном и отвести его к аванпосту, с тем, чтобы он углубил и расширил канал, оставленный повозкой, в которую была впряжена шестёрка лошадей. Это было тотчас же выполнено — слон прорыл ветку до стен Небта от главного канала на глубину в пять локтей и в четыре локтя шириной. Асет оставила ещё сотню конницы. Она велела слонам в сопровождении колесниц и трёх конных продвигаться, пока они не наткнутся на препятствие, одному конному строго приказав, чтобы, как только слон остановится — мчал в Небта во весь опор, где она даст ему двух свежих коней, и ехать к берегу Притока, с вестью, чтобы соединили реку с малым вади.

Работы велись размеренно и быстро. День за днём была восстановлена стена, за ней — аванпост. За ней по два ряда блоками выложены стены, соединяющие аванпост с Главными Воротами. Ни архитектору, ни начальнику гарнизона не было понятно, для чего же это.

Наконец, прискакал всадник: «Я встретил возвращающуюся повозку, наткнувшуюся на высокое препятствие, которое не пройдёт слон, на полпути и тут же вернулся!»

Асет тут же дала ему пару крепких и свежих коней: «Быстро скачи к притоку, сообщи, чтоб соединяли малый канал с Великим Хапи».

Через четыре дня показалась конница, колесницы и те, кого они сопровождали — работники для строительства Большого Вади и дворца. Казалось, им нет числа. Повозку с золотыми монетами по полмеры и по мере, для оплаты труда новобранцев, работников и крестьян, включая плату за их рабов Асет уже получила. Но их обгонял бурный поток, мчащийся по каналу, глубиною в пять локтей.

Работа закипела: теперь чистую и свежую воду можно было брать внутри стен Небта из большого фонтана, бившего внутри крепостных стен, к которому, под стеной (для этого вынули несколько блоков), подходил канал.