Точка Столкновения(СИ)

Водный путь закончился. Стена Тумана опять отошла от берега, оставив Преферии Соленую Милю. Путь вдоль побережья Страны Ворона, под присмотром стражников верхом на огромных воронах, парящих в облаках, занял больше суток. Новое созерцание Фригнетских гор оставило неприятный осадок и тяжесть в душе Рэвула. Некогда родные заснеженные пики теперь ассоциировались со смертью и пустотой. Возвращаться в оставленный дом совсем не хотелось, ничего хорошего его там не ждет. Прокручивая в голове свой путь в Армидею, пытаясь найти в этом бреду хоть какой-то смысл для себя, он все же нашел себе небольшое утешение. Не приди он в Армидею, чем бы тогда этот мир мог задобрить разбушевавшегося Духа? Последним из Людей Волка тогда остался бы Рурхан. Единственная для него в этой жизни родственная душа. Рурхан не побоялся двинуться навстречу мечте и нашел в большом мире любовь и новую светлую жизнь для себя. И он заслужил это, пусть живет с миром. В то время как его собственное существование не стоило ничего, за его плечами лишь пустота. Все правильно, все на своих местах. 'Духи властны лишь над телами. Наши души часть чего-то большего, они вне власти Духов. Все что может Таргнер, так это только забрать твою жизнь или изуродовать тело', - в первый день, стоя на палубе, неудачно пытался утешить его Фросрей. Поэтому чего ему было бояться? Ведь от своей жизни он давно устал.

Побережье Соленой Мили по ту сторону Фригнетских гор относилось к землям враждебного дикого юга. Рабейнкар - пограничный аванпост Людей Ворона, обеспечивающий охрану части Соленой Мили, связывающей побережье Страны Ворона с диким югом. Сделанная всем артэонским миром Преферии эта крепость состояла из десятков чашеобразных каменных балконов, сверху вниз разбросанных вдоль склона первой (если смотреть с севера) из гор в западной Фригнетской горной стене, у подножья которой билась волнами Соленая Миля. Службу здесь несли только воины из Людей Ворона. Огромные каменные балконы, архитектурно выполненные в виде птичьих гнезд, служили своеобразными посадочными площадками для Вороканов. С каждого из разбросанных по склону огромных гнезд большими железными воротами открывался вход в пещеру, выдолбленную внутри горы. Внутри пещеры были оборудованы помещения для житья несущих охрану границ воинов, с залами для размещения Вороканов. Также пещеры были соединены проложенной в горе системой тоннелей на случай обороны или нападения. Снаружи все огромные гнезда были связаны между собой проложенной вдоль склона перепутанной системой лестниц без перил и заграждений, что делало подъем по их ступеням занятием не для слабонервных.

Самая огромная чашеобразная конструкция, имитирующая гигантское гнездо, площадью свыше ста метров, располагалась в самом низу горного склона, всего метрах в пятидесяти от бьющихся о камни соленых волн. Здесь за большими вратами в горе располагались склады, обеспечивающие всем необходимым огромную военную базу. Самое маленькое из гнезд одиноко располагалось на самой вершине горы среди ветров, и служило подобием дозорной вышки. Остальные гнезда безо всякой логики были разбросаны по склону. Постоянный контингент Рабейнкара составлял свыше тысячи пар солдат-наездников и их Вороканов. Пограничники Страны Ворона по четыре месяца несли службу в этой продуваемой ветрами крепости. Огромные черные вороны Рабейнкара глазами своих наездников безупречно хранили простирающиеся вдоль Фригнетских гор воды Соленой Мили. Не раз пернатой эскадрильи удавалось уничтожать вражеские военные, пиратские корабли, приходящие с юга продолжать дела своих 'предков' - убивать и грабить 'артэонскую мразь'.

Лодка осталась качаться на волнах у горного склона. Маг и Рэвул поднялись по идущей вдоль склона лестнице на нижнее самое огромное из гнезд Рабейнкара. Каждая ступенька этой лестницы невольно наполняла Рэвула тревогой. Прижимаясь к склону, он старался не смотреть вниз. Истинная причина его нагнетаемого страха была вовсе не в увеличивающейся высоте, усиливающемся ветре и бьющихся с чудовищной силой где-то далеко внизу волнах. Ему впервые предстояло, увидится с Людьми Ворона, взглянуть в глаза тем, кто видят в нем последнего из своих некогда заклятых врагов. Над Соленой Милей где-то далеко на юге, черными точками парили несколько патрулирующих границу воронов с наездниками на спинах. Огромный ворон неожиданно появился откуда-то с небес. Пока птица, махая огромными крыльями, зависла в воздухе, наездник на ее спине изучил незваных гостей. Фросрей подойдя к краю лестницы, показал свое лицо, и местный стражник, удовлетворившись, снова устремился ввысь. Снизу похожая на огромную полукруглую чашу конструкция большого гнезда сверху оказалась огромной площадью, в центре которой пылал костер. На площади гнезда находились воины Людей Ворона в черных легких доспехах, с верхними частями лиц, закрашенными черным тенями, к их шлемам были приделаны очки защищающие глаза при полете; несколько огромных Вороканов, нахохлившись сидели вблизи костра.

На Рэвула уставились недовольные взгляды. Даже огромные вороны, вторя своим артэонским друзьям, казалось, недовольно смотрели на него. Вереницы наскальных лестниц уходили наверх к другим гнездам этой крепости, отличавшихся меньшим размером. Откуда-то сверху спустились местные командиры, вне боевого дежурства без доспехов и боевой раскраски. 'Почему он не в наручниках'? - поинтересовался закутанный в черную шкуру пожилой лишенный глаза артэон, являвшийся здешним начальником. 'Он идет по собственной воле', - ответил маг. Фросрей с местными командирами отошли поговорить в сторону. Рэвула задавили, обступив со всех сторон дежурные пограничники. Погруженные в Малдурум воины Людей Ворона, сквозь раскрашенные лица видели в нем нечто отвратительное и убогое. 'Извините, что... мои соплеменники приходили к вам... убивали вас. Я это... Ни разу не ходил охотиться за вашими головами. Вообще мне самому не нравилось все это', - попытался оправдаться Рэвул. Одетый в армидейские одежды, без знакомой многим здесь волчьей головы поверх боевого шлема, что-то невнятно мямлящий, интереса он у них не вызвал. Презренно поглядывая на чужака, солдаты оставили его в покое.

Воины Людей Ворона, выделили магу с Рэвулом самого могучего и быстрого из своих огромных воронов. Рэвул с трудом взобрался в наспинное седло огромной птицы. Фросрей кряхтя, залез следом и уселся за спиной Рэвула, взяв в руки поводья. Едва Рэвул успел натянуть на голову защитные очки и ухватиться за седло, как огромный Ворокан взмыл вверх и некогда казавшееся огромным нижнее посадочное гнездо Рабейнкара с каждой секундой начало уменьшаться в размерах оставшись далеко внизу. Вдоль склона, вдоль других гнезд крепости кружа голову высотой и резкими виражами, огромный ворон понес их вверх. Рэвулу это показалось невероятным аттракционом, страх быстро сменился адреналиновым удовольствием, от которого хотелось кричать. Несущий их Ворокан издавая громкое карканье, будто оправдывался перед своими попадающимися навстречу собратьями, на спинах которых сидели их постоянные наездники. Едва их Ворокан взмыл над заснеженным горным склоном, сопровождающие их еще трое огромных воронов, по сигналам своих наездников развернулись обратно. Радующийся полету Рэвул с высоты увидел родной все такой же заснеженный лес, сидящий за его спиной Фросрей отпустив поводья, воспользовавшись моментом, вонзил ему в шею шприц и ввел слабый транквилизатор. Не успев ничего понять, Рэвул лишился здравомыслия и потерял контроль над телом. 'Прости друг, это для твоего же блага', - произнес маг.

Не став мучать птицу страхом перед ненавистным лесом маг посадил ее у самого склона горы. Высадив Фросрея, огромный ворон быстро упорхнул назад. Маг остался в тишине заснеженного леса рядом с телом Рэвула. Будто демонстрируя недовольство Таргнера, все небо над Мерзлым лесом было затянуто голубыми по-зимнему хмурыми облаками. Состояние Рэвула напоминало сильнейшее опьянение. Он мог ходить и слабо ориентироваться в пространстве, но соображать и говорить был не способен. Поддерживая Рэвула за руку, маг вел его послушное тело за собой. На некоторых деревьях висели сосульки, снег местами подтаял - чары Таргнера отступали, лес медленно оживал. Также по пути маг увидел несколько орлов парящих высоко в небе. Ни Воронки Таргнера, ни температурной аномалии хранящей мерзлым этот лес, никаких чар Таргнера не осталось, все вокруг уже начало оживать, медленно отходя от власти безумного Духа.