Черный Король. душа из осколков (СИ)

Почему они не боялись, что Юкки нападут ночью? Просто из-за численного превосходства, которое было почти десятикратным, даже эффект внезапности не смог бы помочь повелителям льда. Единственное, на что оставалось рассчитывать жертвам агрессии, это на заготовленные ловушки и укрепления, за которыми можно будет отсидеться, не вступая в ближний бой.

Почему же другие кланы или сам каге «кровавого тумана» не вмешивались? Те кто был слаб, что бы оставаться в одиночестве, боялись навлечь на себя гнев главы деревни, те же, у кого хватило бы сил выступить в одиночку против любой из группировок, были слишком самоуверенны и высокомерны, считая что не нуждаются в посторонней помощи, а союзники их будут только ограничивать.

Убедившись, что вплоть до рассвета, Кагуя никуда уходить не собираются, отряд из Конохи, так же разбил свой лагерь, состоявший из одной большой палатки, и сигнального периметра. На этот раз, первым дежурить выпало Какаши, и он не теряя времени выполнил технику призыва…

- опять? – Паккун появившийся в облачке белого дыма, сидя на задних лапах укоризненно смотрел на молодого шиноби.

- ммм…да. – Виновато разведя руками, и изобразив жалостливый взгляд единственным открытым глазом, отозвался чародей.

- будешь должен. – Заявил пес, после чего поднялся на все четыре лапы, и гордо прошествовал прочь от палатки.

«ты слишком сильно вжился в образ».

Заметила дракониха.

«пока что, это необходимо».

Попытался оправдаться чародей.

«а потом, придется лечить психическое расстройство».

В голосе Ярнунвоск прозвучали нотки беспокойства, что заставило ее Всадника ощутить отголоски вины.

«как только закончим с этим заданием, возьму пару одиночных миссий, и на них расслаблюсь».

Пообещал Хатаке, направляясь к входу в походное укрытие.

- ты опять эксплуатируешь милого маленького пушистика? Ай-яй-яй… как не стыдно. – Митараши Анка, развалившаяся на походном одеяле, изобразив строгое выражение лица, сурово покачала в воздухе указательным пальцем правой руки. – Вот заберу твоего песика себе…

- …и скормишь своим змеям? – Бывший император изобразил прищур единственным открытым глазом.

- фу… какой ты противный. – Девушка демонстративно обижено отвернулась.

Орочимару и бойцы «корня», совершенно никак не отреагировали на шутливую перебранку напарников, продолжая заниматься своими делами. Какаши же распечатал из свитка складной стул, самодельную гитару, и пользуясь превосходной звукоизоляцией палатки, которую обеспечивали барьерные печати, стал перебирать струны.

Ученица Сенина, заинтересованно покосилась на молодого мужчину, а через некоторое время спросила:

- можешь что ни будь спеть?

- ммм… как можно отказать такой вежливой просьбе? – Отозвался чародей, пальцы которого начали двигаться в определенном ритме.

Устав от бесцельных драм,

Скучая бесцветным днем.

Я был так наивно прям,

Надумав сыграть с огнем.

Отдав многоцветье тем,

Осеннему блеску глаз,

Я думал о том зачем,

Зачем бог придумал вас.

Тех кто сводит с ума, без улыбок и слов,

Стоя рядом и глядя в окна небес.

Кто вливает дурман, без вина и цветов,

Отравляя без яда хрупких принцесс.

Пальцы молодого шиноби еще раз пробежались по струнам, а голос затих делая паузу между куплетами.

Сюрпризы осенних дней,

Кровь носом а дождь стеной.

Дворами что потемней,

Я просто иду домой.

И в переплетеньи жил,

Ответ не могу найти,

Зачем же господь судил,

Стоять на моем пути.

Тем кто сводит с ума, без объятий и снов,

Кто играючи сносит, голову с плеч.

Тем кому ерунда, потрясенье основ,

Коли ждет и не просит спичек и свеч.

И снова паузу между куплетами, заполнил звук перебираемых струн.

Качаясь в цепях моста,

Смеясь на руинах стен.

В надежде на чудеса,

Я вновь получил замен.

Бессонницы легкий люфт,

Угар воспаленных глаз,

Однако же я люблю,

По правде сказать лишь вас.

Тех кто сводит с ума, не касаясь души,

Растворяясь в дожде, под конец сентября.

Кто уходит впотьмах, не видим не слышим,

Оставляя лишь тень, в свете злом фонаря.

(Канцлер Ги).

Когда музыка затихла, некоторое время в палатке царила тишина, которую нарушил необычно задумчивый голос Анка:

- красивая песня, кто ее написал? В жизни не поверю что ты.

- не я. – Честно признался Какаши. – А кто… не помню.

- кхе-кхе… я безумно рад, что вы наконец нашли общий язык, но позволю себе заметить, что мы находимся на боевом задании, при этом на территории враждебного государства, в непосредственной близости от клана агрессивно настроенных шиноби. – Голосом, буквально источающим ядовитое ехидство, заявил Орочимару, так и не отвлекшийся от бумаг с какими-то зашифрованными расчетами.

«что же ты меня раньше не прервал?».

Но вместо того что бы озвучить этот вопрос, чародей поспешно запечатал свой музыкальный инструмент, и изобразив взглядом смущение пообещал:

- я буду тихим как тень… наставник.

После этих слов, щека Сенина едва заметно дернулась, но этого хватило что бы понять, что фраза достигла цели.

***

Половину ночи бойцы клана Кагуя, веселились словно бы находились на последнем в своей жизни празднике. Выпивка лилась рекой, на кострах жарилось мясо, в кругах из смеющихся и улюлюкающих зрителей, молодые соклановцы мерились силами. А за несколько часов до рассвета, совершенно без какого либо сигнала, вся эта толпа снялась с места и бросилась в атаку.

В то же время, Какаши сидел в кроне одного из деревьев, взглядом шарингана выискивая самые перспективные цели для захвата. Он был немало удивлен произошедшему, так как со стороны казалось, будто в определенный момент в головы всем берсеркам пришла одна и та же мысль, которую они тут же поспешили воплотить в жизнь.

«никакого сигнала со стороны не было, главы клана и командиры отрядов тоже молчали… массовая иллюзия? Нет, я бы не мог не заметить воздействие на столь большую территорию. Тогда может быть сработала иллюзия отложенного действия? Наложенная на каждого члена клана, или хотя бы абсолютное большинство, и работающая по принципу ментальной закладки».

В стройные размышления Всадника, вмешался чуть раздраженный голос драконихи:

«ты не о том думаешь: атака уже началась и намеченные жертвы могут погибнуть. Кроме того, почему это не могут быть обычные ментальные закладки, или вовсе дисциплинированное выполнение заранее разработанного плана?».

Активировав сигнальный амулет, точная копия которого находилась у Орочимару, чародей мысленно хмыкнул.

«клан Кагуя и дисциплина, это понятия не совместимые. Каждый отдельный их представитель, или малая группа числом до десяти шиноби, еще могут следовать плану и четко исполнять приказы, но такая толпа… это даже не смешно. Ментальные же закладки я откинул потому, что с разумом на подобном уровне да еще и в таких масштабах, могут работать только Яманака, которые в данной ситуации точно ни причем. Таким образом путем исключения, остаются только иллюзии, одна из вариаций которых может активироваться спустя какое-то время».

Вскоре к поспешно покинутому лагерю, где в некоторых местах над кострами еще жарились куски мяса, подошла и остальная часть группы. Командовавший операцией «белый змей», окинул представшую перед ним картину хмурым взглядом, и дал приказ следовать к полю разгорающегося боя. Несомненно, он хотел бы изучить обстановку более подробно, взять пробы пищи и выпивки… только это потребовало бы потратить дополнительные минуты, за которые многие перспективные подопытные, могли безвозвратно испортиться.

А на подступах к поселению клана Юкки, уже кипело сражение: первая волна берсерков, состоящая из молодых и неопытных соклановцев, разминировала ловушки собственными телами, превращаясь в изодранные куски мяса из-за взрывов, падая в волчьи ямы, наступая в дробящие кости капканы. От вспышек взрывных печатей и горючих жидкостей, опушка леса осветилась алым заревом, и тут же в бегущие силуэты полетели ледяные копья, понеслись воздушные лезвия и разжижилась под ногами земля. Страшнее же всего было то, что впавшие в боевое безумие повелители костей, продолжали рваться вперед, даже лишившись пары конечностей, или будучи разорванными почти на пополам.