Копиист (СИ)

Схрона не было, только раскопанная яма и разбросанные обломки упаковки и пакетов. Один из охранников ковырнув ногой полузасыпанный кусок от ящика, сказал:

— Теперь уже не найти, раскопу месяца два, не меньше.

— Да найти как раз не проблема, пару полицейских амулетов, их сыскари используют, и те по следам нас приведут к дому копателей, только нет их в наличии, а делать времени нет, сложные очень в изготовлении. Кстати, их рунологи создают, наша специфика.

— Ничего себе, это что, так можно любые преступления раскрыть, найдя преступника по следам? — удивился другой боец.

— Ну да, можно. Если это не маг. Стоит ему выпустить сырую ману как она затрёт все следы на месте убийства, и сама чуть позже распадётесь. Уже не отследить будет. Так что в магомире всё же страже приходится серьёзно поработать, чтобы выявить таких хитроседалищных преступников. Ладно, уходим, скатаемся ко второму схрону. Он тут недалеко, километров десяти за рекой.

— А что тут было-то?

— Три пиджака замшевых, кинокамера… тоже три. Вот пулемёт жалко, у меня на него планы были.

— Что за пулемёт?

— Да «ПКа» в старой версии с ещё коническим пламегасителем. Со складов Чечни привезли, там этого добра хватает. Интересно, как копатель мину обезвредил, я же сам тут «лягушку» ставил? Скорее всего сбоку подкопался и, если опыт работ с минами есть, проблем снять её у того не возникнет. Скорее всего так и было. Следов на деревьях от поражающих элементов не вижу.

— Значит на руках у кого-то теперь есть пулемёт, — констатировал один из бойцов.

— Да уж, оружия тут хватало. Ладно, едем ко второму схрону, там тоже пулемёт есть, другой, но пойдёт.

— А у наших получить?

— Уже пробовал. Помнишь, как Верещагин говорил? Мне также ответили.

— Наши могут.

— То-то и оно.

Вернувшись в машину, мы устроились в ней, в стороне стоял микроавтобус с тонированными стёклами, ну как я и думал, и покатили по следующим координатам. В этот раз схрон был в порядке. Только забирать я ничего не стал, смысла не видел, тяжело всё, но поработал с амулетом и велел всё закапывать обратно, снова установив мину на схроне.

Когда мы вернулись на аэродром, до наступления темноты оставалось меньше часа, дочка уже покормлена была, мы поужинали в пути из термосов, взятых с собой после обеда. Дальше, оставив ту в номере служебной гостиницы, мультфильмы смотрела под присмотром девушки-военнослужащей с аэродрома, а сам направился к генералу, тот уже ждал. Стоит уточнить насчёт банка, ну и поработаем с одарёнными. Не в курсе пока, но наверняка их привезли.

— С банком? — чему-то хмыкнул генерал на мой вопрос. — Да выяснили. Тут как раз наши смежники постарались. Из ГРУ. Вполне законно изъяли содержимое сейфа. Мы уже связались с ответственными работниками, всё цело и утром уже будет здесь, примешь по описи.

— А чего управляющий кочевряжился тогда? — не понял я.

— А ему так и не передали документы на то что содержимое сейфа было изъято, обычная бюрократическая неразбериха. Тот ждал, когда срок хранения закончиться и он сможет со спокойной душой закрыть аренду этого сейфа.

— Что-то вы недоговариваете, — с некоторым подозрением в голосе сказал я.

— Тут ты прав. Подставился управляющий изрядно, и тут не только стрельба по нашим людям, ещё в другом крепко он влип. Однако эта информация не касается нашего с тобой сотрудничества, поэтому озвучивать её не буду, но то что управляющий теперь лет двадцать Колымы получит, как в принципе и его хозяева, это не оспоримый факт. Намекну, там сейчас наркоконтроль работает. Кстати, ты объясни мне, что делал весь день, а то все наши аналитики в недоумении? Зачем схрон показал и закопал? Не успели вы уехать как там уже наши сапёры поработали, изъяли они эту закладку, можешь о ней забыть.

— Странный вопрос для копииста, — усмехнулся я.

А вот генерал серьёзно завис, обдумывая что я только что сказал, и тут же зло ударил по столешнице.

— А я всё понять не мог, что за манипуляции ты делал, а ты копии со всего снимал?

— В точку. Шесть амулетов копирования использовал, забив их памяти до конца. Теперь в любой момент я смогу воспроизвести всё что ранее скопировал.

— Теперь понятны твои посещения разнообразных магазинов, включая строительных, и электроинструментов, но продовольственный? Ты же говорил, что живое не можешь копировать. А как же свежие овощи?

— Сложно, много силы и маны в накопителях уходит, но можно. А вообще овощи и фрукты — это где-то посередине между живым и мёртвым материалом. То есть их я скопировать ещё смогу, а ту же живую рыбу или животных уже нет. Про людей и говорить не стоит, невозможно в принципе их сделать на копире. Нет, не правильно сказал, сделать можно, но изначально мёртвых, оживить их не получится.

— Так вот почему ты так мало вещей берёшь, всего один походный рюкзак заготовил, палатку, да пару сумок.

— Коляска ещё, — напомнил я.

— Да-да, коляска ещё и ребёнок. Ладно. Учтём эту информацию. Теперь займёмся одарёнными. Они уже ждут. Ты сам как, готов?

— Вполне.

Эти пять дней пролетели как-то быстро, однако, как ни странно, но мы всё успели сделать. Меня конечно же удивляла некоторая пассивность правительства России, например, за всё время, кроме Краснова, я так ни с кем и не встретился из верхушки, общение только через него, но при этом делалось всё достаточно быстро. Думаете я опечалился что меня, скажем так, проигнорировали? Да ничуть, ни холодно, ни жарко, даже порадовался, не хотел бы я встречаться с мастодонтами от правительства. С ними общаться трудно. Сам я этого пока не делал, случая не подвернулось, прадед рассказывал, а ему можно было верить.

Вчера поздно ночью всех нас погрузили на транспортный самолёт, тут же на аэродроме, и мы вылетели в сторону Уральских гор. Там через шесть часов сели на военный аэродром, вполне успев выспаться за время полёта, это была ближайшая посадочная полоса до точки ухода, пересели в уже ожидающий «Ми-8», и снова поднявшись в воздух, направились уже к нужному ущелью. Я только на подлёте помог с определением местности, а так летуны сами добрались до места. Тут тоже сели в паре километрах от входа в ущелье, вполне благополучно, на подходящей посадке. Мы разгрузились, и летуны остались ждать группу сопровождения, та вернётся, когда мы перейдём в мир Оклайн. Генерала с нами не было, сопровождал нас полковник, прямой зам Краснова, тот самый с фамилией Гайсин. Тот татарином был из Казани. В самой группе было семь подростков, из них две девочки, очень целеустремлённые в жизни, отчего и пал на них выбор, три представителя МИДа, хотя я уверен, что их оттуда всего два было, а третий из военной разведки. Грушники очень искренне извинились за свои действия, там у них были свои причины залезть в наше хранилище, какие-то тёрки с прадедом были, узнали, что у того забронирован сейф, вот и забрали всё содержимое. Извинились искренне, во многом мне помогли, так что зла на них не держу. Оттого и уверен, что этот третий из ГРУ. Со всеми я успел познакомиться, так как два последних дня мы жили в одной гостинице, обедали в столовой и часто общались. В общем, познакомились. Посол был такой, вполне на уровне, со всеми вверительными грамотами в наличии, как на русском, так и на людском языке с Оклайна. Я их составлял, помогал. Все загружены до предела, имели рюкзаки, не знаю, чем закруженные, я только за свой багаж отвечал. Уверен, у подростков большую часть рюкзаков занимают вещи министерских. Сам посол считался старшим, но пока я их веду, имея обязанности проводника и помощника, последнее слово всегда за мной.

Группа сопровождения насчитывала шесть бойцов спецназа ГРУ, командовал там капитан Хусаинов, тоже кстати татарин, только не из Казани, а из Елабуги. Ещё было пять бойцов спецназа ФСБ, и с ними страшим полковник Гайсин. Командовал группой, офицер в звании старлея. Это чистые силовики.

Вот так всё и происходило. Мы добрались до ущелья, грушники подготовили альпинистское снаряжение, поднялись первыми и в самодельной люльке подняли всех остальных. Уступ тут был мал, едва все вместились. Девчата в бинокль одного из бойцов рассматривали вертолёт, его отсюда видно было, поблёскивал остеклением, а мы собирались, подготавливались, аккуратно вещи перекладывали. Сам я, сидя на рюкзаке поил Машу. Та сидела на моей ноге и делая изредка мелкие глотки, с интересом крутила головой. Интересно ей было. Вот Гайсин и наш посол, его звали Антоном Антоновичем Антоновым, я проверил, настоящие данные, родители так повеселились, изучали проход к порталу и судя по их переговорам стал ясно, что те сильно сомневаются, что взрослые смогут тут протиснуться. Ладно подростки, шансы у них есть, а вот взрослые, вряд ли пройдут. Даже мне будет сложно, за два года с того момента, когда я здесь был в последний раз, хорошо раздался в груди и плечах. Тяжело будет. Вот я проблемой всё это не видел, только поглядывал с насмешкой в сторону офицера и посла.