Потомок Хранителя (СИ)

— Тогда будем знакомы, милашка, вот он я, Хецаки!

Меч в руках Селены оказался мгновенно. Скрываться больше было бессмысленно. Она первая ринулась в атаку, стремясь пырнуть Хецаки в живот, но тот вдруг ловко увернулся, и воздух огласился многократно умноженным звоном обнажаемой стали. Охрана командующего ощерилась пиками, а с противоположной стороны кузни уже спешило подкрепление. Ситуация мгновенно стала критической.

Моран сбросил фальшиво завязанные путы и схватил висевший на стене молот. Подоспевшего к нему стражника он повалил в ту же секунду, а затем с устрашающей яростью размозжил череп второму. Кузнечный молот в руках разъяренного мужчины внушал настоящий ужас, и некоторые стражи попятились, словно напоровшись на острые колья ярости Морана. Один из немногих, кто не отступил, был Хецаки. В его руке угрожающе блестел ятаган, который по размерам идеально походил своему внушительному хозяину. Напор двух противников — Селены и Морана Хецаки встретил с ледяным спокойствием. В каждом его уверенном движении скрывалась затаенная сила.

Страж, стоящий рядом с Хецаки, наконец, опомнился и заорал не своим голосом:

— Повстанцы!

Впрочем, это было излишним. Со всех сторон кузницы к центру сражения уже итак спешили группы ведьмаков.

План с треском провалился. Теперь, если и оставалась надежда на спасение, то вела она через кровопролитную схватку.

Хару попытался подобраться к Хецаки со спины, но сразу четверо ведьмаков преградило ему путь. Юноша едва успел схватить стоящий рядом незаконченный щит, который принял на себя большую часть жара вражеского пламени и погасил скорость удара одного из клинков.

Краем глаза Хару заметил, что многие из работников кузницы тоже похватали оружие и бросились на перехват ведьмакам. Некоторые из пленных все еще колебались и в нерешительности жались по углам, но общий спонтанный всплеск гнева постепенно захватывал и их.

Мимо друзей промелькнул рычащий рыжеволосый бочонок с алебардой невероятных размеров, и Хару узнал того самого гнома, который сбил Селену с ног. Он, словно разъяренный носорог, гнал вперед целых пять стражей и бранился так громко, что своим голосом перекрывал даже шум битвы. Воодушевленные примером сородича, к гному присоединились новые бойцы, и наступательная мощь стихийно сформированного отряда показалась ведьмакам ураганным вихрем.

Пленникам тюрьмы нечего было терять. Они увидели надежду на спасение и вгрызлись в нее со всем остервенением, на которое только были способны.

Не без посторонней помощи, юным ведьмакам удалось повалить на пол громадное тело Хецаки, после чего Хару нанес решающий удар гардой в затылок командира. Ошеломленные защитники начальника тюрьмы тут же рассеялись, пытаясь в спешке перестроить свои ряды. Хару с восторгом отметил, что защищаться теперь приходилось ведьмакам, тогда как пленные перешли в массированное наступление.

Кузница ревела слитыми воедино криками и звоном оружия. Хару обернулся на многогласный истошный вопль и не без содрогания увидел, как корчатся под рекой кипящего металла еще живые ведьмаки. Смышленые пленники взобрались на верхние ярусы кузни и теперь методично опрокидывали котлы на головы врагам. Безумие обернулось безжалостной резней, от которой у Хару сводило желудок, но он быстро взял себя в руки и бросился вслед за товарищами к выходу из кузни.

Спасительная дверь маячила всего в нескольких шагах, но была плотно оккупирована вражеским отрядом, который успешно оборонялся под защитой самодельных баррикад.

У Хару над головой просвистело три шипящих сферообразных молнии, которые ударились в противоположную стену, вызвав целый град из каменного крошева.

Со стороны входа в кузницу послышались отдаленные крики, и Хару с досадой прикинул, что скоро здесь соберутся стражи со всего тоннеля. Это создавало угрожающий перевес над силами повстанцев.

Тем временем, прорваться через оборонительную позицию ведьмаков у выхода из кузни не представлялось возможным. Каждый, кто пытался преодолеть открытое пространство прямо перед баррикадами, не проживал и пары секунд.

Товарищи быстро усвоили этот урок и укрылись за высокими печами, заняв позиции напротив друг друга. В проем между их укрытиями с ревом вырывались заклинания — от простых белых молний до уничтожающих душу черных теней. Магия темных ведьмаков была поистине потрясающей и выразительной и ничем не уступала возможностям светлых колдунов.

— Скоро сюда прибудут еще воины, и тогда нам уже не выбраться! — закричала Селена из противоположного укрытия. — Мы должны что — то предпринять и немедленно!

Вдруг Адер поднял руку вверх и указал на котлы, висящие на цепях над верхними ярусами.

— Есть одна идея! — воодушевился он. — Скорее, за мной!

Адер первый вскочил с места и под прикрытием печи стал пробираться к лестнице на верхние уровни кузницы. Селена и Моран, не решаясь покинуть пределы своего укрытия, отправились искать лестницу со своей стороны. Выбежать на открытое пространство, пусть и ненадолго, было слишком рискованно.

Адер упорно вел друзей на самый последний ярус, расположенный под потолком. Наконец, он остановился у котла, висевшего точно по центру над входом в кузницу, и попытался отдышаться. Селена и Моран спешили к колдунам с противоположного конца. Хару посмотрел вниз, через перила и невольно подивился высоте, на которую они забрались.

Еще не успев отдышаться, Адер повернулся к друзьям.

— Нужно выбить цепь! — хватая ртом воздух, объявил он. — Тогда, упавший чан загородит проход, и у нас будет время разобраться с засадой у выхода.

План был принят без пререканий. Времени оставалось в обрез.

Моран подобрался к чану и присмотрелся к крепежу на потолке.

— Я этим займусь! — с готовностью вызвался он и занес свой трофейный молот над головой. От первого же удара сверху посыпались осколки камней, а крепеж жалобно скрипнул, съезжая с основания. Кипящий чан закачался, и огненная субстанция опасно облизнула его края.

— Еще раз! — завопил Адер, предчувствуя грандиозное завершение своего плана.

Мышцы на плечах Морана взбугрились, жилы на могучей шее обозначили миг крайнего напряжения. С налитым кровью лицом и вздувшимися на лбу венами он казался олицетворением боевого безумия. Хару внутренне продрог, мысленно прикидывая, сколько на самом деле силы и выносливости в этом могучем человеке.

Дробящий удар вызвал целый рой трещин вокруг искореженного крепежа, и котел с кипящей сталью рухнул вниз, выдернув из потолка увесистый пласт камня. Чан проломил полы всех ярусов, находящихся под ним, и с оглушительным грохотом врезался в землю, загородив собой проход в кузницу. Чугунные стенки треснули, и бурлящее огненное варево выплеснулось внутрь кузни и в коридор, по которому приближалась подмога.

Адер, видимо, и сам не ожидал подобного успеха. Несколько секунд он огорошено изучал степень нанесенных разрушений, а затем вдруг громко завопил, оглашая свою победу.

— Молодец Адер! — закричала Ирен, в порыве радости тряся друга за плечи. — Я знала, что где — то глубоко внутри тебя все же спит незаурядный ум!

— О! — мгновенно перехватил он инициативу во взаимных подколках. — А я всегда знал, что ты пересилишь себя и сможешь меня похвалить!

Ирен скорчила смешную гримасу и побежала за Мораном к лестнице. Оставалась последняя проблема — кучка стражников, окопавшихся у самого выхода из тюрьмы. Обманчивая близость выхода уже многих привела к погибели, и перед баррикадами ведьмаков уже лежали целые горы трупов, создававших дополнительное препятствие.

Немного поразмыслив, друзья не стали спускаться обратно в гущу сражения, а остановились на балконе предпоследнего яруса, так, что бы оборонительный рубеж ведьмаков оказался прямо под ними. Стражи, убежденные в неприступности своего блокпоста, даже и не думали посмотреть вверх. К тому же, все их внимание было поглощено боем на первом уровне.

Хару с досадой осмотрел перила балкона. Толстые и высокие перекладины не давали возможности сбросить что — нибудь тяжелое на головы врагам.