Магия крови (Blood Magic) (СИ)

– Вместе с оборотнем – любимцем Дамблдора. Я не забыл, что в юности ты… питал к нему… некоторую слабость.

– А то, что он не рассказал мне про свою болезнь, вы помните? И то, что он и его дружки пытались меня убить ? – говорить презрительным тоном, стоя на четвереньках и упираясь глазами в пол, было трудновато, но Северус старался изо всех сил. – Этот оборотень не вызывает у меня ничего кроме омерзения, мой Лорд, клянусь вам в том.

– Тогда тем более странно, что он оказался в твоих комнатах – и в твоей мантии, заодно. Да еще и на следующее утро после трансформации. Уж не ты ли ему помог?

Северус лихорадочно думал, как оправдаться, одновременно стараясь вызвать в себе всю ненависть, которую он когда-либо испытывал к Ремусу – нет, не к Ремусу , к Люпину , грязному оборотню Люпину! Раз у Лорда есть доказательства, просто отрицать факты не имеет смысла. Поэтому он просто процедил:

– Не по своей воле, мой повелитель. Его принесли ко мне, чтобы я дал ему заживляющих зелий.

– К тебе? Не в больницу?

– Да кто бы им позволил принести чудовище в БОЛЬНИЦУ?! – Северус постарался, чтобы вместо страха в голосе звучала бешеная ярость. – Нет, они предпочли принести его в МОИ комнаты – ко МНЕ, хоть и прекрасно знали, что Я ЕГО НЕНАВИЖУ!

Он рискнул чуть приподнять голову – лишь для того, чтобы увидеть, как Волдеморт поднял руки и слегка поаплодировал ему.

– Впечатляющее представление. Мило с твоей стороны позабавить меня напоследок. Только вот ничего у тебя не выйдет – даже если ты покажешь мне свои мысли, ты не сможешь убедить меня в своей невиновности.

В голову неожиданно пришло, что слово «невиновность» мало применимо к любому из слуг Волдеморта, но Северус тут же отогнал эту неосторожную мысль. Несмотря на слова Волдеморта, он не должен ослаблять ментальную защиту – чтобы случайно не выдать тайны, свои и чужие. В конце концов, ему не привыкать сражаться до конца.

Пыточное проклятье… что ж, ничего удивительного. Обычная практика Лорда – обвинить, привести доказательства, напасть. Боль обжигала, точно сотня раскаленных ножей, бурлила в венах горячей лавой. Впервые Северус позволил себе реагировать на проклятье как до лжно – кричал, корчился. Всю свою волю он сейчас направил на то, чтобы защитить мозг. Сознание медленно ускользало, и люди кругом исчезли – во всем мире не осталось ничего, кроме ослепительно-белой боли…

… которая вдруг прекратилась. Чувства медленно возвращались – звук его хриплого дыхания, жесткий пол под ним, собственное тело – дрожащее, трясущееся, – когда он пытался хотя бы встать на колени… Ему удалось, и он снова пополз вперед, пытаясь уцепиться за подол мантии Волдеморта. Но тот отступил на шаг, не позволив дотронуться до себя, и сердце Северуса сжалось от ужаса. «Я не могу умереть именно сейчас! Это… это просто несправедливо! В последний день…», – пронеслось в голове. Недостижимое «завтра» вставало перед его внутренним взором, точно отвесная скала перед тонущим человеком – так близко твердая земля, но выбраться на нее невозможно… «И Гарри опять останется один. Он был прав – мне не стоило приходить сюда. Я мог бы попросту не ответить на зов, а Дамблдор выяснил необходимую ему информацию откуда-нибудь еще… Нет! Я все равно не поддамся. Буду изворачиваться до последнего, ну а если не получится – ну что ж…»

– Кто наговорил вам этих глупостей, о мой повелитель?

Безгубый рот Волдеморта растянулся в улыбке, плоские, сдавленные ноздри затрепетали от предвкушения.

– Да ваши же собственные студенты… профессор.

Драко! Оставалось только надеяться, что боль, пронзившая его сердце при этой мысли, не дошла до Волдеморта. Если Темный Лорд почувствовал эту боль… это все равно, что во всеуслышание признаться в своей вине. Волдеморт вновь подошел ближе.

– Пэнси, подойди сюда, змейка моя. И расскажи этому ходячему трупу, что ты видела.

Перед глазами Северуса появилась пара элегантных серых туфелек. Он посмел чуть приподнять голову. Ему позволили – ни рука, ни змея, ни проклятье не пригнули ее назад. Короткое время он смотрел в глаза все еще накрашенной девушки и видел в них насмешливое пренебрежение.

«Да, погляди на меня. Видишь, как я стою перед ним на коленях, вздрагивая, точно собачонка, которую наказывает хозяин? Вот что тебя ждет».

Пэнси отвела взгляд.

– Первым это увидел Крэбб, мой Лорд, – голос ее звучал внятно и звонко, точно она отвечала выученный урок. – Он проходил мимо комнат профессора Сне…

– Здесь Северус не профессор.

– … комнат Се-Северуса, – неуверенно продолжила девушка, – и услышал, как директор восклицает «Ремус!». А когда он посмотрел, дверь была закрыта. Ясно, что и директор, и… и оборотень… были в комнатах проф… в его комнатах. А потом мы видели про… оборотня, одетого в черную мантию. И это точно была мантия… Северуса – у оборотня ничего подобного нет.

– Этот вмешивающийся во все дурак, Дамблдор, заставил меня… – огромная змея неожиданно обвилась вокруг него, сдавила ребра так, что они затрещали. Северус умолк на полуслове.

– Да ну? А шептать среди ночи имя мальчишки Поттера он тоже тебя «заставил»? «Г-а-арри-и», – насмешливо передразнил Волдеморт. – Значит, его юная плоть значит для тебя больше, чем моя победа, не так ли, мой милый? Привел бы ты его ко мне, как клялся, сумей ты захватить его? Или спрятал бы в своей постели?

На этот раз возмущение Северуса было вполне искренним.

– О, повелитель…

– Только не рассказывай, что мечтаешь отравить его, Северус! Даже ты не способен произносить имя своей жертвы так, точно задыхаешься от страсти. Мне надоела твоя ложь и твои вечные оправдания.

– Но милорд, мой опыт… мой ум…

– А какая мне польза от этого, если все твои умные начинания заканчиваются пшиком? Почему, хотел бы я знать? Да потому, что ты сообщаешь о них и моим врагам! Неужели ты думал, что сможешь безнаказанно предавать меня, жалкий червь?

– О повелитель, я ваш самый искренний…

– … предатель, – холодно закончил Волдеморт. Северус слишком низко опустил голову и не мог разглядеть ничего, кроме пола, но он слышал, как сердито шипела Нагайна, а подобное шипение вырывалось из пасти змеи лишь тогда, когда Темный Лорд по-настоящему гневался. – И не жди от меня пощады. Ты умрешь сегодня, здесь и сейчас, – зельевар, почувствовав, что Волдеморт отошел в сторону, поднял голову – и увидел, как тот жестом приказывает прочим Пожирателям встать вокруг него. – Будете накладывать Круциатус по очереди – пока он не умрет. Если это займет всю ночь – тем лучше.

Северус всегда знал, что станет делать, если подобный момент наступит. Много лет назад он проглотил капсулу с ядом, заклинаниями вживив ее в свое тело. Достаточно лишь прошептать два слова – и капсула растворится, позволив ему умереть быстро и безболезненно.

Но после первого слова он запнулся. Умереть под пыточным проклятьем… это действительно может занять всю ночь. А он знает, как сохранить мозг и не впасть в безумие – то, что никогда не было известно Фрэнку и Алисе Лонгботтомам. И в течение ночи много что может случиться. Любовь Волдеморта к театральным эффектам и раньше его подводила. Северус не произнес второго слова, попросту изгнав эту мысль из сознания. Он не оставит Гарри. Добровольно – не оставит.

Безликая фигура в маске медленно вышла вперед из круга Пожирателей. Северус еще успел подумать, кто это – знали ли они друг друга? работали вместе? – и тут вновь пришла боль.

* * *

Золотистый свет заклятья окружил волосы Драко, точно аура, и медленно пополз от палочки вверх по руке Гарри. Достигнув груди, луч вспыхнул особенно ярко и всосался внутрь. Гарри чувствовал, как захлестывают его торжество и нежность, стоило ему взглянуть на склоненную голову блондина под своей рукой. Какое наслаждение – видеть, как молодой волшебник, наделенный немалой силой, преклоняет перед ним колени. «Он мой», – мелькнуло в голове, и эта мысль придала ему еще больше сил.