Сумбурно хаотичный (ЛП)

- All the leaves are gone (все листья опали)..., - пела она страстно, но фальшиво наподобие господина Рюбзам.

- And the sky is grey (а небо серое) ..., - отвечал Леандер мелодично. Как всегда, когда я слышала его слегка хрипловатый голос, я могла чувствовать, как у меня по шее пробегают мурашки.

- California dreaming (С мечтой о Калифорнии), - загремели все, кроме меня и Сердана. - On such a winter’s däää ... ayyyyy (В этот зимний дееень) ! - Я попыталась сосредоточиться только на Леандере и больше ни на чём другом, ни на кваканье господина Рюбзам или Сеппо с Келли, которые вместе склонились над одним листком с нотами.

Когда мы пели песню Каспер Хаузер из Мундоргель господина Рюбзама, Софи начала шмыгать носом («Это так грустно»), а Леандер внимательно слушал, вместо того, чтобы петь. Я неохотно открыла глаза, которые как раз снова закрыла, потому что они всё равно постоянно кочевали в сторону Сеппо и Келли. Руки Леандера лежали расслабленно на гитаре, но его взгляд был где-то далеко - как будто он глядел в своё прошлое. О чём он думал? Он тоже казался грустным. Нет, этого не может быть, исправила я себя. Он охранник. Он не знает, что это такое. Быть грустным. Он только так выглядит. И это всё. Но я с трудом верила в то, что пыталась сама себе сказать.

Незадолго до того, как господин Рюбзам и госпожа Дангель прогнали нас в наши комнаты («Пара спать, девочки и мальчики»!) Леандер пропал. Прежде всего, я заметила это из-за того, что начала мёрзнуть. Летал ли он сейчас с другими охранниками на улице? Предпринимали ли они общие свободные полёты?

Вероятно, другие охранники уже ушли, не то он вряд ли подсел бы к нам так свободно и пел вместе. Как тогда на Рождество в церкви.

Но я мёрзла так же из-за того, что была совершенно переутомлена. Мои кости казались мне тяжёлыми, как после особенно сложной тренировки в паркуре, и я зевала чуть ли не каждую минуту.

- Я разбужу тебя позже, ладно? - прошептала мне Софи, когда мы говорили спокойной ночи между нашими дверями.

- Хм-хм, - сказала я и разрешила, чтобы она поцеловала меня в щёку. Не обращая внимания на Елену - она укрылась за своими шалями, я одетая заскочила наверх на мою кровать и сразу же заснула. В полночь время настало. Софи постучала. Заспанная, я заковыляла за ней. Безошибочно, но с пальцем пред ртом и на цыпочках она провела меня в комнату Марвина и Леона.

Внутри я какое-то время оставалась стоять, зевая, чтобы спокойно оглядеться. Воздух был спёртый и пахло дымом. В углу, возле открытого окна сидели Билли и Сердан и играли в скат. Но на полу, между кроватями уже расположились Марвин, Леон, Джонс, Лена, Анна-Кристин, Сеппо и Келли, посередине бутылка от колы. Софи подтолкнула Лену в сторону и втиснулась между ними.

- Давай, Люси! - призвала она меня и похлопала по линолеуму. Сеппо посмотрел на меня вверх.

- Вообще-то тебя не должно здесь быть, - заметил он.

- Тебя тоже, - ответила я холодно. Казалось, Келли с сегодняшнего обеда больше не считала меня «милой», хотя я перед едой протянула ей руку и сказала «извини». Она смотрела сквозь меня и придвинулась ещё немного ближе к Сеппо, хотя в сущности для неё было достаточно места. Я прошествовала к Билли и Сердану.

- Вы не участвуете?

- Неа, - ответил Билли коротко, даже не взглянув наверх. Я шлёпнула Сердана по затылку, но и это не побудило его заговорить.

- Зануды, - прорычала я, вернулась назад к кругу сидящих и опустилась рядом с Софи на пол. Марвин уже схватил бутылку и начал её крутить. И конечно горлышко показало на меня. На кого же ещё.

- Действие, - потребовала я, прежде чем кто-либо мог у меня об этом спросить. Лена забавляясь, улыбнулась.

- Ладно, давай посмотрим ..., - размышлял Леон и провёл медленно глазами по кругу. – Что бы Люси могла для нас сделать ... - Дурацким было вероятно то, что я итак уже сделала много сумасшедших и неловких вещей. И это совершенно добровольно. Было трудно придумать что-то ещё более неловкое и сумасшедшее. Другие совещались шёпотом, в то время как я должна была ждать результата в стороне. После нескольких, слишком длинных минут они договорились.

- Тебе нужно прикусить Сердану ухо, - объявил Марвин, понизив голос. Лена и Анн-Кристин расхохотались, как будто услышали это в первый раз. При том, что они ведь только что сами придумали это вместе.

- Прикусить? - Я посмотрела, хмурясь, на Марвина. - Блин, да это глупо.

- Ты боишься? - Семь пар глаз были направлены на меня. Нет, я не боялась, даже если Сердан точно не посчитает это смешным, когда я вдруг начну жевать его ухо. Но Сеппо несколько месяцев назад отреагировал заметно подозрительно, когда я упомянула, что Сердан послал мне письмо по электронной почте. Не только подозрительно, но возможно так же ревниво.

Я, молча, встала, подошла к Сердану, наклонилась и взяла его ухо между зубов. Оно пахло мылом. Я коротко прикусила - скорее нежно, чем сильно, и снова отпустила. Сердан не пошевелился. Не отрывая взгляда от своих карт, он вытянул две и бросил их на стол.

- О нет, он всегда выигрывает, - заворчал Билли. - Дерьмо собачье. Эй, уйди от света, Катц, я ничего больше не вижу ...

Что же, такие они всегда, мои ребята, подумала я, вздыхая от облегчения. Им на голову нужно, наверное, бросить валун, только чтобы привлечь к себе внимание. Но когда я отворачивалась, чтобы вернуться назад в круг, то увидела мелкие мурашки на тёмной шее Сердана.

Моё второе действие - всего три круга спустя, состояло в том, чтобы броситься к Елене и сказать ей, что люблю её. Идиотское задание. Всё же я это сделала. Она отреагировала так же как Сердан - в сущности, вообще никак. Но взгляд, который она мне бросила - она стояла как раз возле окна и курила, был убийственным. И каким-то образом я её понимала. Это было ребячеством, что мы делали. Когда, наконец, мне кто-нибудь прикажет поцеловать Сеппо? Или по крайней мере прикусить ему ухо.

Хотя я всё ещё не знала, что это принесёт.

Но в следующем раунде горлышко бутылки показало на Сеппо. И он выбрал правду. Моё сердце забилось быстрее. Лена должна была задать ему вопрос. И он был обязан, ответить на него честно. Что же, такими были правила в игру в бутылочку.

Как до этого со мной, теперь все глаза были устремлены на Сеппо. Келли со склонённой головой смотрела на него влюблёнными глазами. Наступила тишина. Даже Билли и Сердан перестали бросать свои скат карты, и смотрели в нашу сторону.

- Хорошо, Сеппо. - Слабое волнение распространилось у меня в животе - как будто в желудке плескается холодная вода. Это напомнило мне то чувство, которое охватило меня в доме под снос, прежде чем я чуть не прыгнула в бездну. Своего рода дурное предчувствие ...

- Кого ты любишь больше, Сеппо, - Люси или Келли? - Я резко встала, выбежала из комнаты, и с грохотом захлопнула за собой дверь и побежала вдоль коридора. Этот ответ я не хотела слышать. Нет, ни в коем случае. Этого я не хотела знать. Никогда. Как она только могла такое спросить? «Кого ты любишь больше?» Это был дерьмовый вопрос.

Он должен любить больше меня, больше всего, меня и никого другого. Но что-то во мне знало совершенно точно, что он сказал «Келли», после того, как я ушла. Келли. Я люблю Келли больше, чем Люси. Что же, теперь он мог сказать это, так как меня там больше не было.

В моей комнате была кромешная тьма. Елена легла спать. Я слышала, как она тихо и равномерно дышала. Не включая свет, я освободилась от своих вещей и залезла наверх. Леандера всё ещё не было. Даже его не было. Только я и моё болезненно стучащее сердце, которое просто не хотело успокаиваться. Да пошли они все! Игра в бутылочку. Кто только её выдумал? И что в ней было такого восхитительного?

Как оглушённая, я лежала на спине, уставившись в потолок, который был покрыт серебряными полосами света луны. Слезинка стекла мне в волосы - она была всего лишь одна, но причиняла мне такую боль в горле, что я чуть не всхлипнула.

Нет, я больше не хотела целовать Сеппо. Не после того, что сегодня случилось. Но я так же не хотела, чтобы он и Келли стали парой. Но скорее всего именно так и случится.