Возвращение домой (ЛП)

Она высунула голову из под койки и бросилась ко мне, обнимая изо всех сил.

— Всё в порядке. Где Шикенери?

Но она лишь вскинула голову и посмотрела на меня. Я вздохнула и решила осмотреть всё самостоятельно. Заменяющие двери энергетические поля других тюремных камер тоже были отключены, а сами камеры пустовали. А затем, я подошла к последней двери, она была сделана из метала, её внешняя сторона выпучилась и покоробилась. «Строгий режим», было написано во всю ширину двери, и я, интереса ради, стукнула по ней копытом.

С металлическим скрипом, дверь вывалилась из косяка и, с лязгом, рухнула прямо на меня. После чего, по обратной стороне начала топать пони.

— Заперли меня, да, мульи выблядки?! Я вам ща все крупы отпинаю! Как лошадиные, так и верблюжьи! Давай, налетай! — ярилась Рампейдж надо мной, а затем продолжила, слегка растерянно: — Эй. Вы куда все подевались?

— Рампейдж, я здесь, внизу, — простонала я, из под стальной двери.

Она подняла её одним задним копытом.

— Опа, приветик, Блекджек. Чем занимаешься? — На её шею был надет тяжелый металлический ошейник от которого тянулись цепи к оковам на ногах. — А где все?

— На данный момент, понятия не имею, — простонала я, отвечая на оба её вопроса.

Она слегка ударила по двери копытом, подбрасывая её вверх, а затем, втиснула её в дверной косяк.

— Где остальные? — спросила я, садясь.

— Эм, даже ни каких зацепок? — спросила она, с лёгкой ухмылкой, и прорысив к Бу, слегка её толкнула. — Приветик, Бу. — Бледная кобыла выдавила из себя робкую, неуверенную улыбку.

— Когда я очнулась, меня уже заперли. И я подумала, что если буду, просто напросто, пинать дверь достаточно долго, то придут какие-нибудь пони, и я смогу выбить из них ответы. Или просто всех изобью. Или превращу их в замечательную красную краску. Это тоже было бы весьма неплохо. — Она посмотрела на мёртвого охранника, в глубине коридора. — Как я погляжу, тебе в голову пришли те же мысли?

— Это не я, — ответила я нахмурившись, после того, как встала. — Они, должно быть, разместили остальных где-то в другом месте.

Я медленно пошла по кровавому следу туда, где охранники лежали в измельченной куче, это было то, что сделала бы я, если бы их не смогли убить мои магические пули. Тревоги не было, что было еще более зловеще. Первый охранник был вооружен только дубинкой, и она пробудила воспоминания, когда я подняла ее. Я последовала за кровавыми отпечатками копыт к двери, которая была открыта и заклинена еще двумя телами пони-охранников. Они были убиты выстрелами крупнокалиберных пуль в голову.

С другой стороны, я поняла почему не было никакой тревоги. Пост охраны находился на противоположной стороне двери. Кто-то прорвался через армированное стекло… или прозрачное облако… разбил голову одного пони об панель, а другого насадил горлом на заостренный осколок стекла. След привел к входному люку, что находился сразу за разгромленным контрольно-пропускным пунктом. Внизу, по левую и правую стороны, находились коридоры с камерами, энергетические поля которых продолжали работать. Лифты располагались у задней стены.

— Так значит, ты уверена, что не делала этого? — спросила Рампейдж, когда мы подошли к посту охраны в центре, указывая на него копытом.

С трех сторон был армированный пластик, с закрытой дверью позади. Я предположила, что все эти тюремные камеры управлялись отсюда.

— Я… — я остановилась. Ну, я не могла сказать, что я была полностью в этом уверена. Меня уже контролировали раньше, но я и впрямь надеялась, что ключей к моему телу ни у кого больше нет. — Уверена, по большей части.

Рампейдж ухмыльнулась и скептически выгнула бровь:

— На девяносто процентов.

На восемьдесят пять… уровень уверенности понижался…

— Точно, — ответила Рампейдж, — Тогда тебе надо почаще убирать эти десять процентов, — сказала она, запихивая тело обратно на пост охраны, прыгнула в дыру и начала обыскивать его. Я подошла к двери и повернула засов, расположенный с обратной стороны. Система безопасности пегасов, в самом то деле, ничто для способностей единорога. Рампейдж вскрыла сумку с несколькими бинтами для экстренных случаев и уставилась на бутылку с таблетками.

— Изостеропропенол? Сказать «Бак» гораздо проще. Аххх! — Она тут же лучезарно улыбнулась и достала вторую банку. — Прекогазин! Идите ко мне, мои мятные красавицы, — сказала она, вытряхивая несколько в свой рот.

Прожевав и проглотив, она вздохнула, затем посмотрела на меня, пока я изучала мониторы в поисках каких-нибудь признаков своих друзей.

— Эй, Блекджек. Почему ты еще меня не убила?

Вопрос был подобен гаечному ключу, брошенному в мои мыслительные процессы, и я замерла в процессе скидывания с пульта управления жеребца, которому разбили голову.

— Ты спрашиваешь это сейчас?

— Есть время получше? — лениво спросила Рампейдж. Она была права, но я избегала смотреть на нее, пока пыталась понять как работает управление. — Ты знаешь, что я хочу умереть. Ты могла убить меня с помощью этой Причуды, но ты не убила.

— Я обычно не убиваю своих друзей, — ответила я.

— Даже когда они хотят, чтобы ты их убила? — небрежно спросила она.

— Особенно тогда, — я ответила.

— Я не прошу многого, следуя везде за тобой. Ты спасла меня от жизни быть шведским столом. Ты дала мне надежду, что может быть, как-нибудь, все будет хорошо. Но факт в том, что даже если это так, я буду жить, не смотря на то, что вы все уже умрете.

— Я — киберпони, Рампейдж. Я могу жить столетиями, — спокойно сказала я.

— А этот талисман души может существовать тысячелетиями. Или дольше, — ответила она, — И тебя могут убить через пять минут. Ты живуча, но я не видела, чтобы ты вернулась после дезинтеграции. Это практически шутка для меня. Но если ты умрёшь… тогда все. Я не думаю, что смогу достичь своей цели. Когда Лакуна умерла… я завидовала ей так сильно, что от этого больно. — Она отвернулась, — Я не хочу похоронить всех пони, которых знаю.

Я уставилась на экраны, но в действительности не видела их.

— Я думала, что тебе станет лучше с реколлектором и теми воспоминаниями, которые я нашла.

— О, полагаю, это было интересно, — сказала она, закатывая глаза, — Но это всё ещё память других пони. Других душ пони. У меня нет ни одного воспоминания о детстве, которое было моим. Я не увидела ничего, что показывало, что я больше, чем вещь.

Я остановилась в нерешительности, затем сказала ей:

— Я не могу убить тебя, Рампейдж.

— Конские яблоки. Ты убиваешь лучше, чем я, и мне это нравится, — решительно сказала мне Рампейдж, — Так что я хочу знать, если ты найдешь способ покончить с мной, то ты скажешь мне? Какое-нибудь заклинание. Какое-нибудь устройство. Что-нибудь.

Я посмотрела на неё и увидела в её глазах сомнения и нужду. Она нуждалась в чем-то, что я не могла дать. Даже сейчас, я задавалась вопросом: а сможет ли звёздный меч это сделать. Он режет почти всё что угодно. Может быть, один надрез, и она могла бы жить жизнью обычной пони. Состариться. Умереть. Или это могло мгновенно убить её.

Я сгорбилась и вздохнула.

— Извини, — тихо сказала я. Не сказав ни слова, она снова отвернулась. — Я помогу тебе любым способом, каким могу, кроме этого. Я помогу тебе найти воспоминания. Я буду здесь с тобой и я обещаю тебе, что буду с тобой столь долго, сколько смогу. Я не оставлю тебя одну.

— Мхммм, — неопределённо сказала Рампейдж, подбегая к двери. — Ну, мы искали остальных, да? Лучше вернёмся к этому, — спокойно сказала она. — Не хотелось бы, чтобы они умерли или что-нибудь еще…

Я смотрела, как она выходила, звеня цепями. Затем я положила переднюю ногу на панель, пряча свое лицо в ней, едва заглушая свой крик разочарования, ударяя ногой по экранам рядом со мной. Почему Пинки не могла сказать мне больше? Какой-то ответ говорил, что все идет гладко. Просто на этот раз, с жизнями тысяч на волоске, я хотела чтобы всё шло гладко! Бу похлопала меня по плечу. Она видела этот жест достаточное количество раз, так что думаю, я должна быть рада, что она его знала.