Трон Торна

Рон сунул под голову мешок с припасами и закрыл глаза. Несмотря на усталость, сон не шел. Завтра он встретится с Тьюрином… Старый друг теперь не просто искатель приключений, он король целого подгорного племени. Кто знает, не забыл ли он за эти годы то, что их когда-то связывало. Конечно, времени прошло всего ничего, но ведь известно, как неограниченная власть и богатство меняют людей. Подвержены ли гномы тому же пороку?

Рон попытался представить себе стены цитадели гномов Кер-Доран. Одна из древнейших крепостей построена в этих местах была не с целью защиты от армий эльфов: лесной народ до этих гор обычно не добирался. В давние времена водилась здесь дичь поопасней — и горные тролли, и мантикоры. Но горных троллей давно извели, мантикоры частично вымерли, частично были убиты теми или иными героями… Рон усмехнулся — к проклятому некроманту слово «герой» подходило мало, но его смердящее войско тогда положило немало этих омерзительных химер… возможно, последних из них. И слава Торну, из всех живущих тварей мантикоры были одними из самых отвратительных. И одними из самых опасных.

Теперь же в этих горах относительно спокойно. Конечно, всегда остается вероятность, что какая-нибудь мерзость все еще бродит по горным тропам, но серьезной опасности для гномов это уже не представляет. А потому и смысл в существовании мощной цитадели отсутствовал. Но подземные строители все делали не просто надолго — на многие века, поэтому наверняка содержат крепость в идеальном состоянии…

Примерно на этой мысли Рон неожиданно для себя заснул…

Сон пришел настолько яркий, красочный, что его трудно было отличить от действительности. И все же Рон совершенно точно знал, что спит и все, что происходит вокруг, лишь сон. Пройдет время, он проснется — и окажется у себя дома, в теплой уютной постели… или, как сейчас, в полутемной пещере, на голых камнях.

А пока ему не хотелось просыпаться, потому что в этом непонятно почему родившемся видении он встретил того, кого никогда уже не ожидал увидеть.

— Приветствую тебя, Гранит… — Рыцарь отвесил вежливый поклон. — Рад встрече.

Огромный Золотой дракон, свернувшийся посреди усыпанной драгоценностями гномов пещеры, склонил голову в ответ.

- И я рад видеть тебя, Черный Барс. Со дня моей смерти нам так и не удалось толком поговорить.

- Со дня твоей смерти? Но постой, почему…

- Ты считаешь нашу встречу сном, рыцарь? Отчасти ты прав, но лишь отчасти. Для тебя это действительно сон, для меня же… Сейчас, когда твой разум расслаблен и открыт, я могу говорить с тобой, хотя и не слишком долго.

- Так ты жив? — Голос Рона дрожал от нетерпения, ему так хотелось услышать утвердительный ответ, пусть хоть и во сне.

- Увы, нет, — вздохнул Гранит. — Я погиб в схватке с Вихрем, как ты уже знаешь, моим родичем, тело которого было возвращено к жизни колдовством некроманта. Пред вижу твой вопрос и отвечу сразу. Да, я знал, что схватка закончится гибелью нас обоих… хотя для Вихря это всего лишь развоплощение, он не был живым. Кстати, если бы он был живым, то справиться с ним мне вряд ли удалось бы. А так я выполнил свою миссию, а цена… Что ж, мне и самому грустно, но цена в данном случае не имела значения.

Рон тяжело опустился на ровную крышку сундука. Дерево не было тронуто временем, хотя сундук этот пролежал в пещере неизвестно сколько веков. Эта пещера выглядела сейчас такой, какой они застали ее в первый день встречи с Гранитом, задолго до дня сегодняшнего. Теперь-то никакого золота там нет и в помине — Тьюрин постарался. В конце концов, эти богатства — собственность его народа поэтому гномы и упрятали их при первой же возможности подальше от алчных рук искателей легкой наживы. Да и потом, чтобы поднять третье колено из руин, чтобы снова наладить жизнь в племени, столь долго подвергавшемся гонениям, требовались средства, и немалые.

— А почему мы с тобой встретились именно здесь, Великий? Неужели за века заточения тебе не опротивели эти скалы?

Дракон огляделся по сторонам с таким видом, будто видел эти камни впервые.

— Да знаешь, я как-то привык, — растерянно произнес он. — Ну да ладно, в конце концов, это твой сон. Так что за декорации ты несешь ответственность не меньшую, чем я. Расскажи, что произошло после того, как я вас оставил?

Рон чуть заметно усмехнулся. За последнее время эту историю, столь долго скрываемую от праздного любопытства, ему придется рассказывать уже во второй раз. В первый раз — эльфу, который вряд ли пустится распространяться о том путешествии направо и налево, во второй раз — призраку, к тому же в собственном сне.

Он изложил события коротко, сжато, стараясь не вдаваться в ненужные подробности. Зато многословно поведал о гибели грифона, который в очередной раз пришел им на выручку в самый последний миг. Грифон погиб, защищая их, людей и гнома. Что особо странно — гнома, которого он, по крайней мере на словах, так ненавидел…

Незаметно от воспоминаний он перешел к событиям последних дней, рассказав дракону о странном поручении Светлой Королевы, об эльфе, своем спутнике, и о видении, которое погнало их в эту дорогу.

Выслушав рассказ, дракон совершенно по-человечески кивнул.

- Ясно… теперь мне многое становится понятным, Черный Барс.

- Извини, Гранит, почему ты все время называешь меня этим прозвищем? Не могу сказать, чтобы я сильно любил его…

— Это прозвище не просто стало твоим вторым именем, Рон, оно уже внесено в страницы Книги Судеб. Разве ты забыл? Ведь ты сам только что поведал мне о пророчестве, а пророчества — вещь опасная и непредсказуемая. Но одно несомненно — в видении этой Эльде есть немало истины, только она, как всегда бывает, искусно спрятана за иносказаниями и намеками.

- Так ты хочешь сказать, что странное животное из видения…

- Оно олицетворяет тебя, Рон, это несомненно. Тебя и твоих спутников. Но кто ими станет — еще неясно. Эти страницы Книги пока не написаны. Но уже составляются черновики, и от того, как ты поведешь себя, зависит окончательный текст. Я вижу, тебя распирает от желания задать мне вопросы.

- Я умираю от нетерпения. Так что, если о чем-то забуду спросить, ты мне напомнишь, хорошо? — Сейшел улыбнулся, затем повел рукой вокруг себя. — Вот ты сказал, что это сон и в то же время не сон. Что ты имел в виду?

Дракон снова вздохнул. То ли грусть вызывала эти тяжелые вздохи, то ли просто Великий набирал в себя побольше воздуха для долгого рассказа…

— Видишь ли, Черный Барс… Я умер в бою, мое тело вдребезги разбилось о камни, но часть меня в тот миг была еще жива. Эта часть… эта часть — моя кровь, которую вливал в твое мертвое тело тот юноша, целитель Брик. Ты помнишь, я говорил тебе, что кровь дракона, отданная добровольно, способна творить то, что вы, люди, называете истинными чудесами. Впрочем, ты все сам знаешь — твое тело ожило. Но вместе с ним ожил и я… если это, конечно, можно назвать жизнью. Не думай, я не рад тому, что какая-то крошечная часть меня живет сейчас в твоем теле. Мне тяжело — сотни лет я был лишен свободы, но это ничто по сравнению с тем, что я лишен сейчас тела. Я рад был бы уйти навсегда…

- Это в твоих силах?

- О да, вполне. Но…

Пауза затянулась. Дракон размышлял.

- Что держит тебя, Великий? — тихо спросил Рон.

- Я думаю, меня держит она, Книга… Книга Судеб. Не подумай, что это и в самом деле какой-нибудь древний фолиант, припорошенный пылью столетий. Нет, это нечто большее, неосязаемое, необозримое… оно присутствует вез де и всегда. Увы, раньше, когда я обладал живой плотью, то мог читать ее, с трудом, но мог. Теперь же от меня остался слабый призрак, жалкое подобие некогда великого дракона времени. Я не вижу страниц Книги Судеб… я лишь чувствую, что мне уготовано на них место. А значит, уходить пока рано.

- А Айрин…

- Нет, мой дух достался только тебе, — усмехнулся дра кон. — Я един и неделим, во всяком случае, неделимо то, что от меня осталось. И могу я немного. Очень немного, к сожалению. Даже такая встреча, как сейчас, отнимает у меня много сил, и однажды я просто исчезну. Но один раз смогу помочь тебе по-настоящему — выберу тот момент, когда моя помощь будет воистину необходима. Когда придет этот миг и в чем помощь будет заключаться, я пока не знаю.