Урод

— Дети, — проворчал Лат. — Когда вы перестанете наскакивать друг на друга? В конце концов вы родственники.

— У нас нет ни капли общей крови.

— Вы оба — из рода Алдион. Этого достаточно. Сейчас Орвин хоть и формально, но тор-шэл, однако после смерти риаен он станет полноправным шэдом Алдион, и тогда никто не возьмется сказать, забудет ли он про вражду с тобой. Пока Риаен его останавливает, она любит тебя как родного сына, но с ее смертью Орвин будет свободен в своем выборе. Боюсь, если он решится убрать тебя из тор-склета, мало кто осмелится прийти тебе на помощь. У тебя нет ни союзников, ни влиятельных знакомых в Алдионе. Никто из других родов не рискнет принять на себя гнев Орвина из-за тебя. Ты знаешь, что это так. И народ...

— Чернь, — поправил Крэйн. — На чернь можно надеяться в последнюю очередь.

— В любом случае симпатией у нее ты не пользуешься. Тебе, наверное, это известно.

— Мне это безразлично. Пока Риаен является шаббэл, мне ничего не грозит. Кстати, как она?

Лат сделал неопределенный жест.

— Если верить лекарю, уже лучше. Судя по всему, обычная простуда, но в ее возрасте стоит уделять внимание даже мельчайшей хвори. Орвин настоял, чтобы она не посещала зал. Она согласилась.

— Действительно, внимания на двоих сразу не хватило бы, — пробормотал в сторону Крэйн. — Ему стоит привыкать к почитанию, если он хочет вскоре стать шэдом...

Мимо них прошла Лине. Несмотря на освещение, выглядела она превосходно, и Крэйну стоило некоторого труда сделать вид, что он ее не заметил. Лине не решилась заговорить, скользнув по нему взглядом, она остановилась неподалеку, тщетно стараясь привлечь его внимание.

У самого Крэйна тоже было время подготовиться. Вместо привычного касса на нем был тонкий однослойный талем из изысканной мягкой ткани цвета закатных лучей Эно, который выгодно подчеркивал его идеально сложенную фигуру и бледность кожи. Ножны с эскертами он сменил на два небольших стиса, чьи изящные рукояти едва выглядывали из-за широкого кожаного пояса с хитиновыми пластинами. Каждая вещь была подобрана со вкусом и знанием дела. Крэйн много времени провел перед зеркалом, добиваясь необходимого эффекта, и сознавал, что взгляды большей части женщин время от времени натыкаются на него отнюдь не случайно. В них было неприкрытое восхищение, но ни одна из них не была достаточно привлекательна, чтобы Крэйн подошел к ней. Стоя рядом с Латом, поодаль от стола, он окидывал лица скучающим взглядом и медленно потягивал фасх.

— Ты пользуешься успехом, — заметил Лат, машинально приглаживая волосы. — Клянусь Ушедшими, если бы не дружина, тебя разорвали бы на части.

Крэйн поморщился.

— Они меня не привлекают. Я не вижу тут никого стоящего.

— Ты избалован.

— Вовсе нет. Женщины одинаковы, Лат, они все на одно лицо, как лепешки. Одна может быть поджаристее, у другой не пропечен край, но схожесть слишком велика, чтобы раскладывать их в разные кучки. Если знаешь, что они хотят — управлять ими проще, чем дрессированным хеггом.

— Тебе легко рассуждать. Красив, силен, из одного из самых знатных родов, да еще слава одного из лучших клинков и непревзойденного сердцееда...

— Глупости. Дело не в этом.

— Ты сам не сознаешь своего счастья, — вздохнул Лат. — Мне бы твою привлекательность — я давно соблазнил бы уже всех женщин Алдиона вне зависимости от их положения.

Оба рассмеялись, не боясь быть услышанными — за общим гулом голосов услышать их было некому. Торжество явно подходило к заключительной стадии — многие гости уже клевали носами или уперли мутные хмельные взгляды в блюда, женщины хрипло смеялись грубым шуткам, их раскрасневшиеся лица вызывали у Крэйна глухую усталость и отвращение.

Орвин по-прежнему сидел во главе стола, но лицо его было спокойно и выражало вежливое внимание. Как и положено шэду.

Крэйн случайно поймал взгляд девушки, которая смотрела на него с самого начала торжества. Она вздрогнула, хотя и попыталась сохранить достоинство. Пожалуй, высока, плечи немного костлявы, да и нос не идеален, но... Крэйн улыбнулся ей своей лучшей улыбкой и едва заметно кивнул. Не веря своему счастью, она покраснела. Не красавица, конечно, но что-то в ней есть. Пожалуй, один Урт она способна скрасить.

— Это Тэллитэ, шал Герсиос, — тихо сказал Лат, от которого не укрылся этот обмен взглядами. — Небольшой род с запада. Если ты задумал положить на нее лапу, учти — у нее есть муж.

— Правда? — Крэйн отсалютовал кружкой незнакомке. — Сам виноват. Ничем не могу ему помочь.

Лат покачал головой, но не смог сдержать улыбку.

— Разорви тебя Ушедшие! По крайней мере, надеюсь, у тебя не хватит наглости остаться в зале. Орвин съест тебя сырым.

— Не бойся, в мои планы пока не входит делать ее вдовой.

Тэллитэ нерешительно подошла и склонилась в глубоком поклоне.

— Мой шэл...

— Крэйн. — Он подал ей руку. — К чему сегодня титулы? В такой замечательный Урт будет довольно и имен.

— Воистину так, — несмело улыбнулась она. Глаза ее светились, и Крэйн на мгновение даже забыл про костлявые плечи. Пожалуй, стоит оставить ее и на Эно.

За ее плечом в нескольких шагах стояла Лине, и лицо ее было бледно как глина, покрывающая изнутри стены склетов. Не осмелившись подойти, она смотрела на него и мяла в руках край талема.

— Сегодняшний Урт подходит к вашим глазам. Вы не согласитесь составить мне компанию и подняться на верхний ярус? Думаю, восход должен быть особенно прекрасен.

— Что вы, я... Да, думаю, это замечательная идея.

Лат незаметно ткнул его кулаком в ребра, Крэйну стоило огромного труда не рассмеяться. Девушка смотрела на него с немым обожанием, видимо, до сих пор не могла поверить своему счастью. Лицо Лине посерело и пропало, Крэйн забыл про нее.

Урт еще только начинался.

Рассвет Эно они встретили на верхнем ярусе тор-склета. Крэйн лежал на спине, подложив локоть под голову и лениво следил за все разгорающимся огнивом выступающего из-за горизонта светила. Урт поспешно бежал, от него осталась лишь холодная свежесть в воздухе и едва различимые глазу блекло-синие потеки. Было уже достаточно светло — женщина, мягко прижавшаяся к его боку, набросила на себя платье, жалко и наивно пытаясь скрыть наготу. Крэйн равнодушно чувствовал разгоряченной кожей ее неровное дыхание и не пытался отстраниться.