Сэр Евгений. Дилогия

‑ Извините, сэр, но мне нужно бежать. Хозяин послал меня за вином. Если я быстро не принесу… ‑ голосок ее стал виноватым.

‑ Я провожу тебя, ‑ заявил я, голосом, не терпящим возражения, которое придало мне выпитое вино.

‑ Но я вас совсем не знаю, сэр!

‑ Вот в дороге и познакомимся!

Улочка, в которую мы свернули, была, что называется с односторонним движением.

‑ Так ты служанка?!

‑ Да, сэр. Но жена хозяина в последнее время ревнует и мне, похоже, скоро придется искать себе новое место.

‑ А что, уже к этому был повод, малышка?

За легким флиртом мы свернули за один угол, за другой, пока я не понял, что потерял направление и уже не знаю, в какой стороне находится мой постоялый двор. Несколько раз слышал шаги, как в стороне, так и за спиной, но со временем они растворялись в тишине, и тогда я снова полностью переключался на разговор с прелестницей.

‑ Мы уже почти пришли, сэр. Теперь я пойду ОДНА!

При этом она резко повысила голос, сделав упор на последнее слово, тем самым, выделив его. Хмель не то чтобы выветрился, но темнота и тишина пустынных улиц незнакомого города как‑то сама по себе настораживала, а теперь еще это слово ‑ выкрик. Следующим ударом набатного колокола в голове стало ее резкое движение руки вниз, в складки платья. Чисто инстинктивным движением я перехватил ее руку. В тот момент, когда она попыталась ее вырвать, я увидел в ее маленькой ручке тонкий и чрезвычайно острый на вид кинжал. Не успел я осознать того факта, что на мою жизнь покушаются, как из‑за угла выскочили два мордоворота и замерли в непонятном ожидании. По‑другому их никак не назовешь. Лица, не абсолютно не отмеченные интеллектом, мозги с одной извилиной, и кулаки с пивную кружку. Очевидно то, что 'клиент' к моменту их появления не лежал, подрыгивая в агонии ногами, стало для них неожиданностью и ввергло в кратковременный ступор. Не дожидаясь, когда они очухаются, резко вывернул запястье красотки и швырнул взвизгнувшее от боли тело им под ноги. В этот самый момент головорезы ринулись ко мне, но на полпути столкнулись со своей сообщницей, рухнувшей им под ноги. Один из них, споткнувшись об нее, растянулся во весь рост, а другой пошатнулся, отчаянно замахал руками, стараясь сохранить равновесие, и при этом выронил дубинку. Такой шанс упускать нельзя. Подскочив к пытающемуся взлететь бандиту, пробил ему прямой слева в солнечное сплетение, а правым кулаком заехал в челюсть. Удар получился на редкость четкий и мощный. Бандита отбросило на пару метров, после чего тот рухнул мешком на камни мостовой и затих. Все это зафиксировало сознание, так как тело уже начало атаку на второго мордоворота. С ним я поступил более незатейливо. Тот еще только начал подниматься с мостовой, как я врезал ему подкованным сапогом в живот, а после того как он оказался на коленях, завывая от боли, подобрал дубинку и с силой ударил его по голове. Хрустнула кость, и вопль резко оборвался. В этот самый момент наступившая тишина была нарушена дробным стуком каблучков. Наводчица, высоко подобрав длинные юбки, со всех ног помчалась по улице. Хотя я спокойно мог ее догнать, но не стал этого делать.

'Беги, сучка, беги. Повезло тебе. Впрочем, и мне нужно отсюда сваливать. Не дай Бог на крики нагрянет городская стража! Куда мне теперь? Тоже мне, Казанова. Увлекся смазливой мордашкой и ладной фигуркой, а про дорогу забыл. И ведь никого поблизости нет, чтобы спросить! Мать вашу!'.

Бросив взгляд на два распростертых тела и мысленно сравнив их с дохлыми воронами на помойке, я зашагал в сторону ближайшего угла, в душе молясь о том, что взял правильное направление. Прошагал в ускоренном темпе уже метров пятьдесят, как где‑то на верхнем этаже, у меня над головой, с легким скрипом растворилось окно. Уже зная, чем это грозит, тут же ускорил шаг. Негромкий всплеск у меня за спиной дал мне знать, что мне удачно удалось избежать содержимого ночного горшка одного из горожан. Еще один поворот.

'Блин! Не город, а лабиринт какой‑то!'.

Остановившись, я огляделся. Вокруг меня теснились дома, в темноте похожие один на другой. Хмель и злость выветрились, а на их место пришло раздражение и растерянность. Теперь я хотел только одного, как можно быстрее добраться до гостиницы. Но где она? С минуту вращал головой в разные стороны, но так и не определился куда идти. Стучаться в ближайшую дверь и спрашивать дорогу ‑ было чревато большими неприятностями. В лучшем случае ‑ через дверь обругают, а если попадется более нервный тип, то улица огласиться криками: ‑ Грабят! Убивают! ‑ и тогда мне придется бежать от обозленной толпы разбуженных горожан. К тому же где‑то у меня за спиной, на темной улочке лежат два тела… Оставалось идти ‑ куда глаза глядят. Так я и сделал. Обходя зловонные лужи и кучи гниющего мусора, я не переставал вполголоса материться, потому что, как не старался, все равно наступал на нечто отвратительно пахнущее и противно чавкающее под ногами.

Когда в очередной раз, засомневавшись в правильности выбранного направления, я остановился, то вдруг услышал звук приближающихся шагов. Как бы я ни хотел побыстрее добраться до постели, мое недавнее приключение заставило меня более внимательно отнестись к появлению новых любителей ночных прогулок. Замерев, стал чутко прислушиваться к шагам. Убедившись, что они не удаляются, а приближаются, осмотрелся. Найдя за своей спиной нишу на стыке двух домов, осторожно ступая, забрался в нее и тут же окунулся в непроглядную, почти чернильную темноту, в которой заметить меня было практически невозможно, если только не подойти вплотную. При приближении звуки шагов стали четче, так я понял, что они принадлежат двум людям, к тому же по мере их приближения, смог расслышать, о чем идет разговор.

‑ Дальше не пойдем. Здесь нам никто не помешает. Итак. Почему опять пришел ты? Разве я не говорил, что хочу видеть твоего хозяина? Где он? ‑ голос невидимого мне человека был не просто недовольным, он был зол.

‑ Потише говорите, сэр, а то ненароком, полгорода поднимите.

‑ Не смей указывать, пес, что мне делать!

‑ Как скажете, сэр, ‑ голос его собеседника был бесцветный, лишенный абсолютно каких‑либо интонаций.

‑ Вот так‑то лучше! ‑ в голосе дворянина звучало горделивое удовлетворение. ‑ Знай свое место, грязный наемник!

‑ А чем вы лучше меня, сэр? ‑ неожиданно съязвил наемник, ‑ Не тем ли, что убиваете не сами, а посылаете других делать за вас грязную работу.

‑ Заткни свою грязную пасть, отродье шлюхи! ‑ сейчас в голосе дворянина звучал ничем неприкрытый гнев.

‑ Извините, сэр! Постараюсь никоим образом больше не оскорблять вашего слуха, ‑ с едва уловимой насмешкой успокоил его человек, которого назвали наемником.

‑ То‑то! Знай свое место, холуй! Теперь отвечай: почему не пришел лорд, как мы договаривались?

‑ Он очень загружен делами, требующими его неусыпного внимания, но непременно с вами встретится, дабы по достоинству оценить ваши заслуги. Вы выполнили поручение моего господина, сэр?

‑ Да, ‑ недовольно буркнул дворянин.