Бессмертное Сердце (СИ)

   Постепенное использование голосов Силы, помогло пробудить и то волшебство, которое девушка уже много лет не использовала. Это странное ощущение, будто выученное не забылось, а просто долго соседствовало рядом, а ты не обращал внимания. То, что она собиралась делать, было заклинанием поиска, но, по сути, просто перемещало внутреннее "я" по местности. В данном случае, по замку. Лекарка сделала несколько движений руками, и на полу образовался тройной магический круг. Медея очень бережно достала чехлы и вытащила два веера. Один веер был полукруглой формы, черного цвета, из сандалового дерева, запах которого настойчиво ударял в нос, с такими же темными перьями на конце. Другой веер был круглой формы. Легкий, из бамбуковых пластин и прекрасного бирюзового шелка. Положив веера, бамбуковый - спереди, а сандаловый - сзади, девушка села в центр круга. Закрыв глаза и отбросив все мысли, сосредоточилась на дыхании, которое должно быть ровным, и почти незаметным, близким к полному отсутствию.

   Через минуту девушка ощутила легкость, словно при полете, и, сместив взгляд вниз, она увидела себя. Теперь оставалось сказать несколько слов на древнем, почти никому неизвестном здесь языке. Тройка витиеватых коротких фраз повисли в воздухе, и из вееров полился свет. Сине-зеленый, напоминающий морской, - из бирюзового, а из черного - оранжево-красный, словно закатное солнце. Образуя единую спираль, не смешиваясь, свет поднимался вверх и, столкнувшись где-то очень высоко, лопнул, издав хлопок, как будто взорвался праздничный фейерверк. Замок, да и все вокруг, потерял очертания. Точно находишься на изнаночной стороне ткани. Сплошные разноцветные линии энергии, что текла по всему Ламастору, теперь наполняли этот изнаночный мир, рождая новые краски.

   Наконец Медея поняла суть разговора с Камиллой о строении этой крепости. Воистину, количество магии, вложенной в это творение, поражало, и вместе с тем, наводило на некоторые мысли. Если Лавар это нравилось, то Лунный Веер только настораживало. Имея дело с Артефактами, Медея ясно представляла их опасность.

   Башня, вся сотканная из Огня, завораживала, но жар совсем не чувствовался, зато ощущалась какая-то необычайная прохлада и еще большая тишина, как будто в мире никогда звука не существовало. Крупными потоками текли энергии Воды и Земли, напоминая древнего необъятного змея. Они пересекались, но не конфликтовали. Постепенно армеди растворялась, расщеплялась, становилась таким же сгустком энергии. Это было странное чувство: ты больше не ты, но способность мыслить не терялась. Медея Лунный Веер слилась с этой могучей энергией, и вместе они неслись дальше, проходя по всей крепости, встречая энергию Воздуха, от которой исходил треск и щелканье. Энергия остальных существ, не зависящих от силы Искусств, то тут, то там возникала яркими пятнами, будто капала с кисти художника.

   Вскоре перед девушкой предстала Библиотечная Башня. Она отличалась от других Башен и строением, и потоками, и расположением, словно была лишней в этой чудесной смеси. Темное, тягучее, липкое, как нуга, - вот, что исходило от этого причудливого великана. С изнанки было видно, что все потоки, словно отталкиваются о некую преграду, и не попадают внутрь. Именно это и казалось странным. Эта темная энергия, ни на что известное лекарке, не похожая, не была враждебной, но не вызывала никаких приятных чувств. Являлось только одно - отвращение.

   В Башне было всего три значимых помещения: библиотека, Зал Радуги и зал для ЗБП. Многочисленные секретные ходы, кладовые и прочие коварные комнатки, были скрыты от юных любопытных глаз. Впрочем, никаких слухов об исследованиях этих секретов не возникало. Да и преподавательский состав Ламастора редко посещал нижние этажи Башни. Все это заинтересовало армеди. Пусть ей и не хотелось никаких приключений, а, тем более, славы, но задание есть задание, и его нужно выполнять.

   Внезапно она почувствовала, как возле нее напряженно завертелся Фириз. Дракончик явно почувствовал опасность, поэтому нужно было срочно заканчивать ритуал. Но вернуться, мгновенно не получалось. Потоки настолько растворяли твою суть, что, казалось, можно оставаться таким. Наверное, таким и был Эфирный мир, в который уходило все живое в Альмайнасе.

   - Что это ты здесь делаешь? - послышался голос Веро, когда Медея после некоторых усилий смогла очнуться. Сейчас, словно лишенная эмоций, она сидела в круге, чувствуя, как каждую часть тела пронизывают боль и дрожь. На ее плечо опустился Фириз, чтобы хоть как-то поддержать хозяйку.

   - Что это? - спросила Веро, заметив веера, которые все еще лежали на полу. Круг уже успел исчезнуть, поэтому трудно было сказать, что она подумала, но Хемайтл выглядела удивленной и настороженной.

   Лекарка осторожно поднялась, испытывая при каждом движении резкий болевой укол, подобрала свое сокровище и осторожно убрала обратно в чехлы. Разговаривать особо не хотелось.

   - Ты чего такая странная? - вновь спросила Веро.

   Но девушка снова промолчала и, только мотнув головой, осторожно направилась к лестнице. Она шла очень аккуратно, словно по стеклу, пытаясь хоть как-то ускориться. Медея не видела, что Веро еще долго смотрела армеди вслед, держа во внимании маленькое фиолетовое существо.

  ****

   Пустой и темный Карательный зал Светлейших был строг и безучастен к событиям, что веками происходили в нем. И сейчас он оставался равнодушен, лишь белели стены, да слабо мерцали письмена ограничивающего магию круга. На черном троне восседал Рамайтон, одетый в многослойные светлые одежды, уставившись в одну точку. Казалось, он сидел здесь без видимой цели, с отсутствующим взглядом и отстраненными мыслями, но это лишь видимость. На самом деле Рамайтон ждал. Человек должен был прийти полчаса назад, но время шло, и никто не появлялся.

   Первый армеди не переживал по этому поводу. Даже если его собеседник опаздывал, он не зацикливался над этой проблемой. Он был очень терпелив и прекрасно владел своими эмоциями.

   Прошло еще полчаса, и в зал прошел высокий худощавый человек в черном плаще из грубой ткани. Пройдя половину зала, он сделал учтивый поклон, а затем подошел ближе. Когда подошел вплотную и откинул капюшон, на свету блеснули иссиня-черные волосы и лазурная кожа лица. Спутник Рамайтона имел острые черты и резкие движения.

   - Так ты пришел, Джерель, - поднимая глаза, медленно произнес Рамайтон. Он откинул длинную пепельную косу назад. Голубые глубоко посаженные глаза полыхнули льдом. На смуглой коже лба пролегла глубокая длинная морщина, свидетельствовавшая о постоянной привычке владельца думать. Тонкие, практически поджатые губы, говорили о чопорности.

   - Твоя новость показалась мне интересной, поэтому я пришел, невзирая на свою работу, - довольно резко ответил элькрис.

   - Ты, как всегда, холоден, - без тени улыбки произнес армеди. - Разве мы не старые друзья?

   - Что-то плохо вспоминается наша дружба, - все так же холодно ответил Джерель. - Давай оставим условности. Зачем ты отправил Медею на это задание?

   - А что в этом такого? Новые факты помогли нам пересмотреть ее поступок, и я решил, что она достойна возвращения. Как бы то ни было вы с ней снова встретитесь.

   - Разве сейчас это важно? Ты выгнал ее, а теперь отправил на это задание. Тебе не кажется это глупым?

   - Ничуть. Я узнал, что регери снова взялись за старое, отправив за Артефактом Тарелиала. И подумал, что Медея лучше всех справится с этим.

   - Не смеши меня! - раздраженно воскликнул Джерель. - Все-таки мне не пять лет. Не понимаю, чего ты добивался, создавая подобную ситуацию, но встретив Тарелиала, девушка непременно обо всем догадается. Твоя затея полностью провалится, а виноваты будут другие.

   - Ну и что? Даже если и догадается. Прошло уже пятьсот лет, не думаю, что она будет зацикливаться на своих прошлых проблемах. Ведь она хочет вернуться домой. Я уверен, что это желание сильнее прошлых воспоминаний.