Пряди о Боре Законнике

— Ладно, ваши магические штучки меня мало интересуют.

— В общем, в тундре мне пришлось пролазить около месяца, пока я попала… в Пирамиду к культистам.

— Ди Дусера так и не нашла?

— Нашла, — с некоторой паузой ответила Стояна. — Вот только сообщить никому не успела…

— Что было в Проклятом Храме?

Стояна отрицательно замотала головой.

— Помню только тот странный голос. Он подсказывал мне, что делать… Требовал, чтобы ждала тебя, и что если выйду из хижины…

— И чей голос?

Снова отрицательный ответ. Друидка тяжело вздохнула.

— Тогда мне всё казалось лишь сном… туманным, мутным… А теперь…

— Кошмары?

— Да. Мне всё кажется, будто я ещё там… в той хижине…

Понятное дело, Стояне, как и многим иным людям, снились какие-то воспоминания из прошлого. Неприятные, конечно. Такие, которые оставляют глубокий след в душе. Скорее всего, хижина была не чем иным, как видоизменённым «саркофагом», подле которого стоял первосвященник… Что он, интересно, хотел от друидки?

Кстати, а мои сны? Вернее тот, в котором я лечу в «пузыре», он ведь тоже в некотором роде воспоминание…

Стоп! А что, если это не сон? Что если я сплю именно сейчас, именно в этот момент? Может, моё тело по-прежнему сидит на берегу Сиверии… Нет… нет… ерунда… бред… Уж слишком много деталей в нём… в обычном сне такого не бывает. Это точно.

Голос… Стояна говорила про некий голос… И мне являлся он… или не он, но в общем-то голос был…

Нихаз бы это всё побрал!

Зачем я здесь? Почему улетел на Новую Землю? Сам ли захотел или обстоятельства заставили? — все эти вопросы в сотый раз прокручиваются в голове, а ответов всё нет и нет. — А, может, я не там ищу? Или не то спрашиваю? Хожу по кругу… заблудился в собственной голове…

— …прячусь от того тёмного незнакомца, — послышались причитания Стояны. Она вдруг громко всхлипнула. — Он всё время зовёт меня, а я жмусь в уголке… и жду… жду…

Я вдруг увидел её маленькой одинокой девочкой, брошенной судьбой в эту житейскую несладкую кашу. Всё время одна, и ни опоры… даже на тех же родителей, или иных родственников… да и вообще… вообще выходит так, как говорят ратники: «Некому прикрыть спину».

Мы сидели друг подле друга. Моё колено касалось бедра Стояны… Я, кстати, только сейчас это заметил… ощутил… Вдруг сразу же подумалось, что в этом есть что-то символическое.

И ещё подумалось, что, наверное, эта девчушка видит, и только во мне единственном, хоть какой-то намёк на защиту. Её натура жадно ищет ту стену, за которой можно было укрыться, спрятаться… Не знаю, может это влияние каких-то воспоминаний о наших совместных делах на острове Безымянного мага. Или, что тоже не исключается, она заметила во мне какие-то родственные её душе «нотки»…

А ведь мне казалось, что Стояна меня недолюбливает.

Ошибался? Что я вообще в женщинах понимаю?

— Кого ждёшь? — снова спросил я у Стояны.

Ответ не был неожиданным.

— Кого?.. тебя… Я долго ждала тебя… Во сне ты всё не шёл, отнекивался… — с обидой в голосе сказала друидка. — Я думала, что и не придёшь.

Мне отчего-то стало стыдно. Но не так, как это бывает, когда совершаешь какой-то нехороший поступок.

Просто выходило, что меня где-то ждали, надеялись, а я… скажем так — не торопился. Не знал, не понимал, потому так и вышло. Вины особой нет, но всё равно на душе неприятный осадок.

Но это же лишь сон, — пытаюсь убедить себя. Но что-то говорит обратное.

Я принаклонился и неожиданно даже для себя обнял Стояну. Она вдруг громко зарыдала, уткнувшись лбом в мою грудь.

Как и большинство мужчин в таких случаях, я, честно говоря, растерялся. Никаких слов утешения мне на ум не приходило.

Женские слёзы… помню, кто-то говорил, что столь мощного оружия не придумал ещё никто. Да будь Стояна хоть тем же Первосветом, то мне нашлось бы что сказать. Или, что, скорее всего, мы бы с ним друг друга поняли и без слов.

Девчушка чуть успокоилась. Я вдруг поймал себя на том, что инстинктивно глажу её по волосам… Они у неё были чуть жестковаты, у Заи другие, шелковистые и пахнут цветами… пьянят, зазывают…

Чего это я вспомнил Заю?

Стояна обняла меня и крепко прижалась к груди щекой. Какая она ещё юная, нежная… в чём-то непосредственная…

Пальцы прошлись по её маленькому лицу, вытерли слёзы… Чем же пахнут твои волосы?

Голова чуть закружилась, и я крепко обнял девчушку.

— Ждала, — послышался её тихий шёпот.

Приятно… приятно слышать, что тебя ждут. Это всегда значит, что ты нужен. А для мужчины, пожалуй, приятней мысли нет… Женщины же боятся одиночества.

Я чувствовал, как росло возбуждение. Оно вмешивалось в мысли, сталкивая их лбами, заставляя замирать.

От волос Стояны пахло чем-то знакомым. Я закрыл глаза и тут же почувствовал, как моих губ коснулись её худенькие пальчики. Потом был тонкий-тонкий поцелуй… один единственный.

Я ещё крепче прижал к себе Стояну, но она неожиданно выскользнула и повернулась спиной, одновременно подаваясь назад и прижимаясь всем телом. Её маленькие ладошки вжались в мои бёдра, а ноготки зацарапали кожу…

Не скажу, что это было неприятно. Даже напротив: я ощутил, как по спине пробежала дрожь… Это от предвкушения… ожидания…

Стояна то казалась беззащитным маленьким зверьком, испуганно сжавшимся в комочек, словно опасаясь чего-то. То вдруг казалась раскрепощённой кошкой, играющей со своей «жертвой»… От неё пахло чем-то знакомым, нежным, эфемерным… я не мог пока определиться, но запах был до трогательного приятным, фруктовым… и ещё манящим… типично женским…

Я одной рукой обхватил Стояну под грудь, второй коснулся её худенькой шейки, и тут же ощутил, как под пальцами трепетно запульсировала тоненькая жилка.

Тук-тук, тук-тук, тук-тук… как у птички… маленькой такой, боязливой.

И тут или мне показалось, или я действительно зарычал. Стояна вздрогнула и прогнулась.

Моя правая ладонь нащупала её сосок, остро торчащий вперёд. Шершавые грубые пальцы постарались коснуться его, как можно нежнее.

Стояна вздрогнула и испугано задышала. Она повернула голову назад, её руки потянулись к моим волосам и пальцы нервно вцепились в них. Я потянулся вперёд, желая впиться в девичьи губки. Но Стояна тут же отвернулась, отпустила волосы и прогнулась ещё сильнее.

Я неспешно подался вперёд. Вошёл неглубоко… Девчушка вновь вздрогнула, почувствовав странные, доселе явно не испробованные, ощущения. Она тут же замерла, чуть дыша…

Это с непривычки, — мелькнула мысль в моей голове. — Не надо, Бор, спешить…

Я обхватил левой рукой Стояну за волосы, заметив, как она нервно сжала кулаки и закусила нижнюю губу.

Такого ей ещё не доводилось испытывать. Странное, немного болезненное, наслаждение, которое с каждым толчком заставляло её тело трепетать… дрожать… А потом вдруг, где-то внутри, возникло приятное обволакивающее мягкое тепло, в несколько секунд докатившееся до разума, и топившее его в тонкой истоме.

Стояна стала двигаться мне навстречу. Она вцепилась за мои бедра, пытаясь заставить их двигаться быстрее… а, может, и сильнее…

Я стремительно набирал темп, чувствуя, что скоро перестану себя контролировать. Становилось жарко… в глазах поплыло… всё, что сейчас хотелось, так это «добежать» до той сладостной вершины, а там… а там… а там…

Наши движения становились резкими, даже грубыми, а дыхание — прерывистым. Колени дрожали от напряжения, и в тот момент я почувствовал… да, именно почувствовал, как странно и резко дёрнулась подо мной девчушка. Тело её стало тяжёлым, расслабленным. Она тихо застонала, едва не свалившись в воду, что говорится — с головой. Мне с трудом удалось её удержать.

И в этот момент мышцы будто свело судорогой, в глазах потемнело. Я глухо рыкнул и замер… Рука с силой сжала волосы Стояны, вторая прижала её тело к себе.

А потом… потом просто смертельная усталость. Мы тяжело опустились на дно, благо здесь неглубоко, неподвижно замерев на какое-то время.