Тьма наступает (СИ)

Я вытянул Меч из тайника и сунул оборотню в зубы.

– Беги, спрячь, свяжись с Крабатом! – Натан колебался. – Быстро, тебя не задержат! – Волк повернулся и затрусил к воротам.

– Эй! – раздался зычный окрик, Натан опрометью вылетел на улицу, а я, с миной легкого недоумения на лице, повернулся к спешащему ко мне верзиле.

– Это вы мне, сэр?

– Тебе, придурок! Ты – циркач?

Я позволил себе проигнорировать грубость:

– Я – артист.

– Одна зараза. Иди сюда! – верзила протянул ко мне руку и я разглядел под просторной одеждой плотную серебристую кольчугу. Точно, Страж! Не моя весовая категория. Я пожал плечами и пошел за ним, меня быстро и аккуратно связали.

Через пару минут во дворе были все наши и дюжина вооруженных охранников. Они обмотали своими чертовыми веревками всех, даже женщин, правда, руки им связали спереди. Коротко стриженный белобрысый тип, явно начальник, критически осмотрел нас:

– Все здесь! – он удовлетворенно кивнул и свистнул, из ворот показались еще полдюжины таких, как он и двое, одетых нарочито по-городскому. По крайней мере, Натана с ними не было.

Искристый холодок, пробежавший по спине, объяснил мне смысл происходящего. Маги!

У Жака была какая-то удивительно придурковатая физиономия, и я взял этот подход на вооружение, постаравшись выглядеть как можно безобидней. Несчастный сирота, невинная жертва обстоятельств. Не бейте меня!

Стражи растолкали пленников в шеренгу и старший из магов подошел, остановившись перед Ирвином:

– Именем Зеленой Гильдии, ты, Ирвинес из Раша, обвиняешься в колдовстве и служении Темным Силам. Ты предстанешь перед судом Зеленого Совета как предавший Свет.

Маг повернулся к Мастеру Лезвий.

– Именем Зеленой Гильдии, ты Станислав де'Огерон, обвиняешься в пособничестве слуге Тьмы, вольном или невольном, и предстанешь перед судом Зеленого Совета для определения степени своей вины. Увести их!

От возмущения у меня пропал дар речи. Какая ахинея! Пока нас заталкивали в закрытую повозку, я отчаянно пытался понять: блефуют гильдийцы или действительно верят тому, что говорят. Я не верил.

Ирвина и Мастера Лезвий везли где-то еще, в темноте фургона стояло потрясенное молчание.

– Это неправда! – всхлипнула Изабель.

– Несомненно, – подтвердил Жак.

Ссылка на знания Крабата в присутствии посторонних казалась мне неразумной, охранник прикрикнул на нас, и все замолчали.

Опять тюрьма! Для отпрыска знатного рода я слишком часто оказываюсь за решеткой.

Ункертская каталажка находилась в подвале одной из башен виденного мною днем форпоста. Камеры с решетчатыми стенами делились коридором для охраны на две половины – мужскую и женскую, скудный вечерний свет пробивался через маленькие отдушины, пробитые в стене высоко над головой.

Тактика, предложенная Жаком, увенчалась успехом – нас приняли за идиотов и посадили вместе. Камера была многоместная, с соломенных тюфяков на нас уставились с полдюжины помятых личностей и какой-то обросший тип немедленно направился к нам, посвистывая дыркой от выбитого зуба. Жак посмотрел на него, тот передумал и отвалил.

Бывший Страж был подавлен и расстроен.

– Их было слишком много.

– Знаю, а как они нас нашли?

– Станис появлялся здесь, а много ли нужно магам! Около полудня во дворе шнырял какой-то тип, присматривался к постояльцам, мы со Станисом его заметили и решили в городе не задерживаться, думали – ищут тебя.

– Мне не надо было уходить надолго!

– Если бы мы чухнулись, стали собираться, они бы начали действовать раньше. От магов далеко не убежишь. Ребятам просто повезло – их считали умершими.

– Так ты знаешь, о чем шла речь?

– Я не уверен, – Жак заговорил тише, – Я слышал раньше эти имена, но теперь сомневаюсь в правдивости истории. С точки зрения Гильдии, это выглядит так… – он замялся. – Знаете, где находится Кер-Орки?

– Угу. Самые северо-западные земли Сантарры – с трех сторон Дебри, с четвертой – горы, земля – сплошные камни. Если бы не залежи серебра, никто бы не заинтересовался этим захолустьем. Королевские владения.

– Так было не всегда. Кер-Орки – родовой замок де'Огеронов.

Я присвистнул:

– Наш Станис – барон?

Жак кивнул.

– Его отец был последним владетелем замка. Все случилось как раз перед Нашествием. В Кер-Орки всегда жил маг, причем не из худших, для защиты замка и наблюдения за Дебрями. И вот, в Гильд-Холле получают сообщение, что этот маг заигрывает с Темными Силами. От кого было сообщение – не скажу, не знаю, но разобраться с этим послали очень уважаемого адепта – мэтра Карани. И тут началось Нашествие. – Жак помолчал. – Все остальное известно со слов Карани. Он сказал, что тот маг и наследник хозяина замка сговорились, чтобы захватить власть в Кер-Орки, а может и во всей Сантарре. Они, якобы, призвали на помощь тварей из Дебрей, а он, Карани, пытался им помешать и ситуация вышла из-под контроля. В замке и окрестностях не уцелел никто, опровергнуть рассказ было не кому. Мага звали Ирвенес, баронета – Станислав, последние пятнадцать лет их считали погибшими.

– Врал ваш Карани, это ясно.

Жак как-то странно посмотрел на меня.

– Может быть.

– А ты еще сомневаешься? У них там колдунов, как мышей: Мирандос – раз, тот, что был в Сент-Аране – два, а этот твой Карани – три. Мало? Уверен, есть и еще!

– Тебе легко говорить! Карани – всеми уважаемый адепт, но с Ирвином мы прожили рядом три месяца, и я ничего не заметил…

– Будь Ирвин колдуном, Крабат сказал бы мне сразу. А ты – болван, хоть и Страж.

Кегары не стали бы терпеть носителя Зла, такова их природа.

– Природа Зеленой Гильдии – в служении Свету, как мне говорили.

– По крайней мере с одним гильдийским колдуном мы с тобой познакомились, помнишь?

А кегары распознали в Натане Зло даже тогда, когда для магов оно было еще не различимо. Вот и думай, кому верить!

Жак горько усмехнулся.

– Не важно, кому я верю. Наш поход закончится здесь, а их повезут в Тарильен, и Зеленый Совет будет обсуждать степень их вины до воцарения Хаоса.

– Нет! – я обхватил колени руками, чтобы с дикими воплями не забегать кругами, пугая арестантов. – Никакие стены не удержат Икторна.

– Хорошо бы, – вздохнул Жак. – Давай-ка потесним урок и ляжем спать – утро вечера мудреней.

Скоро почти все факелы, освещающие подземелье, погасли. Новые до утра никто зажигать не собирался, и заключенные волей-неволей ложились спать.

Страж посапывал на кучке соломы, экспроприированной у соседей по камере, а я лежал рядом и завидовал ему безумно.

У меня-то сна не было ни в одном глазу. Более того, жажда действий переполняла мое существо, мышцы зудели, требуя движений, пульс молотками колотился в ушах, а легкие работали, как после хорошего бега.

Меня преследовало бредовое чувство, что происходит что-то важное, а я не могу понять – что. Ощущение безадресной угрозы не давало мне сомкнуть глаз, нервная дрожь сводила челюсти. Я не мог осознать причину беспокойства, и это в конец извело меня.

Лишь под утро, когда сменилась ночная стража, я забылся неглубоким сном, не принесшим ни малейшего облегчения.

Казалось, стоило мне только закрыть глаза, и жемчужный туман ворвался в мое сознание, Мирандос возник из белого небытия и приблизился почти вплотную. В его глазах стоял безмолвный крик.

Хрустальный шар в его руках наполнился клубами дыма, и в них вспыхнуло видение какой-то местности. Я пригляделся.

На невысоком травянистом холме, отвоеванном у лесной чащобы, возвышался замок из серых гранитных блоков, судя по качеству кладки, возведенный после окончания Темных Веков. Сравнительно небольшой, с архитектурой, типичной для построек начала Воссоединения – четыре квадратных башни по углам стен и мрачное строение с узкими окнами-бойницами в центре. Крыша из листового железа, выкрашенная в кирпично-красный цвет. Вокруг стен – ни домика, ни деревушки, ни даже пасущегося скота – чахлая зеленая трава до самой опушки леса, лишенная всяких следов человеческой деятельности. Довольно унылое зрелище. Над башнями вилось черно-золотое знамя, герба я не разглядел, но цвета принадлежали Королевскому Дому Сантарры.