Над самой клеткой льва

— А с чего ты решила, красавица моя, что такой центр существует?

В Элконе он был уверен — парень никак не мог проговориться. Тогда как все это объяснить, вперехлест и через клюз?

— А я ваш центр вычислила, — безмятежно сказала Канилла. — Он у вас есть, и достаточно серьезный. Во-первых… Я не такой компьютерный гений, как Элкон, мне до него далеко, но все же в компьютерах понимаю. Вы три раза давали мне для работы материалы, которые никак не могли быть получены ни в компьютерном центре нашего стола, ни восьмого департамента. Вообще кое-что позволяет судить, что это совершенно какой-то другой компьютерный центр, кое в чем не похожий на здешние. Я не буду объяснять, как пришла к таким выводам, ладно? Извините, но вы все равно не поймете… Просто поверьте на слово.

— Поверю, — сказал Сварог. — А что там «во-вторых»?

— Во-вторых, Элкон что-то очень уж часто летает в Хелльстад и часто надолго там задерживается. Зная Элкона, это можно объяснить только одним: там у вас есть компьютеры, которые его страшно интересуют. Других причин просто не может быть. Девушка у него в Равене… да у вас в Хелльстаде и нет девушек, насколько я знаю. А чтобы устраивать себе экскурсии по Хелльстаду, он слишком занят… Вот такой был ход мыслей.

Ну что ж, она ошиблась только в одном: в Хелльстаде есть все же парочка девушек, но это не имеет отношения к делу…

Сварог вздохнул:

— Кани, я тебе столько раз говорил, что ты не только красавица, но и умница… Придется еще раз повторить, — он усмехнулся. — Ну что ж, ты меня приперла к стенке. Есть у меня в Хелльстаде компьютерный центр. И мне бы хотелось получить еще копию этого здания. Сама понимаешь, против Империи это нисколечко не будет направлено, наоборот…

— Я и не сомневаюсь, командир, — сказала Канилла с комической важностью. В ее глазах все еще стояло жгучее любопытство. — Но кто же у вас там работает, если в Хелльстаде практически нет людей? Что за компьютерщики загадочные такие? Вы ведь, такое впечатление, полностью уверены, что они справятся и с этой аппаратурой…

— Кани, когда-нибудь, много времени не пройдет, я тебе и расскажу многое, и покажу, — сказал Сварог. — Честное слово. А пока у меня голова забита другими заботами… Так есть то, что мне нужно, или нет?

— Есть все, что вам нужно, — уверенно сказала Канилла. — Здесь же, в памяти главного компьютера. Я вам в два счета все скачаю, в том числе и полный пакет необходимых программ. Это займет часа полтора, но вам ведь не срочно?

— Конечно, — сказал Сварог. — Кани, ты чудо…

— Я знаю, мне уже говорили, — сказала она с оттаявшей улыбкой. — И не раз… Командир, я все сделаю. И ни одна живая душа не узнает.

— Спасибо, Кани, — искренне сказал Сварог. — А теперь немного поработаем. Я тут хочу поставить вполне научный эксперимент.

— Что мне нужно будет делать? — деловито спросила Канилла, кладя руки на пульт.

— А ничего пока, — сказал Сварог. — Бывают эксперименты, когда аппаратура и не нужна… Посиди пока, я тебя сейчас позову…

Он вышел на галерею, окружавшую весь второй этаж. Переходить на противоположную сторону, через коридор, не пришлось: эта сторона здания как раз и выходила на нужные ему созвездия.

Сварог быстро нашел нужное — Золотого Коня. Он был никудышным знатоком здешней астрономии, но полдюжины-то созвездий мог отыскать на ночном небе легко — из-за их характерной формы. А вот, соответственно, и Стремя. Включаем «другое» зрение…

Все та же картина: из некой точки на небосклоне огромным конусом вылетали лучи пронзительно-синего света, неслись к земле и пропадали на некотором расстоянии от нее.

Вот только на сей раз лучи исходили из совершенно другой точки — правее и выше, уже справа от Золотого Коня и выше его пальца на три, считая вульгарно и ненаучно, пониже большой синей звезды — кажется, в созвездии Змееносца. Сварог не был точно уверен, что это Змееносец, но это не имело значения…

— Кани! — громко позвал он. — Выйди-ка сюда!

Тут же простучали каблучки, она остановилась рядом у фигурных перил. Убрав «другое» зрение, Сварог спросил:

— Кани, как у тебя с астрономией?

— Как у всех, — она пожала плечами. — Краткий курс общих знаний.

— Ну, это, в принципе, не важно, — сказал Сварог. — В данном случае сгодятся и методы далеких предков… Видишь вон ту большую синюю звезду?

— Конечно, — сказала она. — В голове смутно вертится, что она самая крупная и яркая в том созвездии, но вот как оно называется, хоть убейте, не вспомню.

— Вроде бы Змееносец, — сказал Сварог. — Но это не имеет значения. А теперь посмотри-ка туда «другим» зрением.

Сам он на сей раз им не воспользовался — спасибо, насмотрелся. Канилла удивленно охнула, присвистнула по-мальчишески.

— Это-то еще что за чертовня?

— Представления не имею, — сказал Сварог. — Но она там, сама видишь, есть. У тебя тут найдется аппаратура, которой это чудо-юдо можно пощупать?

— Конечно.

— А в одиночку сможешь?

— Обижаете, командир, задача для практиканта. Только нужно перейти в другой зал, управление антеннами там.

— Ну вот и пойдем, — сказал Сварог.

В указанном зале он тихонечко сел, чтобы не мешать подлинно научным работам с использованием современной аппаратуры. Сказал только:

— Насколько я помню, в применении к метеорному потоку такая точка именуется радиант… Можешь заодно и определить координаты этого радианта?

— Ну, не особенно трудно…

Ее пальцы порхали по клавишам, сразу на трех экранах мельтешили непонятные символы, сходились и расходились разноцветные дуги и зигзаги, проплывали ряды цифр, то короткие, то длинные. «Премудрость», — подумал Сварог, поглядывая уважительно.

Наконец все, такое впечатление, кончилось. Больше ничего не мельтешило, не плясало и не менялось. Застыли цифры и символы, аккуратными рядочками, застыла плавная светло-зеленая дуга.

— Получилось? — спросил он едва ли не шепотом.

Лицо у Каниллы было странноватое — и нешуточное удивление, и еще что-то…

— Понимаете, командир… — сказала она тоже едва ли не шепотом. — По всем параметрам выходит, что это третий «ручеек», и ошибки быть не может… Но это неправильно, так не должно быть…

— Почему?

— Потому что так ни один «ручеек» себя не ведет, уж это-то мы успели выяснить совершенно точно. «Ручейки», конечно, во много раз уступают размерами потоку апейрона, но все они — тоже потоки. В составе апейрона идущие из центра Галактики. Если изобразить в виде иллюстрации — пусть и примитивной, — это должно выглядеть вот так…

Она зажгла самый большой экран. Посередине неподвижно застыла Солнечная система (Вид сверху — исключительно для удобства, — пояснила Канилла. — Поток идет почти перпендикулярно к плоскости орбиты), а все остальное немаленькое пространство экрана, явно выходя за его рамки, занимал и впрямь некий поток: бледно-голубые лучи, безукоризненно прямые, строго параллельные, вроде бы неподвижные, но таким-то образом создавалась иллюзия, что они безостановочно текут. Действительно, поток…

— Вот так все выглядит, если примитивно, — сказала Канилла. — Вам этого достаточно?

— Вполне, — сказал Сварог. — Боюсь, чего-то самую чуточку менее примитивного я просто не пойму… Значит, так оно выглядит… Ну да, ручеек — по сравнению с размерами потока апейрона, а их даже я помню, сунули как-то в голову…

— Мы только-только начали их изучать — много времени ушло, чтобы разобраться в аппаратуре Брашеро… Но одно установили со всей уверенностью: каждый раз речь идет о потоках солидных размеров. И никаких радиантов. Но главная загадка не в этом, думается мне. Понимаете, командир, «ручейки», как и сам апейрон, нельзя увидеть «другим» зрением — только с помощью приборов. И никак иначе.

— Подожди, — сказал Сварог. — Я сам видел апейрон в Магистериуме, огромный такой золотистый шар…

— Так это вы видели концентрированный, — пояснила Канилла. — Вот его можно видеть не то что «другим» зрением, но и простым глазом — концентрированный, опять-таки вульгарно выражаясь, со страшной силой. Степень сжатия на порядки сильнее, чем у воздуха, когда его делают жидким… но эти детали вряд ли сейчас интересны, они к делу отношения не имеют. Вполне возможно, и концентрированные «ручейки» можно видеть самым обычным зрением, но мы ведь только начали. Такие эксперименты у нас отложены далеко на будущее, сначала нужно изучить все свойства и способности… — она вздохнула. — Аппаратура великолепная, но нас только четверо, в том числе одна недоучка с двумя курсами Лицея…