Корона пастуха (ЛП)

- Агась, точняк, - раздался голос Роба Всякограба.

Тиффани взорвалась:

- Ты что, все время за мной следишь, Роб Всякограб?!

- Агась. Помнишь, это ковы на нас - приглядывать за тобой день и ночь, великучие ковы.

Ковы. Осведомленная о магических традициях Тиффани знала, что нет такого Фигла, который посмел бы нарушить обет, - кроме Вулли Валенка, который вечно путал обет с обедом. Тем не менее, она была в ярости.

- Все время следишь? Даже когда я купаюсь? - спросила она устало.

Привычный довод. Тиффани - по непонятным Робу причинам, - не одобряла того факта, что вокруг нее вечно толкутся Фиглы. Впрочем, насчет уборной с ними удалось договориться [Зная, Фиглы имели свойство жизнерадостно врать вообще по любому поводу, Тиффани до сих пор входила в уборную, только как следует ее осмотрев. Однажды ей даже привиделся ночной кошмар о Фиглах, выскакивающих из дырки родительского туалета.].

- Не подглядываю, не-а, - заверил Роб.

- Ладно, - сказала Тиффани. - Сделаешь мне одолжение, Роб?

- Запросто. Хочешь, чтобы ента Иервиг плюхнулась в пруд, или что-нибудь такое?

- Жаль, но нет, - вздохнула Тиффани. - Не такой я человек.

- А мы такие, - радостно заявил Роб Всякограб. - И вообще, это традиция, вот как. А мы - мы о-очень традиционные, потому как мы фольклорные элементы... - он заулыбался с надеждой.

- Прекрасная идея, но лучше не надо, - ответила Тиффани. - Миссис Иервиг не так уж плоха.

Так и есть, подумала она. Глупая, властная, бесчувственная, да и, если разобраться, ведьма из нее так себе. Но у нее есть стержень.

Тиффани знала, что Нянюшка Ягг редко занимается стиркой - иначе зачем нужны ее невестки? - но она вдруг вспомнила, что никогда не видела Матушку Ветровоск за стиркой стариковского белья, и эта мысль поразила ее на мгновение. Пора решить этот вопрос, подумала она, глядя на набольшего Нак Мак Фиглов, стоявшего перед ней. Что ж, им предстоит непростая задача.

- У меня есть маленькие ковы, которые я на тебя возлагаю, - сказала она.

- Ась?

- Ты слышал о стирке одежды?

- А, ну да, было дело, - ответил Роб Всякограб и почесал напузник. Град мертвых насекомых и обглоданных куриных костей посыпался на землю.

- Тогда сделай мне одолжение и проведи некоторое время в судомойне, пока я летаю по делам. Помоги старику, он любит чистоту и свежее белье. - Она строго посмотрела на Роба. - Тебе следовало бы брать с него пример.

Тиффани не могла сдержать трепета, когда, вернувшись домой, подошла к двери в судомойню. Вокруг все сверкало чистотой, а на ветвях дерева снаружи висели старые штаны мистера Прайса, белые настолько, насколько возможно. Тиффани перевела дух.

- Отлично, - сказала она Робу Всякограбу.

- Агась, - заулыбался Роб. - Нехитрая работенка.

- Хорошо поработали сегодня, - раздался еще один голос. Это был Двинутый Крошка Артур, Фигл, который не возражал против мытья, поскольку сперва трудился в гильдии башмачников, а потом полисменом в большом городе. Внутри Двинутого Крошки Артура, как заметила Тиффани, шел непрерывный бой между Фигловской и городской его частями, однако, поскольку каждому Фиглу нравилась хорошая драка, постоянная борьба с собой была всего лишь еще одним поводом для веселья.

Величий Ян толкнул Двинутого Крошку Артура локтем.

- Слышь, мы могем помогать старым верзилам и отмывать их сколько хошь, но мы Фиглы, и мы своей грязью дорожим. От стирки мы слабеем. Мы мыла не терпим, ясно?

- Ток не я, Роб, ток не я, - прозвучал счастливый возглас. Со стены козьего загона свалился Вулли Валенок и покатился по траве. Пузыри разлетались от него во все стороны.

- Я те говорил про это, Вулли, - проворчал Роб. - От мыла у тебя из ушей пузыри лезут.

Тиффани рассмеялась:

- А ты сделай мыла сам, Роб. Для Дженни. Сделай подарок для своей кельды. Это просто, всего-то и нужно, что немного жира и щелока.

- О да, нащелкать мы кому хошь можем, - с гордостью отозвался Роб Всякограб.

Ну, я пыталась, подумала Тиффани. По крайней мере, души у них чисты.

Над Мелом сгущались сумерки. У подножия холма на самой кромке темного леса лежал Двурубахи, городок с претензией на нечто большее, нежели одинокий магазин, трактир и кузница. Королева Эльфов удовлетворенно улыбнулась.

Вечер выдался теплым, и в воздухе разливались привычные запахи, а небо выглядело в точности так же, как всегда. Вдалеке виднелось нечто вроде новой дороги или ручья, блестевшего под луной, но в остальном все было так, как и в прошлый раз.

Она обернулась на пленного гоблина, сидевшего со связанными руками в седле позади одного из ее стражников, и неприятно улыбнулась. Она отдаст его лорду Ланкину. Эльф немало позабавится, разрывая свою жертву на куски, - разумеется, после того, как вдоволь наиграется с нею.

Но сейчас этот гоблинский мусор привел их сюда, в эту спящую долину. Воины, облаченные в кожу и меха, с перьями в волосах, уже держали стрелы на тетивах.

Завеса между мирами не доставила проблем. Эльфам не составило труда пройти через врата - сейчас завеса была совсем слаба. Это раньше она была сильна, пока старая ведьма стояла на страже.

Звери заметили их. Едва Королева ступила на эту землю, зайцы на холмах обернулись и замерли, а совы взмыли как можно выше в небо, почуяв присутствие другого хищника.

Люди же, как правило, все замечали последними. Что ж, больше будет удовольствия...

Ничто, кроме странного отблеска на насыпи и шума далекого буйства, который королева восприняла как признак присутствия Нак Мак Фиглов, ничто не предвещало беды для первых эльфийских завоевателей за много-много лет, и эльфы принялись веселиться. Они развлеклись в паре деревень, выпуская коров, переворачивая тележки, заставляя молоко скисать, портя эль в бочках, - обычные невинные шалости. Но городок у подножия холма обещал гораздо большие перспективы для эльфов, стосковавшихся по облавам.

Наступила тишина, только позвякивали бесчисленные колокольцы в сбруях вороных коней. Эльфы ждали команды.

Она подняла руку.

Но, прежде чем она успела что-либо сделать, воздух разорвал звук, словно где-то убивали гигантскую свинью.

Этот звук сотряс весь Мел - пронзительный до боли в зубах свист, заполонивший холмы. Воздух буквально воспламенился, когда железное чудовище помчалось к городу по серебристой ниточке дороги, отмечая свой путь клубами густого дыма.

Эльфы содрогнулись, паника обуяла их. Этот звук. Этот запах железа в воздухе.

Воспользовавшись моментом, Токарная Стружка зубами вытащил из ножен оглушенного охранника, зажимавшего руками уши, каменный кинжал, спрыгнул на землю и разрезал свои путы.

- Я же говорил. - сказал он. - Железный Конь. Последний поезд в Дверубашки, вот что это. Там теперь работают гоблины. Там чугун и сталь.

Королева не дрогнула. Нельзя было демонстрировать страха перед придворными. Но про себя она подумала: поезд? Он большой. Это железо, о котором мы не знаем. И мы не знаем, как оно может убить нас.

- Чем его можно усмирить? - спросила она. - Как можно заполучить его? Сколько бед мы могли бы причинить с его помощью!

Душистый Горошек - хладнокровный Душистый Горошек, словно бы не поддающийся всеобщей эльфийской жажде террора, - улыбнулся, и его улыбка королеве не понравилась. Она словно бы прорезалась сквозь его ледяной и драматичный облик, но глаза его оставались холодными и безжалостными.

- Можно пытать гоблинов, пока они нам все не расскажут, - предложил он. - Тогда они все сделают за нас.

- Не сделают, - отозвался Токарная Стружка, одарив Душистого Горошка презрительным взглядом. - Зачем бы они стали это делать?

Душистый Горошек наклонился, чтобы схватить гоблина, но тот оказался проворнее. Град серебристых осколков осыпался на эльфа; тот закричал от боли и свалился с лошади. Остальные эльфы отшатнулись, и гоблин рассмеялся:

- Забыл, что у меня в карманах, мистер Душистый Цветочек? А я говорил вам про стружки, говорил. Они в моем имени. Больно, да? Нарвались на умного гоблина в те дни, когда он как нарочно ждал всяких гадостей, особенно эльфийских. - Он кивнул на Душистого Горошка, который корчился перед ним на земле; стальной ливень сбил с него весь лоск, теперь он казался маленьким, слабым и жалким, и рыдания сотрясали его тело.