Настаивать два часа и принимать после победы

— И для чего маги придумали согревающие чары? — вслух возмутился Северус, когда Гарри вернулся из своего срочного рейда по лавкам и ткнулся в его шею ледяным носом, точно большой щенок. — Сделаю глинтвейн.

Поттер благодарно угукнул и, приземлившись на своё кресло, потянул ноги к камину.

В общей комнате–спальне, которая стала объединять их апартаменты, обнаружилась крошечная подсобка, которую они оборудовали, как кухню: с магической плитой, раковиной, посудой, шкафом, сохраняющим продукты, запасами вина и воды. Гарри очень нравился кофе, который варил Северус. Он достал бутылку молодого красного вина и самодовольно подумал, что теперь Гарри понравится и его глинтвейн. Самое то, чтобы согреться после стылой зимней прогулки по Диагон аллее в поисках нужных компонентов для одного хитрого артефакта, который подсунула Поттеру какая–то постоянная клиентка.

Они преодолели новый рубеж в отношениях. К лёгкому удивлению Северуса Поттер оказался на редкость уживчивым и приятным в быту. А ещё Гарри тонко чувствовал его настроения и желания: за четыре месяца они окончательно притёрлись друг к другу. Иногда Северус задавал себе вопрос, не было ли это следствием их «Абсолюта» — магической совместимости выше девяноста процентов? Многие пары прекрасно живут и с относительно небольшим процентом. Но, в любом случае, он совершенно не желал отказываться от Поттера, который стал своим и родным. И даже иногда позволял себе помечтать, что Гарри не посмеётся над ним и его чувствами, если вдруг он скажет заветное слово на букву «л». Жить в иллюзиях вредно, но после неуклюжего предложения «бойфренда» «съехаться», сердце часто замирало от безумного счастья и он, наконец, поверил, что это не что–то временное. Потому что даже при идеальной магической совместимости у людей должно быть что–то большее, чем отличный секс. Сексом можно было заниматься и не объединяя апартаменты.

— Держи, — Северус протянул одну из кружек с глинтвейном Гарри и сел рядом в своё кресло.

— Спасибо, — поблагодарил Поттер, отрывая задумчивый взгляд от пламени камина.

— Что–то случилось? Ты нашёл, что искал? — поинтересовался Северус и не удержался от шпильки: — Стоило вообще мёрзнуть?

— Просто я думал, что быстро зайду туда–сюда, мантия тёплая, не успею, да и в сравнении с Шотландией в Англии погода намного мягче — четыре градуса выше нуля. Я же камином в «Дырявый котёл» попал, — начал оправдываться Поттер, — вышел из лавки древностей, забрал свой заказ у Коффина, потом решил на Диагон аллее в магазин фейерверков заглянуть, чтобы детям отправить. Вчера Джинни написала, что Ал и Лили заболели магической корью, а Джеймс из солидарности без них ко мне на Новый год тоже не приедет…

Гарри замолчал, упрямо сжав зубы, а потом, видимо, вспомнив о глинтвейне, сделал хороший глоток, чуть расслабляясь под внимательным взглядом Северуса.

— Сплошная ложь, — хмыкнул Гарри. — Я встретил Джинни и Гермиону с детьми возле кондитерской Шугарплама. Ал и Лили тоже были с ними, вполне здоровые. Они меня увидели и кинулись ко мне, а Ал даже спросил, почему я не хотел их видеть, представляешь?

— И что ты сделал? — тихо спросил Северус.

— Соврал, что у меня была срочная работа, и я думал, что мы не сможем увидеться в Новый Год, но я всё быстро сделал, и теперь мы сможем встретиться и побыть вместе целую неделю вместо трёх дней. Прости, я, наверное, зря так сделал, это как раз до конца каникул, но…

— Представляю лицо мисс Уизли, — усмехнулся, скрывая лёгкое разочарование, Северус. — Почему ты вообще так редко видишься с детьми?

— Я… — Гарри внимательно на него посмотрел, словно что–то решая, а потом горько хмыкнул. — Видишь ли… Стыдно сказать, но из троих моих детей на самом деле мой только Ал. Старшего Джеймса и младшую Лили моя жена непонятно с кем нагуляла. Я выяснил это уже после развода, когда стал Лордом Блэк. Ты, наверное, в курсе, что для того, чтобы оживить Блэк–хаус и родовой гобелен нужна была кровная привязка. Если ты помнишь, «магия крови и ритуалы, ей сопутствующие» со времён Дамблдора всё ещё находятся под запретом Министерства. Получается, что я…

— Ты знаешь, что дети не твои, но не можешь это доказать, так как для этого применяются условно–тёмные ритуалы и заклинания? — понимающе протянул Северус.

— Когда я это узнал, меня как перемкнуло, — продолжил Гарри, по прежнему вглядываясь в огонь. — Вся эта шумиха в газетах из–за развода ещё не утихла… Не хотелось ворошить это осиное гнездо. А после — я отбыл во Францию и хотел обо всём забыть. Из–за обучения на артефактора почти четыре года у меня были свободны только две недели в году. Такой график встреч с детьми меня устраивал. К тому же… Я потом остыл. Всё–таки дети не виноваты, что они не мои… Я всё равно их люблю. Но если всплывёт этот скандал, что двое из них вообще не имеют ко мне никакого отношения, то с ними я не смогу видеться. Да и не хочется, чтобы… Они и так пять лет назад натерпелись. Да и как вообще сказать ребёнку, что он не твой сын или дочь? Решат, что просто папа их не любит. Точнее, им мама скажет.

Гарри посмотрел на него и его лицо исказилось.

— Прости, я вывалил на тебя свои проблемы. Не думаю, что тебе интересны мои дети и бывшая жена. Это было неуместно…

— Не говори глупостей, — нахмурился Северус. — В отличие от тебя я понимаю, с кем связался, и что у тебя есть определённые обязанности. И что это для тебя важно. Впрочем, тебе всё равно придётся объясниться со старшим сыном, что он не твой родной. Всё же ты — Лорд Блэк… Наследник твой второй сын, это только кровному родственнику можно передать.

— Да, Драко уже говорил мне об этом, — кивнул Гарри, чуть поёжившись. — Но пока они ещё слишком маленькие, Джеймсу девять, Алу — восемь лет. В таком возрасте это сложно понять. Я хотел, чтобы они оба уже учились в Хогвартсе и чтобы я мог быть к ним ближе, как с Тедди… Всё же две недели в году слишком мало, чтобы узнать ребёнка. Их вкусы и интересы всё время меняются.

Северус вспомнил, что Гарри очень желал заключить долгосрочный контракт со школой, видимо, как раз поэтому. Сам Северус никогда не хотел иметь детей, но в какой–то степени был рад, что у Поттера, был, как минимум, один сын, и в какой–то момент тот не осознает, что в мужском союзе ребёнка родить не получится, а наследник позарез нужен. Особенно, когда ты — Лорд.

— И всё же я не могу понять, зачем? — пробормотал Гарри, допивая горячее вино. — Зачем Джинни наврала про болезнь и не хотела, чтобы дети со мной увиделись?

— Возможно, какие–то способы манипуляции, — пожал плечами Северус, ему не были удивительны ухищрения Уизли. — Ты же оплачиваешь содержание детей? Уровень твоего дохода повысился. Ты теперь Мастер. А может, она так привлекает твоё внимание.

— Не–е–ет, — весело засмеялся Гарри, — знаешь, после тебя, женщины кажутся мне… Какими–то не такими. Они — не ты.

— Вот как? — Северус задержал дыхание, чтобы успокоить быстро забившееся сердце.

— Ага, — охотно подтвердил Поттер, и игриво добавил: — У меня симптомы явной снейпомании.

— Какая интересная болезнь, — подыграл Северус, отлеветировав их пустые кружки на журнальный столик и погладив колено Гарри. — И в чём же проявляются эти симптомы?

— Ну–у–у, — хитро ухмыльнулся тот, и схватил его ладонь, — когда я смотрю на Снейпа, то вот тут что–то непреодолимо твердеет.

— Действительно, — Северус задумчиво помял бугорок чужого паха, на который ему указал «пациент», — твердеет…

— А ещё в голове появляются совершенно неприличные мысли, — тоном «это мой самый страшный секрет» сообщил Гарри, сдерживая тихий стон. — Очень неприличные. Но такие заворажива–ах–ющие… Как меня… Или как я…

Кресла задрожали, и Северус с удивлением увидел беспалочковую трансфигурацию, которая превратила два их кресла в одну огромную чёрную и мохнатую шкуру.

— Видел такое в маггловском фильме для взрослых…

— Трансфигурацию? — усмехнулся Северус.

— Шкуру у камина, — торопливо расстёгивая пуговицы на его рубашке, улыбнулся в ответ Гарри. К ним из тумбочки возле кровати подлетела очищающая капсула. — Хочу тебя, Северус, так хочу!