В поисках разумности

Проговорив целый час на тему того, что волшебники не только стараются осознать все последствия своих действий, но и стремятся к тому, чтобы эти последствия были на благо всему живому миру, профессор вдруг задал неожиданный вопрос:

— Кстати, а давайте зададимся вопросом: а для чего мы здесь собрались и какова вообще цель деятельности человека?

Аудитория проснулась (не сразу) и начала выдвигать варианты: для того, чтобы улучшить мировую экономику, для того, чтобы установить мир во всем мире, для того, чтобы установить во всем мире царство справедливости и процветания, для того, чтобы установить по всей Земле царство коммунизма, для того, чтобы научиться быть угодным Аллаху.

— Это всё очень мило, но не совсем то. — торжествующе произнёс профессор Пащин, — Каково изначальное, самое глубокое стремление и цель человека в этом мире? Исторически мы привыкли считать, что человек — это для того, чтобы зарабатывать побольше (смех в зале). Голод и войны последних тысяч лет создали для людей слишком много проблем с выживанием, и потому последнее время человеческая мысль не выходила далее стремления к изобилию. Но эта ситуация уже начала изменяться, а в дальнейшем изменится ещё сильнее. Мы видим, как появились огромные империи — США, Англия, Франция, СССР, в которых люди живут без голода и с достаточным количеством одежды в течении десятков лет. Но можем ли мы сказать, что это образцовая жизнь, лучше которой ничего придумать невозможно? Реакцией населения Франции на это счастье стало, например, повальное увлечение абсентом, другое название — вермут. Для тех, кто не знает, что это такое, поясню: это такой наркотик, настойка полыни на спирте. Очень быстро разрушает психику. Если бы фашисты не запретили сейчас абсент, то Франция вымерла бы сама по себе. Какой отсюда вывод? Просто изобилие — этого мало. Человек живет для того, чтобы стать счастливым! — Выпалив эту фразу, профессор гордо замолк и принялся разглядывать зал.

Зал замолк секунд на десять. Часть студентов спрашивала себя, почему такая простая мысль не пришла к ним в голову, остальные удивлённо переглядывались и спрашивали другу у друга взглядами, в чём же тут юмор. Тут профессор ещё более торжественным тоном произнёс:

— Между прочим, я сейчас совершил великий волшебный акт. Я вас всех сейчас превратил из существ, которые не знали своей цели, в существ, которые теперь знают, что живут для счастья! Бедняги! Вы все за последние годы ни разу даже не задумались о том, из чего состоит полное счастье. Интересно, как вы собирались стать счастливыми в жизни, если ни разу об этом даже не думали? Ну, ладно, а теперь скажите мне, из чего состоит полное счастье?

Зал замолк ещё секунд на десять.

— Так как размышления об этом обычно занимают от десяти до двадцати лет, я рискну огласить окончательный ответ до того, как вы начнёте высказывать предположения. Счастье состоит из любви, разума и воли, или, если приводить эти абстрактные понятия к земной жизни, из изобилия, правды и совершенства. В этом и будет состоять ваше подвижничество волшебников — в том, чтобы придти в страдающий и запутавшийся в противоречиях мир, и заменить взаимное озлобление любовью. Когда любовь заменяет страх, появляется спокойствие и способность понимать суть происходящего внутри и снаружи, иначе говоря — разум. Когда деятельный разум движется любовью, появляется радость деятельности и совершенство — иначе говоря, воля. Это не так сложно, как кажется.

— А как же долг перед Аллахом? — спросил Махмуд Худжвири, студент из группы Майорова.

— А в чем вы видите долг? — профессор Пащин как будто ожидал этого вопроса.

— В почтении к старшим, в поклонении, в священном джихаде против пороков, — начал перечислять Махмуд. Было заметно, что он придумывает на ходу и что раньше он об этом не думал.

— А чем это отличается от счастья? — тем же торжествующим тоном спросил профессор. Махмуд озадаченно замолк, и надолго. Молчал и весь зал.

— Прошу обратить внимание на то, что такая постановка вопроса — о том, что вы должны быть счастливы, вызывает у большинства из вас внутренний протест. Прошу подумать о его причинах.

— Во всём этом деле есть несколько непростых моментов. Когда мы, волшебники, говорим о преображении внутреннего и внешнего мира, мы должны иметь в виду три следующие проблемы. Во-первых, мы все крайне несовершенные существа. Не может быть счастливым существо, которое недалеко ушло от животного уровня. По этой причине в курс вашего обучения будет введён курс внешней вежливости, мы совместим его с занятиями по военной подготовке. Будете воевать в лабиринте и не гневаться. Кто разгневается или потеряет контроль — того будем штрафовать.

— Наше несовершенство заключается ещё и в том, что мы не умеем осознавать все дальние последствия нашей деятельности и использовать все те системы абстрактного анализа, которые заложены в наше устройство или могут быть изобретены нами самими. Мы очень мало знаем об окружающем мире. Для своей жизни мы используем такие технологии, которые разрушают наш мир, и это будет очень большой проблемой в ближайшее время. Конечно, мы будем вас учить этому, для этого в курс вашей подготовки введен ряд научных дисциплин, курсы по образотворчеству и созданию смыслов… но никто из нас не уверен, что мы не упустили нечто важное. В-третьих, мы, люди, очень легко забываем о борьбе за совершенство, мало того, человек в любой момент может отказаться от любви и праведности и начать жить ради эгоизма и самовозвеличивания. Такие случаи бывали и среди волшебников… последствия были самыми ужасными. И вот от этого никто из нас не застрахован. Занятие закончено.

На большой перемене, отведённой под обед, выяснилось, что маги охраняли "рыцарей", — студентов, которые прибыли в университет не совсем по своей воле, — совсем не зря. На выходе из аудитории двое студентов перекинулись несколькими словами, а затем сразу начали наносить друг другу сильнейшие удары, и если бы не их мастерство, то наверняка кто-нибудь был бы убит. Впрочем, долго повоевать у них не получилось, маги — охранники мигом вздёрнули их под потолок и развели в разные стороны. Эту сцену наблюдал весь поток.

— Какой ужас, — ахнула Ваулина, сидевшая сразу за Веселовым, — и почему люди могут быть такими злыми?

— Они не злые, они принципиальные, — просветила подругу Дубровская, — один из них фашист, а второй — из советских лётчиков. Им есть, за что не любить друг друга. Хотя фашиста я бы и сама грохнула. Это ещё что, а вот в Испании во время гражданской войны…

Про Испанию Ваулина слушать не стала, с ужасом взглянула на подругу детства и потребовала скорее отправляться на обед. Впрочем, после двух лекций проголодалась не она одна. В конце обеда Ваулину посетила шальная идея:

— А почему бы нам не слетать на Тихий Океан?

На курсе "введения в волшебство" профессор Пащин рассказал им среди всего прочего и о правилах пользования порталами на острова.

— Там же сейчас ночь, темно, — удивился Савёлкин.

— Ну и что? Можно зато купальник не брать, — Ваулина горела энтузиазмом.

Глазки у парней уехали в сторону. Они удивились и призадумались.

— Я читал, там бывают ядовитые моллюски и змеи, наступишь так в темноте — ещё не всякий целитель исцелит, — сказал Фриц Мюллер, — надо для начала при свете осмотреться.

Ваулина надула пухленькие губки, но возражать не стала. Было ясно, что парни переели, разленились и теперь их трактором не сдвинешь.

Следующая пара тоже была общей для всего потока. Это была риторика, которую вел тот же преподаватель, который должен был вести и военное дело, Валерий Марадей. Высокий зрелый мужчина с длинным хвостом темных волос неторопливо взошел на профессорскую трибуну. Двигался он с кошачьей грацией. Даже под мантией угадывались крупные, тренированные мышцы. Говорил он негромко, но его богатый интонациями голос проникал во все закоулки аудитории и во все, даже самые равнодушные извилины: