Триада. Книга 1. Лунная Камелия (СИ)

- Ну, прошу простить меня невежу, но хоть ты меня и целый год не навешал, я по-прежнему пытаюсь помочь тебе хоть советом. А ты не ценишь.

- Ценю я тебя. Если бы не ты, рос бы по мне толстосум в роще памяти. Если честно хлопот у меня много, некогда сына устаивать. Да и не верю я в него. Сгубит девчонку.

Тряпка нашлась перед зеркальным трюмо. Смурное отражение барона тяжело вздохнуло и уставилось на пламя свечи. Идея пришла в голову Амана мгновенно. Забыв про тряпку, он лихо развернулся к другу. Голова провальсировала, напоминая о возрасте, но он лишь отмахнулся и чуть ли не припрыжку подскакал к барону.

- Слушай, а если ты в женихи подашься. Ты порядочный, в обиду не дашь, да ещё и вполне ничего. А!

- Не смеши меня, - барон махнул рукой, словно отгоняя назойливую муху. - Она на меня и не взглянет.

- А ты попробуй. Или что не понравилась тебе дева?

Азорн закрыл глаза, пробуя на вкус секундную тишину.

- Понравилась. Что скрывать, но это лишь внешняя красота. Я не знаю, какая она в душе, а вдруг склочной окажется.

- А ты проверь. Пусть погостит у тебя. Хотя бы денёк. Ну, решайся.

Лекарь ходил вокруг как лисица, у кроличьей норы иногда потирая жиденькую бородку. Азорн усмехнулся, представляя, как загогочет общество, узнав, что он вздумал жениться.

- Ладно, усатый плут, уговорил. Но только если она сама захочет. Как она очнётся, расспроси её. Надо понять, как она на дороге одна оказалась, - Аман как верная собачонка вытянулся перед бароном, внимая каждому слову. - Я экипаж пришлю после обеда. Примет приглашение пусть гостит, сколько захочет.

- Вот, теперь я узнаю старого друга.

Аман похлопал его по плечу. В этот момент, рвущийся наружу зевок, победил самообладание барона.

- Все заболтался я с тобой, ехать мне пора. А ты сам ко мне заезжай, не так уж и далеко мой замок.

Азорн встал, подбирая со спинки брошенный плащ.

- Ну, раз приглашаешь, то я с удовольствием. Вот только как тебя застать. Ты вечно в разъездах.

- Не вечно. До конца праздников, я в городе. Так что милости прошу. Хоть посидим спокойно, разопьём бутылочку 'Герберы', а не твоего поила.

Азорн расплылся в улыбке, и друг ответил тем же. Первые птицы запели утреннюю трель и лекарь спохватился. Список дел на день, как топор палача опустились на шею. Он осознал, что если не выкроит пару часов для сна, то непременно что-то напортит.

- Эх, все проваливай уже, а то скучает без меня морфей.

Он выпроводил медлительного друга за порог, где того ждала дремлющая гвардия, и с упоением оправился в постель.

Полуденное солнце проникало сквозь лёгкие занавески, небольшой комнаты. Они вздымались как паруса фрегата, когда резкий порыв ветра вдребезги разбивался о ткань, словно о скалы, обнажая перед золотыми лучами деревянную кровать. Она небрежно отмахнулась от яркого света, будто от назойливой мухи и открыла глаза.

В спальне почти не было мебели, кроме старого шкафа, косоногого стола и кровати. На стене висел потрескавшийся обломок зеркала и гобелен с изображением пасущегося оленя у ручья. Единственное что радовало глаз - большой тканый ковёр, расстеленный от самой двери, до приоткрытого окна. Всё убранство напомнило лесную хибару. Но каменная кладка и запах отнюдь не лесных цветов абсолютно сбивали с толку. Где я?

- С пробуждением!

Резкий мужской голос прозвучал словно гром. Она вздрогнула и оглядела комнату в поисках говорившего. Но никого не увидела. Показалось?

- Я тебя уже несколько часов пытаюсь разбудить. Совсем ты труды мои не ценишь.

Она зажмурилась, желая прогнать навязчивую галлюцинацию. Где я слышала этот голос? Почему я не могу ничего вспомнить?

Она сосредоточилась, с трудом угомонив волнение. Как же хотелось поймать ускользающие мысли. От напряжения начала болеть голова, но усилия дали результат. Она вспомнить два имени. Первое - Вэй. Оно окутало ласковой волной и пронеслось эхом по сознанию. Она прошептала его, и звук имени понравился. Моё имя. А второе...

- Тебя зовут Калохар?

- Что за вопрос!? Конечно, тебе что во сне память отшибло?

- Видимо, да, - вздохнула она - Где я? Что произошло?

- О.... -взвыл невидимка. - Кьярх раздери мою душу. Ну почему мне так не везёт. Вечно с тобой что-то случается.

- Прости, - Вэй приподнялась, чувствуя как радость от воспоминания собственного имени меркнет, после слов Калохара. - Я не специально, наверное.

- Ладно, разберёмся, все можно исправить, пока мы живы.

- Калохар, а где ты почему я тебя не вижу?

Она скинула одеяло и попыталась сесть. Но тело слушалось плохо, а руки дрожали. Вэй наблюдала, как комната превращалась в стремительно кружащийся калейдоскоп, и зажмурилась.

- Ты и не увидишь. Я в твоей голове.

- Я и правда сошла с ума!?

Она бессильно рухнула на кровать.

- Да нет же! Ой, как мне теперь не просто с тобой будет. Придётся всему заново учить?

- Я хочу вспомнить, но ничего не выходит. Слишком много образов. Они близко, кажется можно дотянуться, но они ускользают. Ничего поделать не могу.

- Я не упрекаю тебя, скорей злюсь на тех, кто с тобой это сделал. Ну, раз ты смогла вспомнить моё имя, и остальное вспомнишь со временем. И да не обязательно говорить вслух, чтобы я тебя слышал. Просто думай, а то тебя за сумасшедшую примут.

Она согласилась. Но ждать: сколько времени день, год, или десятилетие. И всё это время жить с пустотой? Вэй заморгала, отгоняя глупые эмоции, и углубилась в память.

Картинки, сцены, голоса, проносились слишком быстро, и стоило потянуться, то бесцветная пелена тут же поглощала их. В голове тревожно забил молоточек. Не обращая внимания на боль, она шарила по пелене, словно мальчонка по речному дну в поисках камушков. Вэй сжала кулаки, так что поломанные ногти впивались в кожу. И вот она уцепилась. Сердце забилось чаще, когда по канату воспоминаний к ней летели, тысячи разноцветных образов. Секунда.

Вэй дёрнулось, словно её ударила молния. Пелена опустилась на сознание, терзая каждую клеточку души. Она хотела кричать, но звук терялся в бесцветной пустоте. Тело, брошенное на кровати, подёргивалось, а рот безудержно ловил воздух, что никак не мог наполнить лёгкие. Она задыхалась. Всё стало не важным кроме, страстного желания прекратить мучения.

Калохар среагировал быстро. Проклиная напарницу, он нырнул в её сознание.

Вэй услышала скрежет и почувствовала, как что-то выдернуло её из ловушки. Вздох. Я жива. Вэй свернулась калачиком, чувствуя далёкое эхо боли. Все будет хорошо. Надо просто пождать, подождать.

Калохар дождался пока она успокоиться и заговорил.

- Послушай меня. Сейчас я твой единственный друг, и желаю тебе только добра. Я способен на многое, я могу угомонить твою боль, исцелить тебя, научить всему, что захочешь, но взамен я хочу, чтобы ты присушивалась ко мне и следовала моим советам. Только так ты сможешь выжить и всё вспомнить. А сейчас не делай ничего, не пытайся вспомнить. Терпение должно быть твоим девизом отныне. Иначе даже мне не под силу будет спасти тебя, от последствий. Я хочу, чтобы ты это поняла и никогда, слышишь меня, никогда не пыталась это повторить, - Вэй мысленно кивнула. - Я могущественный дух, сейчас у меня нет тела. Слышать меня можешь лишь ты. Как так вышло это слишком долгая история и тебе она не к чему. Но знай, мы с тобой скованные крепкими цепями. Я нужен тебе, я хранитель твоей души. А ты мои глаза и уши. Нам вместе предстоит узнать мир заново. И надеюсь, ты мне в этом поможешь.

Вэй уткнулась в подушку. Страшно захотелось спать, и она отдалась своему желанию.

Но Калохар ещё долго не мог успокоиться. Он на себе ощутил мощь охранного заклятья и понял: одной силой духа его не сломать. Но может это и к лучшему. Он задумался. Да определённо! Так даже лучше.

Он усмехнулся, представляя лица тюремщиков, когда те узнают, что своими чарами только помогли ему. Время. Вот что мне надо. На сей раз, я не позволю заточить себя, никому.