Хочу жить вечно

— Вот подпольные "цеховики" основали производство. Милицию бы на них — живо бы турнули.

Потом в голове мелькнула мысль, что наверняка милиционеры знают об этом и находятся в доле. У Степана зачесались руки расправиться с местными авторитетами самому.

Только как это сделать, когда у тебя нет реального тела? Пройдя цех, Громов вновь выскочил на улицу. Быстрым шагом, игнорируя проносящиеся мимо машины, он подошел к столовой. Готовили не слишком аппетитно, да чувство голода не ведомо призракам. Тем не менее, появились знакомые ощущения. Степану захотелось попробовать еды. Какова она на вкус в новом-то теле.

Однако ни ложку или вилку взять в руки призраку не удалось. Напрасно помучившись, Громов попытался поступить по- дикарски. А именно, подобно свинье засунул лицо в гуляш. Это, впрочем, не помогло, челюсти не встречая сопротивления, проходили сквозь пищу, а на языке не было никаких вкусовых ощущений. Вообще он словно утратил осязание. Да и запах свежее поджаренного мяса практически не ощущался. Настроение сразу упало.

Все же без тела существовать не так уж и хорошо. Степан подтянулся и чтобы не огорчать себя лишний раз, двинулся в сторону таксопарка. В этот момент его интересовало только одно, кто заказал его убийство. Помимо слов он ощущал и мысли, правда, образы были весьма расплывчаты и не устойчивы. По ним трудно было сориентироваться. Наконец он сумел уловить не ясный негативный фон и решительным образом направился в сторону, где изливалась ненависть. Все же в этом есть преимущество духа, он мог передвигаться гораздо быстрее людей, не испытывая при этом усталости. Вот он приблизился к внушительному "Кадиллаку", машина-зверь остановилась, и из нее вылезли два охранника и внушительный босс. Рядом с ним был высокий худой человек в темных очках. Стоящая у входа многочисленная охрана с собаками и автоматами почтительно расступилась. Громадные позолоченные грифоны с рубиновыми глазами зловеще смотрелись у входа. Хотя камни наверняка были не настоящими, смотрелось все очень богато и красочно. Мраморный пол покрыт причудливыми узорами. Босс лениво махнул рукой, и они отправились по коридорам к кабинету начальника. Шеф тяжело дышал, видимо ему мешал живот. По этому, когда он плюхнулся в кожаное кресло, Степан уловил в его мыслях нотки облегчения. Бандит не стал тянуть резину, а сразу перешел к делу:

— Наконец-то, — босс затянулся сигарой. — Слушай меня, — обратился он к человеку в черных очках, — скоро в наш город должен приехать известный певец Алекс Лоcа. Он мне спутал кое-какие карты. Твоя задача аккуратно во время концерта снять его снайперским выстрелом. За это ты получишь двадцать штук баксов. Концерт состоится послезавтра и у тебя будет время на подготовку.

Киллер кивнул. Сквозь черные очки Степан разглядел холодные фиолетовые глаза.

Но наемный убийца сделал попытку поторговаться:

— Лоcа этот, известный певец, и за один свой концерт берет столько, сколько вы предлагаете за его устранение. А такой человек, стоит по меньшей мере пятьдесят тысяч.

— Тридцать кусков и ни цента больше, — грубо оборвал босс.

Поняв, что это окончательная цена наемник смирился.

— Считайте, что Алекс Лоса уже мертв.

— Ты у меня смотри, без фокусов, — шеф поперхнулся дымом, тяжело закашлял. — Твои услуги нам еще понадобятся. Сколько диких бригад осаждает наш город.

Авторитет показал свой жирный кулак:

— Вот как я их всех прижму. Главное это — убийство, убийство и еще раз убийство.

— Твои слова, да сатане в уши, — веселым тоном поддакнул наемник.

Степан весь пылал от гнева и хотя это невозможно, ему показалось, что у него повысилась температура. Громов подпрыгнул и со всего размаха ударил главу мафиози в подбородок. Кулак пролетел мимо, не встретив сопротивления. Степан продолжал атаковать, используя руки и ноги. Он не плохо умел драться еще со времен войны, постигая те или иные приемы. Но сейчас все его умение растрачивалось впустую. Спарринг выглядел весьма бессмысленным. У Степана в голове мелькнула мысль, что он выглядит смешно. Прекратив бесполезное махание, Громов отскочил в сторону и разразился ругательствами. Все равно его никто не слышал и лишь кот, подобный своему хозяину такой же толстый и ленивый, стал проявлять беспокойство.

— Плохо без тела, я теперь знаю, что эти изверги замыслили убийство, но не в силах его предотвратить. — Степан готов был заскулить от отчаяния. Именно в этот момент над ним загорелось странное и не понятное свечение. Громов на минуту отвлекся, казалось, что прямо над потолком горит постоянно растущий в объеме огненный шар. Свечение от раскаленного диска все ярче и ярче. Степан смотрел на него как завороженный. Похоже, никто в кабинете, кроме него и не видит яркой иллюминации. Послышался приятный ласкающий голос:

— Человек, сделай шаг на встречу судьбе. Прыгни в шар, тебе духу нечего опасаться перемен!

Громов собрался с силами и оторвался от земли. В следующее мгновение его руки вошли в светящийся диск, а затем туда, словно пылесосом, засосало всю духовную субстанцию советского капитана. Степан оказался внутри шара. В следующее мгновение его словно оторвало от Земли, громадный особняк босса оказался далеко в низу. Были видны лишь позолоченные шпиль и серебряный флюгер. Однако они быстро уменьшились и, вот уже дворец мафиозного олигарха превратился в маленькую точку. Затем и весь город постепенно исчез за облаками. Все, как оказалось, стремительно уменьшалось. Вот и сама Земля, словно на ладони. Ничего себе шар, не слишком, правда, велик, голубенький с желтизной. Кажется, совсем рядом видно солнце, оно выглядит большим и агрессивным. Однако и родная планета, и светило постепенно уменьшились в размерах. Вот земля сначала с тележное колесо, потом яйцо, а затем и вовсе маковое зернышко. Хотя у Степана от природы неплохое зрение, он уже не может различать утонувшую в черной бездне голубую планету. Да солнце уже выглядит, как простая не слишком яркая звездочка. Постепенно проступая из мрака, делается видной вся галактика. Какая она большая и спиралеобразная, миллиарды звезд сверкают на небольшой части неба.

Степан оглянулся: — Куда он летит? Его галактика отдаляется, а другие системы не становятся ближе. Что его ждет в дальнейшем? Не засосет ли его в черную дыру? Громов, забыв про свой атеизм, суеверно перекрестился. В этот момент он увидел перед собой абсолютно черное пространство. Исполинская воронка засасывала материю, напоминая страшный коллапс смерти.

Профессор вспомнил физику. Вокруг черных дыр нет никакого вещества, а есть лишь сильно стянутое пространство.

— Неужели сюда в эти ужасающие отростки летят все наши души после смерти? Чем сгинуть в этой дыре, уж лучше было навечно остаться призраком. Зачем я запрыгнул в огненный шар?

Черная дыра заполнила весь горизонт, пламенный диск со всего размаха влетел в ее центр.

Как считают ученые, время в черной дыре замедляется, и падение в нее может продолжаться вечно. Правда, не известно, как огромная в миллионы джи гравитация влияет на призрак. Степан не успел над этим подумать, внезапно на него налетела волна, и он погрузился в подобие сна.

Очнулся ветеран от милого, как звон колокольчика, женского голоса:

— Какое счастье, у нас родился такой очаровательный мальчик. Яркий свет резанул глаза, и Громов невольно зажмурился, все померкло.

Когда, наконец, а это заняло считанные секунды, Степан пришел в сознание, первым его ощущение было плавное движение. Спина покоилась на чем-то мягком и теплом.

— Какой замечательный младенец.

В ушах прозвучал мелодичный голос. Бывший профессор с трудом разлепил веки и осмотрелся. Шея ворочалась по началу медленно, затем стало легче. Тем не менее, было видно — стены странного помещения утопали в розовых облаках. И лишь лучистое изображение странной, напоминающей доброго ангела женщины, словно мигало на расплывчатом фоне. Степан попытался пошевелить руками, и тут же испугался своего порыва. Вместо стариковских, но все еще крепких частей тела он увидел две маленькие, как у младенца ручонки, крохотные пальчики шевелились словно мох. Это было выше всякого понимания, Громов ощущал свое тело, оно стало почти невесомым. Профессор попытался подтянуть колени, но вместо этого ему в грудь уперлись два отростка. Тут произошло то, чего он меньше всего от себя ожидал, из горла раздался отчаянный крик.