Тени прошлого

Сэр Малькольм купил ему небольшой двухэтажный дом с помощником, не далеко от служителей Богини, которые должны были его обучать. А еще выбил ему документ, позволявший посещать почти всю библиотеку, за исключением тех мест, куда запрещали ходить Просвещенные. Сэр Уиндерби отнесся к парнишке как к сыну, но, к сожалению, не мог дать ему, ни титул, ни земли, так как не был ему родителем по крови. Но он все равно приезжал к названному сыну, чтобы проведать его, когда посещал Тортвен.

В этот день, когда солнце выглянуло из-за леса и осветило росинки на траве, Мартин Сэйвел проснулся от грохота в дверь своей комнаты на втором этаже. Открыв один глаз, он посмотрел в окно, и тут же закрыл веки, с трудом пытаясь открыть их вновь.

— Том, сходи погуляй, пока я не отрезал тебе уши… — сонным голосом произнес мужчина. Стук прекратился и из-за двери ему ответили.

— Мартин, проснись уже! К тебе прибыл неизвестный человек со срочным делом из Скофилда и вежливо ждет внизу.

Сэйвел провалился в сон, но Том продолжал колотить в дверь, и Мартину не оставалось ничего другого как с трудом откликнуться на увещевания слуги. На самом деле, Том был для него другом, который занимался хозяйством, смотрел за домом, пока он уходил в плавание, приводил его из таверны в состоянии полной потери нити происходящего, лечил наутро его похмелье и делал еще уйму дел, лишь изредка выражая свое недовольство. Томасу Стилу месяц назад исполнилось тридцать шесть лет, но он продолжал верно служить сэру Малькольму и его названному сыну вот уже пятнадцать лет.

Встав с кровати, Сэйвел натянул штаны, завязал их на узел, взял льняную голубую рубашку и надел поверх штанов. Посмотрев в отражение окна, он подумал, не пора ли побриться. Открыв дверь, мужчина увидел Тома, стоявшего с озабоченным лицом.

— Что случилось? — спросил Мартин.

Том шепотом ему ответил:

— Внизу сидит странный человек. Он пришел недавно и попросил позвать тебя. Я сказал, что ты спишь, а он настоял на твоем скором пробуждении.

— А почему шепотом? — также тихо переспросил Сэйвел.

Том нервно посмотрел в пол, где под ними располагалась небольшая гостиная, в которой в одном из кресел сидел гость.

— От него исходит что-то плохое. Я не знаю, как это объяснить, но он заверил, что пришел не за твоей головой, а за твоей помощью.

Сэйвел удивился, но спустился вниз, чтобы поприветствовать неизвестного. Том следовал за Мартином. На поясе его висел кинжал из прочной адалинской стали, которым Стил умел пользоваться и в случае опасности мог защитить Сэйвела, если тот не успел бы взять меч сэра Малькольма, лежащий в длинном футляре на подложке из красной ткани.

Незнакомец сидел спиной к двери, но услышав шаги, обернулся и встал. Одет он был в дорожный плащ коричневого цвета, капюшон скрывал лицо, а свет освещал лишь кончик носа. Руки его были не заняты, а на груди блестела какая-то брошь, напоминавшая кристалл кварца в обрамлении из серебра. Когда же капюшон упал с его головы, Сэйвел увидел лицо, скрывавшееся под ним.

Гостю на вид было около пятидесяти лет. Волосы коротко пострижены, а виски и редкие волоски посеребрила седина. Нос был сломан когда-то давно, но неправильно сросся и это было заметно. Голубые глаза смотрели на него без злобы, по крайней мере Мартин не почувствовал то, что ощутил Том. Незнакомец поклонился и представился:

— Сэр Корнелиус Тайт. Мы с вашим покровителем старые друзья. А с вами, господин Сэйвел мы однажды встречались. Тогда я был моложе, а вы только прибыли с сэром Малькольмом.

Мартин силился вспомнить, но так и не узнал гостя. Однако при знакомстве он всегда следовал этикету, как учил старый сэр Уиндерби.

— Конечно сэр Тайт, чем обязан? Том, приготовь травяной чай и принеси булочки от Молли, я надеюсь, ты не забыл их купить?

Том никогда ничего не забывал и уже через пять минут, Сэйвел и Корнелиус пили чай с мятой и другими травами, названия которых Мартин все время забывал. Булочки лежали на блюде, наполняя воздух вкусным ароматом. Пока Стил пропадал на кухне, сэр Корнелиус делился воспоминаниями о том, как впервые встретил Мартина.

— Вы так щедры, — искренне поблагодарил гость хозяина — сэр Малькольм действительно хорошо вас воспитал.

— Благодарю — ответил Мартин, махнув рукой Тому, чтобы тот вышел — так чем обязан вашему визиту?

Корнелиус Тайт сунул руку под плащ и достал скатанный в трубку и перетянутый алой лентой с печатью пергамент. Молча протянув его Сэйвелу, гость произнес:

— Я прибыл к вам с крайне деликатной миссией. Вскройте печать и прочтите.

Мартин повертел сверток в руках и посмотрел на печать. Красный воск округлой формы запекся неровно, но надежно скрепил ткань, не давая вскрыть послание. Печать же удивила Мартина. Оттиск был очень похож на тот, которым король Лайонел ставил свою метку на всех государственных указах. Печать короля. Печать управителя и благодетеля всей страны хранила тайну на внутренней стороне свитка.

— Но я не могу — сказал Мартин, вглядываясь в оттиск перстня — я не из благородного рода и не связан с домом короля.

Сэр Корнелиус загадочно улыбнулся. По его лицу нельзя было понять, что именно происходило в его голове, и какие мысли тревожили его ум. Но улыбка позволила Сэйвелу понять, что его друг и помощник был прав, говоря о неком беспокойстве, исходившим от гостя.

— Вы правы почти во всем друг мой. Эти послания рассылались королевскими гонцами по всему королевству, всем лордам-охранителям.

— Охранителям? — переспросил Мартин — впервые слышу о них.

— Главное, что вам нужно знать, данное послание должно было быть отправлено сэру Малькольму Уиндерби, вашему названому отцу.

— Сэру Малькольму? — Удивленно спросил Мартин и нечаянно уронил свернутый пергамент на пол.

— Сэр Малькольм входил в круг лордов-охранителей государства и народа. Этот тайный титул давался не всем. Лорды получали специальные задания от короля и нередко отправлялись в далекие путешествия. Когда сэр Уиндерби встретил вас на невольническом рынке Арка, тогда он выполнял как раз одно из тайных поручений.

Мартин вдруг вспомнил, что при первой встрече у сэра Малькольма было приколото какое-то украшение к камзолу. Он силился вспомнить, но воспоминание было старым и детали броши не всплывали в его голове. Но вдруг, Мартину пришла одна жуткая мысль:

— Если это послание предназначалось отцу, выходит, что он его не получил. Почему? — спросил от сэра Тайта.

Корнелиус тяжело вздохнул и у Сэйвела сердце забилось как птица гонимая ястребами.

— Сэр Малькольм болен, Мартин. Очень серьезно и уже продолжительное время. Он не хотел тревожить тебя и боялся, что ты тоже заболеешь.

Сэйвелу было этого достаточно. Крикнув Тому, чтобы тот пришел в гостиную, Мартин приказал седлать лошадей, но сэр Тайт остановил его.

— Остынь, сынок. Сэр Уиндерби предвидел твою реакцию и попросил передать кое-что до того как я передам послание короля. Я поспешил, начав не с этого, прости. Прочитай это. — Сказал Корнелиус, доставая из-под плаща небольшой лист сложенный вчетверо. — И прочти послание короля. Это важно. Время роскошь в такие дни.

Мартин выхватил листок из рук Тайта, развернул и бросил взгляд на текст. Обычно, сэр Малькольм выводил буквы бережно, говоря, что терпение автора поможет адресату все понять правильно. Но в этот раз письмо было написано неровно, слова поднимались, то вверх, то опускались вниз.

«Здравствуй сын. Теперь, когда я стал ближе к походу за грань Жизни, я, с высоты прожитых лет могу наконец назвать тебя своим сыном. Я не имел счастья быть отцом, до того, как встретил чумазого мальчишку у бочки с сельдью, мальчишку ставшего насильно рабом. Ты дал мне смысл жизни, тогда, когда разум мой и дух были сломлены.

Сын, это письмо я пишу дрожащей рукой, ибо уже, как две недели меня сразила хворь. Лекарям неведома болезнь и неведомо лекарство от нее. Сознание мое смирилось с мыслью о скором уходе, но я только сейчас решил сообщить об этом. Прошу, получив письмо от сэра Корнелиуса Тайта, не сделай глупость и не поскачи в наше поместье. Я молюсь, чтобы Том не дал тебе сделать это. Моя болезнь смертельна, и поэтому ты должен кое-что сделать.