Круг Раскрывается: Холодный Огонь (ЛП)

Даджа была рада работе. Ей нравилось сидеть здесь и работать над мелкой починкой, вдыхая запах специй и готовящегося мяса, слушая наморнский говор слуг и продавцов. До того, как она освоила этот странный язык, её путешествия с Фростпайном по империи Наморна были одинокими. Было здорово знать, что на самом деле говорили люди.

Она коснулась ожерелья, которое ей дала кухарка, Аню́сса. На левой руке у Даджи было что-то вроде латунной полу-рукавицы, которая покрывала её ладонь в обеих сторон; полоски латуни проходили между её пальцами, соединяя их. Гибкая, как её собственное тело, латунь ярко блестела на фоне её тёмной кожи. Магия в живом металле сказала Дадже, что ожерелье было серебряное с позолотой — дорогое для слуги, пусть и такой хорошо оплачиваемой, как главная кухарка Мата́зи Банканор, но сама Матази носить его погнушалась бы.

Даджа разложила свитую из металла верёвку на столе. К щипцам она не притронулась. К позолоте трудно было прилагать силу: неправильное обращение заставляло её отслаиваться, показывая лежащий под ней металл.

Ей нужно было нагреть ожерелье. Повернувшись, Даджа потянулась к очагу и позвала к себе крупицу огня. Та полетела, обогнув двух работавших там поваров: Анюсса наблюдала за тем, как Джорали́ти, или Джо́ри, сестра-близнец Ниа, помешивает зелёный соус. Джори увидела пролетевшую мимо крупицу огня и широко улыбнулась Дадже, затем нервно переступила с ноги на ногу, когда Анюсса проверила результаты её работы.

‑ Ну вот смотри — ты поспешила. Он получился с комками, ‑ сказала женщина, поднимая на ложке несколько зелёных комков. ‑ Это любой соус портит. Если не помешивать достаточно, или если отвлечься, или слишком быстро сыпать муку, то соус получается с комками, и никуда не годится.

Анюсса отвернулась, чтобы отчитать лакея, который уронил корзину с хворостом.

Даджа собралась было сказать угрюмой Джори, что это всего лишь зелёный соус для рыбы, а не конец света, когда от Джори в кастрюлю для соуса прыгнул серебряный ручеёк магии. Девочка дрожащей рукой размешала соус. Даджа уставилась на неё. Они с Фростпайном жили здесь уже два месяца. Никто не упоминал, что кто-то из детей Банканоров, близняшки или их младшие брат и сестра, обладал магией.

Анюсса повернулась обратно к Джори. Даджа наблюдала за кухаркой. Заметила ли та маленькое заклинание Джори?

Анюсса снова запустила ложку в суп.

‑ Я всё время говорю юным девушкам, нельзя тороп…

Она замолчала, когда вынув ложку и перевернув её, чтобы вылить соус обратно в кастрюлю. С ложки аккуратно стекла гладкая зелёная лента, ни одного комка было не видать.

‑ Но я готова была поклясться…

Пока Даджа чинила ожерелье и латала трещины в позолоте, Анюсса черпала одну лишённую комков ложку за другой. Она попробовала соус на вкус и полила им блюдо: никаких комков. Когда ученик булочника подошёл и начал спорить с Анюссой о счёте, Даджа скользнула по скамье, чтобы сесть поближе к Джори. Девочка озадаченно нахмурившись смотрела на соусницу.

‑ Знаешь, ‑ тихо сказала Даджа, ‑ если ты можешь найти способ закрепить это заклинание в порошке или жидкости, то могла бы его продать. Все повара пели бы тебе дифирамбы.

Джори заморгала, глядя на неё. У них с Ниа были большие карие глаза и тонкие носы, а лица были цвета коричневого мёда, чуть светлее, чем у их матери-южанки. Она была оживлённой, улыбчивой и непоседливой — её сестра-близнец, Ниа, была тихой. Её (и Ниа) основным источником красоты были ниспадавшие до пояса массы коричнево-золотых вьющихся волос.

‑ Какое заклинание? ‑ спросила она у Даджи.

Даджа улыбнулась:

‑ Какое заклинание? Ты раскомочила свой соус. Я могу видеть магию — даже не пытайся мне говорить, что не бросила в ту кастрюлю заклинание.

Она изучила лицо Джори, и нахмурилась. Близняшки были как открытая книга.

‑ Ты не не знала?

‑ У меня нету магии, ‑ настаивала Джори. ‑ Папа и Мама наслали на нас с Ниа искателей магии, когда нам было два, и когда нам исполнилось пять. Ни следа.

Она широко улыбнулась Дадже:

‑ Может быть, это была искра. Тут всё время что-то блестит.

Даджа встала и повесила на руку свой плащ. Любой, кто видел магию, заметил бы её по всей кухне. Здесь были руны, отгонявшие крыс и мышей, заклинания на камнях очага, чтобы поддерживать жизнь в угольках, пока кто-то не растопит очаг заново, и шкаф для специй, построенный с помощью магии так, чтобы его дорогостоящее, импортное содержимое оставалось свежим.

‑ Ещё узнаешь, ‑ сказала Даджа. ‑ Если всё же выяснишь, как ты это сделала, тебе следует это записать.

‑ Ох, да Анюсса просто со дна соскребла или что-то такое, ‑ беззаботно бросила Джори. ‑ Она хочет, чтобы всё было идеальн…

‑ Пожар! ‑ закричал кто-то снаружи. ‑ Пожар в переулке! Пожарная бригада, на выход!

Джори убежала — Даджа предположила, что она пошла предупредить домоправительницу и свою мать. Кухонная прислуга потянулась наружу.

Даджа отложила свой плащ и последовала за ними, гадая, что означало словосочетание «пожарная бригада». Её удивило, что Анюсса позволила всем пойти поглазеть — женщиной она была справедливой, но строгой. Добравшись до двора, Даджа обнаружила, что ошибочно сочла слуг просто зеваками. Цепочка из кухонной прислуги протянулась между колодцем и переулком у задней части двора; они передавали из рук в руки вёдра воды, передавая их к задним воротам. Другая цепочка людей вела к большой куче песка, которую использовали для посыпания заледеневших дорог. Они таким же образом передавали вёдра с песком.

Даджа пошла за полными вёдрами к переулку. Эффективная линия передачи протянулась вдоль него к находившемуся рядом горящему зданию, заброшенной конюшне за Домом Мо́йкеп. Даджа окинула пожар знающим взглядом, поскольку огонь был связан с её силой. Конюшню уже было не вернуть, в этом сомнение не было. Ближайшие к ней здания могли быть в опасности, но похоже, что эта странная местная эффективность это тоже учитывала. На каждой крыше, которая рисковала загореться, стояли мужчины, вымачивавшие кровлю водой и следившие за скачками пламени или горящими обломками.

Даджа была вдвойне впечатлена. С тех самых пор, как она прибыла в Наморн, она обнаружила, что ей трудно чувствовать себя в безопасности в городах, которые были практически полностью выстроены из дерева. Здесь из камня строили только имперские дворяне. Очевидно, это волновало не её одну. Кто-то учил кугискцев организованным методам борьбы с пожарами.

‑ Как так получилось? ‑ спросила она у стоявшей рядом с ней Анюссы. ‑ В большинстве городов есть разве что небрежно организованные цепочки, и практически никогда никто не думает о соседских крышах, кроме самих соседей.

‑ Нам повезло, ‑ ответила Анюсса.

Она была белой женщиной лет сорока с лишним, с карими глазами, острыми скулами и полными, страстными губами. В отличие от большинства северных женщин, она оставила свои волоса карими, а не красилась по последней моде в блондинку, и носила их свёрнутыми в клубок.

‑ Бэ́ннат Ладра́дун, человек, который обучил нас борьбе с пожарами, учился у огненного мага, Па́уэла Го́дсфорджа [1].

Даджа присвистнула. Каждый, кто занимался подобными вещами, знал великого Годсфорджа, чей дом был расположен среди горных ручьёв и гейзеров в северо-западном углу Наморнской империи.

‑ Ладрадун — маг?

Имя было знакомым: Ладрадуны жили поблизости.

‑ Только не Равво́т Бэннат, ‑ ответила Анюсса, используя наморнское слово, означавшее «господин». ‑ Но он сказал, что есть множество вещей, которым мог научиться даже не-маг, и он научился. Вернувшись домой, он уговорил совет города позволить ему обучить каждый район годсфорджским методам борьбы с пожарами. Потом он уговорил некоторые из советов островов выдать средства и людей для обучения. Это окупилось. Последний раз здесь, в Кадасепе, дом сгорел дотла два года назад. Он…

Вдруг люди во дворе конюшни закричали. Голоса взрослых заглушили тонкие крики детей. Даджа покинула Анюссу и побежала к конюшне, осознав, что наверно кто-то оказался внутри здания. Она собрала свою силу, на случай, если ей придётся что-то поспешно сотворить.