Оскал Фортуны-2. Под несчастливой звездой.

К восходу он уже добрался до полуразрушенной пристани у ограды кладбища храма Сета. Здесь когда-то раненый Алекс провел ночь, ожидая Мерисид. Юноша собрался остановиться, но подумал, что уж слишком пустынно вокруг. Одинокий путник тут слишком будет бросаться в глаза.

Впереди, на середине канала показалась лодка, в которой двое мужчин выбирали рыбу из ловушки. Александр опустился на одно колено, как гребец на каноэ, и заработал веслом. Один из рыбаков скользнул по нему равнодушным взглядом, второй даже не обернулся.

Это заметно приободрило юношу. Тем не менее, для дополнительной маскировки он сунул в рот маленький камешек и постарался придать лицу страдальческое выражение. Типа: "Ой, мама дорогая, как же зуб болит!"

Водная гладь постепенно расширялась, на поверхности уже не поднимались верхушки донных растений. Алекс встретил еще одних рыбаков. Но те уже плыли в город с уловом. На правом берегу возле узких мостков покачивалась длинная лодка. Пожилой мужчина в грязно-серой, замызганной набедренной повязке принимал из рук двух подростков высокие корзины, вставленные друг в друга, и аккуратно раскладывал их по всей длинне. Один из парнишек остановился, удивленно глядя на Александра. Тот, что постарше, сейчас же отвесил ему звонкий подзатыльник и толкнул к куче корзин, сложенных на берегу.

"И здесь "дедовщина", — усмехнулся про себя юноша, неуклюже работая веслом. А на проплывавших мимо берегах просыпался Абидос. Люди спешили воспользоваться утренней прохладой. В воздух поднимался дым от кухонных очагов и гончарных печей, пыль из-под копыт коров и овец, которых гнали на рынок. Впереди отвалила от пристани лодка с клетками, в которых возмущенно гоготали гуси, высовывая между прутьев длинные шеи.

— Гляди, куда прешь! — раздалось совсем рядом.

Алекс обернулся. Папирусная лодка, груженная мебелью, надвигалась на его посудину. Юноша едва успел избежать столкновения, упершись веслом в борт.

Решив больше не рисковать, Александр погреб к берегу. Он выбрал место возле мостков, где уже вовсю копошился народ, привязал лодку к кусту и присоединился к редкой толпе, направлявшейся в сторону храма Сета. Озабоченные своими делами люди, не обращали на него никакого внимания. Алекс шел, ссутулившись, накинув на плечи плащ и сжимая в руке дубинку. Его то и дело обгоняли, толкали, беззлобно ворча за медлительность. Юноша не торопился, стараясь сохранять спокойствие. Не хватало еще разволноваться и вспотеть. Краска размажется, и грош цена его маскировке.

Вместе с разномастной толпой покупателей и продавцов он беспрепятственно вошел на храмовый двор. Александр молча шел мимо прилавков, связанных из тонких жердей, где расставляли горшки и миски, раскладывали пучки лука, яблоки, гранаты, репу и салат. Неподалеку четверо мясников сноровисто разделывали корову, ловко орудуя длинными в локоть ножами с закругленными кончиками, очевидно за тем, чтобы не повредить шкуру. Неподалеку целый ряд прилавков занимала продукция храмовых мастерских. Пучки священных амулетов на все случаи жизни, выстроившиеся в ряд, словно рота почетного караула, статуэтки Сета разнообразных размеров. От десяти сантиметров до полуметра, глиняные, деревянные и даже бронзовые. Отдельно лежала стопка прямоугольных папирусов, покрытых иероглифами.

Из подслушанного разговора Алекс понял, что их кладут в гроб, когда у родственников нет средств, оплатить услуги жреца-чтеца. Поколебавшись, он решил рискнуть. Едва отошел очередной покупатель, придирчиво выбиравший себе талисман, юноша встал к прилавку и, ткнув грязным пальцем в папирус, громко сказал: "Два".

Молодой парень с веснушчатым жуликоватым лицом прижал стопку ладонью.

— Чем расплачиваться будешь?

Александр положил перед ним кусочек меди.

Парнишка воровато оглянулся, отслюнявил два толстых листа и, свернув их трубочкой, тихо спросил:

— Где взял?

— Нашел, — буркнул Алекс и притворно поморщился.

— Зубы болят? — посочувствовал продавец, пряча медь в набедренную повязку.

— Угу, — промычал юноша.

— Может кружечку пивка? — предложил келлуанин, отмахиваясь от какого-то старика со связкой моркови.

— Угостишь? — криво усмехнулся Александр.

— С удовольствием! — обрадовался продавец и тут же набросился на почтенного крестьянина. — Чего тебе?

— Молитву и этот амулет, — старик указал на камешек с дыркой.

— Папирус бери, а за амулет мало…

Воспользовавшись заминкой, Алекс отошел в сторону и затерялся в толпе подальше от чересчур любезного продавца.

Вскоре он обратил внимание на небольшую толпу у забора. На каком-то возвышении стоял человек в парике и одежде писца. "Типа глашатай", — решил юноша, подходя ближе.

— … Живой бог, жизнь, здоровье, сила, даст каждому работнику по десять мер зерна, ткани на одежду, коров и гусей на еду…-

— Чего это он? — вполголоса поинтересовался Александр у соседа.

— Зовет работников дамбу в Амошкеле строить.

— При желании зерно будут получать ваши семьи, — продолжал вещать глашатай. — После окончания строительства Живой бог, Владыка реки, Повелитель земель и людей, возлюбленный великих богов, государь Келл-номарх, жизнь, здоровье, сила, щедрой рукой отмерит каждому награду, достойную его вклада в общий труд.

— Ехать надо, — расслышал юноша разговор двух мужчин поодаль. — Земли мало, а детей много.

— Я слышал, у тебя сын родился?

— Дочь, — вздохнул первый. — И где я столько приданого возьму? Надо ехать.

— А куда плыть то? — пробурчал Алекс.

Келлуане удивленно посмотрели на него, и несчастный отец ядовито усмехнулся:

— Ты глухой?

— Ага! — растянул губы юноша. — Маленько.

— В Амошкел, — ответил второй мужчина. — На юг.

— Далеко, — покачал головой Александр. — Самим добираться? Или повезут?

— Вот тупой! — в сердцах воскликнул первый. — Через три дня из Дельты придут плоты.

— А кормить как будут? — продолжал выспрашивать юноша.

— Со складов живого бога в городах.

— Пойду, расскажу брату, — промямлил Алекс. — Спасибо вам, люди добрые.

— Тупая деверенщина, — прошипел ему в спину многодетный папаша.

Решив, что для первого раза достаточно, Александр вышел со двора. Солнце начинало ощутимо припекать, в горле пересохло. Но пить он не стал, опасаясь, что вода сразу же выйдет потом и испортит камуфлированную раскраску. "Сколько же хлопот с этим искусственным обликом?!" — раздраженно думал парень.

Алекс беспрепятственно добрался до берега и пустился в обратный путь. Ему навстречу попались несколько лодок, запоздавших к началу базара. Гребцы на одной из них, нагруженной корзинами с какой-то зеленью, посмотрели на Александра с удивлением. Но никто и не подумал его останавливать.

Уже углубившись в канал, Алекс заметил низкое дерево, наполовину погруженное в воду. Один из больших сучков обломился и держался только на куске коры. Подумав, что не мешало бы запастись дровишками, парень направил лодку к нему. Древесина оказалась тяжелой и плотной с крупноволокнистой структурой. Рассмотрев сук, Александр подумал, что для него найдется лучшее применение, чем костер.

После полудня, когда солнце раскаленным гвоздем, торчавшим в небесах, насытило воздух удушающей жарой, юноша добрался до храма Баст. И вновь, как всегда, тщательный осмотр местности, короткие перебежки, обследование сохранности прикрепленных к двери волосков. Только убедившись, что за время отсутствия её никто не открывал, Алекс вошел внутрь.

Оказавшись в относительной безопасности, юноша с наслаждением вымылся. Вода, поднятая из колодца еще вчера вечером, успела прогреться. Взбодрив себя таким образом, он в одних трусах завалился на лежанку и стал анализировать увиденное.

Весь день на главном храмовом дворе бурлит базар. Тем не менее, в Келлуане вообще нет торговых заведений в обычном их понимании. Ремесленники или продают свои изделия в мастерских, устроенных прямо дома, либо приносят на храмовые рынки. Туда же доставляют продукты окрестные земледельцы. Каждый сам продает, вернее, меняет то, что произвел. Крупная торговля сосредоточена в руках государства и храмов, купцов здесь почти нет. Нет и магазинов. Только навесы да прилавки, среди которых можно спрятаться и дождаться удобного момента для проникновения в храм.