Темные Волшебники. Часть вторая. Сила (СИ)

— Грэйнджер, а ты крутая… — усмехнулся Маркс. — Так быстро его угомонить!

— Так! Я считаю до трех! Либо этот тупоголовой гриффиндорец говорит, что ему надо и убирается отсюда, либо… — прорычал Гарольд.

— Дэви, не искушай судьбу, — посоветовала Гермиона, едва сдерживая смех.

— Короче, Поттер, передай им, что я очень благодарен, — серьезно произнес Маркс. — Ну, за то, что мне так крупно помогли.

— Передам. Дальше что? — хмуро спросил он.

— Профессор Дамблдор наверное им приказал внимательно за делами в школе наблюдать… — Маркс понизил голос.

— Понятия не имею, — отрезал Гарри.

— Да какое мне, Мерлин, дело, знаешь ты или нет?! — взорвался Дэви. — Просто скажи, что Грюм странный какой-то ходит в последнее время…

— Что? — мгновенно встрепенулся тот. — Что значит «странный»?

— Да откуда я знаю… меня же он на свои занятия не берет! Лучше Грэйнджер, вон, спроси! Она там вместе с твоим братцем часто появляется! — Маркс, обиженно пыхтя, развернулся и был таков. В сторону группы шушукающихся пуффендуек.

— Да-а? — вслед ему протянул Гарольд и повернулся к Гермионе. — Значит, Грюм занятия организовал? Для «избранных»?

— Да ничего странного нет, — отмахнулась она. — Просто Дэви обижен, что его не пригласили. М-м… Гарри, мы тут так и будем стоять? — она огляделась. — Все уже танцевать пошли…

— А мы лучше на улицу пойдем, — вдруг заявил тот. — Там есть кое-что поинтереснее танцев.

— Правда? — заинтересованно переспросила она, первой выходя за двери Большого Зала.

— Правда-правда. Малфой последние две недели бегал по подземельям как ошпаренный и всем рассказывал, что он привлечен к грандиознейшему проекту и он теперь обалденно важная «шишка»… Ты от темы не отвлекайся. Что за занятия с Грюмом?

— Ну как тебе сказать, — задумалась Гермиона. — Профессор Грюм каждую неделю собирает человек десять-двенадцать — и с Гриффиндора, и с Когтеврана, я даже парочку пуффендуйцев видела — и обучает разным заклинаниям.

— И каким таким заклинаниям он обучает? — все больше и больше хмурясь, спросил Гарри. — Эй, погоди-ка, замерзнешь же в своем платьице! Снег на улице! — он быстро скинул мантию и набросил ей на плечи.

— Спасибо, — гриффиндорка сильнее закуталась в плотную ткань. — А ты сам не замерзнешь?

— Я морозоустойчивый, — гордо заявил Поттер, мысленно надеясь на свои оборотнические штучки. Иначе, ей Мерлин, околеет.

— Ну-ну, — она улыбнулась.

Снаружи Хогвартс походил на настоящий сказочный замок. То бишь мало того, что он и так по всем параметрам на оный «объект» был весьма и весьма похож, но легкая снежная шапка на скатах крыши и пушистые сугробы по всей территории свое дело все равно сделали. Зимняя сказка. Холодная и чарующая.

— А братишка мой к Грюму тоже ходит? — Поттер оторвался от созерцания искрящихся на свету из окон снежных пейзажей.

— Куда? А, ты все об этом… Вообще-то только ради Джереми, я так думаю, это все и затевалось. Профессор его обучает окклюменции и заодно уже нас всех подтягивает.

— Чему-чему обучает? — он аж подскочил, чуть не сверзившись со ступеней в ближайший приличной высоты сугроб. — Зачем моему брату окклюменция?

— Ну как «зачем»… — явно раздосадованная тем, что значение умного слова «окклюменция» пояснять не надо и эрудицией перед Гарольдом блеснуть не удастся, Гермиона поправила сползшую мантию. — Он в последнее время жалуется на какие-то сны непонятные…

— Ты меня, конечно, прости за некоторую фривольность, но в таком возрасте много чего странного снится.

Тропинка, снежной змейкой вьющаяся между сугробов, с помощью магии (а то и вовсе Хагридового чувства прекрасного) была стилизована под каменный пол. Такой белый-белый, но очень каменный — с вылепленными из снега разномастными булыжниками и разнокалиберными каменными плитками.

— Да нет же! — смущенная Гермиона замотала головой. — Что-то про Темного Лорда и Пожирателей… Ой! — на хлопнула себя по губам. — Джереми просил не рассказывать.

— Да Мерлин с тобой! — отмахнулся Гарри. — Уж мне-то точно можно, если я у Дамблдора на побегушках… Кстати, вы к нему-то ходили со всеми этими «странными снами»?

— Джереми вроде ходил, — неуверенно кивнула гриффиндорка.

— «Вроде» или все-таки «ходил»? …А вот теперь смотри во-он туда, — он развернул Гермиону за плечи в сторону озера.

Малфой, надо сказать, действительно уже надоел всем своими рассказами об участии в чем-то до невероятности грандиозном и важном. Но, с другой стороны, просто так он редко чего болтал. Особенно, с упоминанием профессора Флитвика. А поработали они на совесть. Озеро проморозили на несколько десятков футов в глубину, чтобы не случилось вдруг какой неприятной оказии, очистили от снега и для особенно желающих устроили каток. С трансфигурируемыми мастерами превращательного дела коньками из обычных ботинок и туфель, скамеечками по берегу. И стайками курсирующими над катком волшебными огоньками, освещающими всю территорию.

На одной из скамеечек, потягивая горячий чай, примостился и сам Филиус Флитвик, с умилением наблюдая за тем, как немногие из учеников, догадавшиеся выбраться на улицу, приятно проводят время. Ну заодно и в качестве контролера-наблюдателя — вдруг чего случится. Это же Хогвартс, а это — хогвартские студенты. С ними просто не может не случится что-нибудь интересное…

— Каток! Как здорово! — Гермиона, подобрав юбки, кинулась бегом вниз по протоптанной в снегу дорожке. — Гарри, скорее! Я так давно на коньках не каталась…

— Эмм… — Поттер, понадеявшийся, что все ограничится только любованием за ледяным великолепием со стороны, без энтузиазма последовал за ней. — Тебе в туфлях-то бегать… — пробормотал он.

— Гарри, ты идешь?

— Я кататься на коньках не умею, — под нос себе буркнул Гарольд.

— Что? — она обернулась.

— Говорю, кататься не умею на коньках, — уже громче сказал он.

— Серьезно? — Грэйнджер удивленно подняла брови. — Ты же говорил, что у вас рядом с домом тоже озеро есть…

— Ну так там только Джеймс с братцем моим зимой рассекали на коньках. А я так… в ботинках. Скользил, — он смущенно уставился на свои ботинки.

Гермиона заливисто рассмеялась.

— Честное слово, ты меня поражаешь! Ни разу не кататься на коньках…

— И что тут такого? — Поттер обиженно надулся. — Зато я много чего другого умею.

— Да ладно тебе, идем, я научу! — гриффиндорка схватила его за руку и потянула за собой. — Это ужасно весело! Профессор Флитвик! Профессор Флитвик!

— Мисс Грэйнджер и мистер Поттер тоже желают покататься на коньках? — преподаватель Чар оторвался от созерцания чаинок в своей чашке и помахал своим любимым ученикам. — Тогда просто шагайте на лед!

— Интере-есно, — протянул Гарри, первым ступая на гладкую и неимоверно скользкую ледяную поверхность.

Его ботинки сами по себе обзавелись дополнительной шнуровкой, высоким голенищем и, в качестве самого важного элемента, надлежащей каждым уважающим себя конькам стальной частью.

— Четырехступенчатое преобразование?… — подняла брови Гермиона, делая шаг следом.

Они заинтересованно переглянулись.

— И метаморфическая часть. Обязательно, — он потер лоб. — Зуб даю, Малфой делал — ошибка есть, незначительная такая, но именно его. Сколько наблюдаю за ним — прокол всегда один и тот же.

— Да вроде же не страшно… — с сомнением протянула она.

— Угу. Всего-навсего обратное превращение коньков в ботинки не сразу произойдет. Сущая ерунда… — съехидничал он.

— Гарри, смотри, а вон они с Блэйз! — девушка указала куда-то в дальнюю часть катка.

— Да? Все, нашел, вижу. Хорошо катаются, кстати…

Скорее всего идея изобразить из себя великих фигуристов пришла именно Блэйз Забини. В этом плане — порождение всяких забавных и иногда очень опасных для жизни идеек — голова у нее всегда работала отлично. Еще чуть-чуть и ее можно было бы отправить в компанию к небезызвестным близнецам Уизли, если бы только: а) ее интересовали всякие шалости-глупости, б) она более терпимо относилась к гриффиндорцам. Ни первого, ни второго в ее случае не наблюдалось, так что, видимо, третьей Великой и Ужасной Проказницей школы ей стать было не суждено. Зато на своем будущем супруге Забини отыгрывалась вовсю. И тот, как ни странно, все меньше и меньше сопротивлялся. Драко Малфой непривычно мягко улыбался, кружа Блэйз. Она болтала о какой-то ерунде и смеялась.