Вооружен и очень удачлив. Трилогия

— Тьфу-тьфу-тьфу, — сплюнул я через правое плечо. Один из ангелов неодобрительно перекосился, но ничего не сказал. — Что-то Ифиторель задерживается…

— А ты думал, уломать смертного на доброе дело так просто? — усмехнулся куратор. — Не питай иллюзий. Человек легче соглашается на маленькую пакость с выгодой для себя, чем на большой красивый поступок с пользой для человечества. Небось, сейчас торгуется изо всех сил, цену себе набивает… Даже две цены, ведь покупателей на нашего красавца сразу двое! Да-а-а… В интересное времечко живем! Чтобы ангелы и черти вот так, рядышком…

— О! Летят, летят! — обрадованно закричал толстяк, толкая меня в бок. — Вот они!

— Вижу, успокойся, — прошипел я.

Демон и ангел опустились прямо на висячий мост, который после разрушения башни вел в никуда, и бережно пристроили свою маленькую, но ценную добычу рядом, стараясь не соприкасаться руками. Угнездившись меж двух покоробленных дождем и ветром дощечек настила, смертный с каменным лицом классического героя привалился к ограждению и затих.

— Готово, — вполголоса прокомментировал куратор. — Действительно, рыжий до невозможности, просто рыжий из рыжих. Ну что же вы тянете? Начинайте, ребята! Осторожней, не повредите тело!

— Кажется, Ифиторель болтал, что этот человек бессмертен? — буркнул Третий. — И при чем тут осторожность?

— Видишь ли, сынок… — нервно откликнулся куратор, — проверить его бессмертие мы можем лишь одним способом. И в данном конкретном случае отрицательный результат нежелателен. Причем для нас более нежелателен, чем для него. Рыжий что? Сразу в рай, причем полетит с комфортом на крылатой тройке, благо ангелы уже тут. А мы с вами куда? То-то и оно. Ладно, поехали. Садитесь чуть поодаль и ждите появления джинна. Нет, но где же наши сотрудники с мечами?!

— А он точно явится?

Ответом стал тихий всхлип Третьего.

Сгусток магической силы, в просторечии именуемый джинном, уже нарезал круги над родными пенатами, явно не узнавая местность. За время отлучки он успел сменить лицо и теперь пучил в стороны наливные щечки, которые так и хотелось назвать румяными, если бы они не были ядовито-зелеными.

Кроме новых черт лица наш гость обзавелся еще кое-чем. Шикарная чалма, навернутая по всем правилам, возвышалась над его головой, словно гора.

— Гмм, — кашлянул Третий. — А он изменился! Стал старше, солидней…

— И, судя по головному убору, явно тянется к классическим традициям, — согласился я. — Жаль, что времени на воспитание совсем нет. Еще пару месяцев, и наш малыш выучился бы кланяться при встрече, сжав ладошки, освоил строительство дворцов и доставку на дом заказчику молоденьких прелестниц. Словом, стал бы добропорядочным джинном, за которого не приходится краснеть в обществе. Упустили парня…

— Но где же боевые работники?! — простонал куратор. — У нас уже совершенно нет времени ждать! Ни капли!

Времени действительно не было.

Пузырь над остатками башни мага полностью накрыл ауру замка, вобрав ее в себя. Под тонко натянутой пленкой пульсировало нечто, готовясь выбраться на свободу.

Ангелы аккуратно сложили окурки горкой, испепелили их привычными жестами профессиональных пожарных и вытащили из-за поясов не то длинные кинжалы, не то обломанные шпаги с уменьшенными гардами. Острые лезвия синхронно сверкнули на солнце розовым.

— Где же?! — взвыл наушник. — Уф-ф-ф…

Краем глаза я заметил, как за моей спиной тяжело плюхнулась на крышу узенькая техническая капсула. Из люка, с трудом извернувшись, ногами вперед выползли двое боевых работников со страдальческими гримасами наполовину раздавленных червей. Причина их странных акробатических упражнений была извлечена следом. Два футляра, содержащих в себе мечи для отсечения побочных ветвей реальности, оказались столь объемными, что наверняка занимали все свободное пространство капсулы.

Кроме собственно мечей убийцы нежелательного будущего были вооружены стандартными боевыми комплектами и обвешаны амулетами не хуже Третьего в бытность его цыганским фанатом.

Один из ангелов хмыкнул и, явно рисуясь, начертил в воздухе светом прнийский иероглиф, обозначающий победу, ни разу не ошибившись и закончив его уверенной розовой точкой.

Мда… Это оружие, как бы оно ни называлось, несомненно, относится к разряду совершенных произведений боевого искусства. Обидно… И немного завидно, что скрывать.

Зато наше больше! Внушительней! Тяжелей, наконец!

Джинн с интересом покосился на пеструю группку «ангелы-черти» и спустился ниже. В наушнике тихонько забормотал куратор.

— Пора, — чужим голосом сказала чертовка. В сторону поддельного первомага поплыл почти невидимый на фоне неба прозрачный шар, наполненный ветром. Паренек вытянулся во весь рост, чуть ли не приподнимаясь на цыпочки, приосанился, пошатнулся, ухватился за цепь ограждения и застыл в напряженной позе.

Спешно найденный в неведомых загашниках пронафталиненный магический наряд прошлого тысячелетия был явно велик смертному и еще больше подчеркивал низкорослость фигурки, выпрямившейся на мосту. При столкновении с шаром капюшон сдуло с головы, и рыжие волосы взлетели в воздух яркими язычками.

Джин вздрогнул и, слабо сопротивляясь внутреннему порыву, неуклюжими рывками двинулся вниз.

Его лицо как-то разом утратило пухлощекость и на глазах видоизменилось. Нос вытянулся, опасливо обнюхал человека, сморщился и по-детски зашмыгал, переваривая полученный запах. Глаза виновато опустились и сделались совсем маленькими, упрятавшись под прозрачные веки. Чалма съехала на ухо, став похожей на мятый чепчик. Из-под деревянного настила одновременно зашептали Ифиторель и ангел, уже не обращая внимания на то, что ветер вгрызается в их тела и черные перья налипают на белые крылья, а белые перья на черные крылья, выбрасывая в небо от каждого такого соприкосновения пучки искр и порции перламутрового дымка с запахом сероводорода.

— Ты узнаешь меня? — перекрикивая ветер, заорал рыжий студент. — Ты узнаешь меня?

Теоретически сейчас джинн должен был устыдиться своего плохого поведения и попросить прощения. На практике магический хулиган пошел ва-банк, как это иногда свойственно чересчур упрямым детям, получившим наказание.

Издав лихое отчаянное хрюканье, он отпрянул и завис над головой смертного. Черты зеленого лица окончательно перекосились, напомнив все фамильные портреты графской семейной галереи разом.

— Что это с ним? — прошептала чертовка, прижимаясь ко мне.

— Не видишь, что ли — готовится стать аристократом, — буркнул Третий, явно обиженный невниманием к своей персоне. — Рожа уже вполне соответствует. О! О-о-о-о…

— Ты меня породил, а я тебя убью! — прошипел джинн, протягивая к смертному все сильнее вытягивающиеся руки с костлявыми пальцами. Из-под ногтей закапал зеленый гной, это не успевающие перестроиться порции силы падали на мост и прожигали настил не хуже концентрированной кислоты. — Убью! Убью! Убью!

«Ты меня породил, а я тебя убью!» — с выражением повторил куратор. — Отличная фразочка. Надо бы подсказать какому-нибудь писателю из молодых. Чтоб не пропала втуне. Чего застыли, ребята? Пока все по плану.

— А вам не кажется, что план несколько… э-э-э… перевыполнен? — тактично спросил я, с жалостью наблюдая, как джинн откручивает рыжему дурачку голову и месит тщедушное тельце, словно тесто, уверенно превращая его в лепешку.

— Отнюдь, — спокойно ответил куратор. — Вторая, прекрати выть! Третий, вынь голову из воротника! Не позорьте Организацию перед свидетелями врага, за вами наблюдают ангелы! Лучше смотрите, каким молодцом держится Рыжий!

Честно сказать, смотреть было не слишом приятно. Я даже поймал себя на желании выхватить останки храброго смертного из лап джинна и спрятать в безопасном месте. Вторая так и смотреть не стала. Просто, воспользовавшись ситуацией, немедленно хлопнулась в обморок, постаравшись попасть мне на руки и промазав лишь чуточку. Все же отсутствие практики сказывается, сами понимаете. Если девица чаще проявляет силу, чем слабость, то изобразить нежную лань для нее сложней, чем отправить противника в нокаут с одного удара. Впрочем, бездыханное тело сумело пару раз умело дернуться в конвульсиях, чтобы занять желаемое положение и прижаться ко мне грудью.