Когда трепещут галки. Рассказ 1. Проводник (СИ)

— Я знаю, поэтому и иду. Надо от него избавиться и отработать свои денежки, которые я так благополучно пропил на прошлой неделе.

Он легко проскользнул внутрь. Я пошла следом.

Факел все еще горел, тускло освещая тройку старых залежавшихся скелетов, к которым я чуть так удачно не присоединилась.

Нет, конечно, я злилась на Йена, но спорить мне с ним не хотелось.

— Расскажи мне про него, — попросила я, наблюдая, как он пытается вытащить факел из стены, расшатывая его в разные стороны.

— Про буку-то?

— Да.

Проводник уперся ногой в камни и резко дернул на себя, коротко хмыкнув.

— Ну, бука, он тот еще засранец, — Йен поднял огонь над головой и внимательно осмотрел старое крыло, а затем присел на корточки и провел пальцами по обнаженным костяным ребрам, торчащим из позвоночника.

— Почему?

Я перекинула крюк в правую руку, с опаской озираясь.

— В него не верят взрослые. Они в него не верят, и поэтому не видят.

— Конечно, а это чудище мне только привиделось, — я поморщилась, вспоминая острые клыки, впивающиеся в мою ногу.

— Ты не слушаешь. Не перебивай. В него не верят взрослые, но все равно рассказывают о нем детям, а те уже всерьез считают его живым монстром, который, если они не будут слушаться, точно придет за ними, затащит в свой мешок и сожрет с потрохами. Эта их вера дает им — да-да, не может же он быть только один! — силы существовать и питаться, но одновременно с этим только дети могут их видеть. Из-за этого бука и пожирает их в первую очередь, а если те выживают и рассказывают все своим дражайшим предкам, то ты знаешь, что случается.

— Они не верят.

— В точку.

— Но я уже не ребенок, почему я его вижу?

Йен усмехнулся и внимательно осмотрел меня с ног до головы таким пристальным взглядом, что щеки сами собой сделались пунцовыми. Черт!

— Каждый взрослеет по-разному, девчонка, и явление тебе сие чудовища доказывает тот факт, что ты еще какой ребенок.

— О, заткнись. Чего мы ждем?

— Как чего? Когда он придет за тобой, конечно же!

— Издеваешься?

— Исключительно смеюсь. Ай!

Я изловчилась и таки отвесила ему увесистый пинок под зад.

— Тихо!

Йен внезапно застыл и припал к земле, жестом приказывая мне сделать то же самое. Два раза ему повторять не пришлось.

За стеной раздалась ругань.

— Приперлись-таки, — проворчал проводник. — Сколько дней сидели в своей конуре, а тут вдруг решили заявиться, чтоб тебя!

Сдавленно загрохотали по полу тяжелые сапоги. Решетки визгливо скрежетали. Двери распахивали одну за одной, ища Йена, а когда не находили, то снова переругивались друг с другом, а под конец чуть ли не передрались — я слышала, как кулак с характерным хлопком врезался в скулу.

— Что будем делать?

— Подождем. Главное не делать лишнего шума, и они нас не заметят. Эти придурки даже не знают, как шнурки завязывать, куда им догадываться о трещине, которую так успешно скрывает наш «добрый» друг.

Я перевела взгляд чуть выше него и сглотнула.

— Боюсь, без шума не получится…

— А?

В следующую секунду Йена оторвало от земли и изо всех сил шарахнуло о стену.

Он выронил из рук факел. Проводник тут же попытался встать и дать отпор, но невероятно распухший за последние несколько минут монстр припечатал его плоской лапой по голове, и тот свалился на пол.

— Йен!

Я кинулась к нему, но бука (черт возьми, какая глупость!) развернулся на коротких трехпалых ногах и тычком сбил меня с ног.

Я коротко замахнулась крюком.

Железо прошло сквозь монстра как сквозь дым, и чудище отшатнулось назад. Оно не убежало, как в прошлый раз, но вжалось в стену и сверкало своими алыми глазами, думая, как меня сожрать.

Я медленно обошла его по кругу и села возле проводника, тронув его за руку.

— Ты как?

— Хреново, — прогундосил Йен в ответ и сел, морщась от боли. — Холхост бы тебя побрал! В этом свинарнике растерял последнюю сноровку!

— А куда первая делась?

— Пропил, куда ж еще?

Я помогла ему подняться и взяла с пола факел, все еще внимательно наблюдая за притихшим букой, скалящим на меня челюсти.

— Где он?

— А разве ты… Ну да. Вон, слева от тебя прямо у стены.

— Ясно.

— Что будем делать?

Йен открыл рот, чтобы ответить, но тут сзади нас раздался характерный скрежет стали, вынимаемой из ножен. Позади нас стояли два охранника.

— Ну, ты доигрался, отродье Холхоста!

— Я хотя бы знаю, кто мой отец, — тонко парировал Йен и тут же получил коленом под дых.

Я, вскрикнув, отшатнулась и упала на землю.

Не успела я ничего сделать, как один из них больно схватил меня за волосы и резко дернул на себя. Он размахнулся, и в следующую секунду я уже лежала на земле, а правый глаз горел огнем.

— Эй, верзила, женщин не бьют!

Йен легко отклонился от удара второго, поднырнул под удар правой первого, схватил его за запястье и прокрутил его назад, порождая тошнотворный хруст ломающихся костей.

Особо не церемонясь, он выхватил из ножен на его поясе короткий треугольный кинжал и перерезал ему глотку от уха до уха.

Кровь бурым потоком потекла по каменному полу.

Оставшийся в живых охранник сразу же понял, что нападать на Йена в одиночку бесполезно. Он схватил меня за талию, повернул спиной к себе и приложил лезвие короткого полумеча к шее.

— Я ее убью! — кричал он, сыпля слюной как богач деньгами. — Не подходи, кому сказал!

Проводник пожал плечами, не выпуская из рук кинжала. Выглядел он на удивление спокойным и равнодушным, и я боялась, что он позволит ему меня убить. Как оказалось, я была права.

— Ох, наконец, а я-то сам не решался!

— Чего? — охранник впал в замешательство. Он явно не ожидал такого ответа.

— Болтает, говорю, много, и вопросы у нее всегда дурацкие. Давай, убивай, мне от этого только легче станет!

— Йен!

— А ты молчи. Видишь, мужчины вопрос решают, — он снова поднял взгляд на охранника. — Так ты решился, нет? Ну, раз так… — проводник внезапно свистнул и сказал во тьму: — Убьешь его, я отдам тебе девчонку. Причем бесплатно!

Я сначала не поняла, что случилось.

Раздался тихий щелчок, а затем тяжелая туша охранника вдруг навалилась на меня и придавила к земле, так что я едва из-под него вылезла. Я попыталась сесть, но замерла, ощущая, как ноги заливает свежая кровь.

Голова мужчины была откусана прямо до ключиц, и на ее месте теперь зияла страшная багровая рана.

Я перевела взгляд на нависшего надо мной буку. Пятиться бесполезно. Йен меня продал.

Чудище ринулось вперед.

— Крюк!

Не знаю, как я смогла это сделать, но очнулась и изо всех сил кинула в проводника крюком, вмещая в этот бросок всю свою злобу. Железяка проскользнула по воздуху и мягко приземлилась прямо ему в ладонь.

— Ложись!

В следующий миг произошло что-то невообразимое.

Йен в три прыжка преодолел все разделяющее нас расстояние. Прежде чем монстр успел добраться до меня, проводник вытянул руку с крюком перед собой и провел ей снизу вверх.

Я думала, что ничего не произойдет, как и в прошлый раз, но ошиблась.

Ржавое острие клыка разрезало брюхо, проходя сквозь него как через туман, а затем дошло до окровавленных челюстей и внезапно замерло, глубоко вонзившись в широкий передний клык.

Бука взвыл. Он хотел уйти, но Йен был против.

— Ну-ка, иди сюда!

С этими словами он вдруг засунул руку ему в пасть и сразу же высунул обратно, но теперь в его пальцах виднелось нечто круглое и белое как первый снег. Это был маленький череп ребенка.

Монстр пошатнулся. Он раззявил рот, но вместо рычания я услышала всплеск.

И его не стало.

Йен задумчиво повертел в руках черепушку и продел в нее руку, шевеля пальцами из глазниц.

— Не делай так, — я поморщилась, убирая горячий крюк в ножны на бедре.

— Почему? — проводник повернулся ко мне и приставил к щеке череп, пару раз щелкнув нижней челюстью.