Щит Королевы

– И самое главное – ни о чем я не жалею. Может, и ты когда-нибудь к этому придешь: не мы определяем нашу роль в жизни, не нам ее менять.

Он взял меня за руку, и я пересела к нему на кровать.

– Разве ты не счастлив?

– Пожалуй, счастлив. Все хорошо… все идет хорошо.

Король отвернулся, избегая смотреть на меня. Внезапная догадка кольнула меня:

– Вьорк, ты… боишься? Боишься смерти?

– И да, и нет.

Глаза у мужа были усталые, грустные. Он вздохнул и объяснил:

– Я не боюсь смерти, но столько еще хочется сделать… Ты не представляешь себе этого, моя маленькая королева. Просто потому, что у тебя вся жизнь впереди. Чем ближе конец, тем чаще думаешь о том, как бы все успеть. Все, что задумал. А ты уж решила, что избавишься от старикана, э?

Я, конечно, догадалась, что это была очередная не слишком удачная шутка. Но только не в тот момент. А тогда-Сухой комок подкатил к горлу, и мой голос прозвучал как-то деревянно:

– Я никогда и ни за кого так не волновалась. И очень испугалась. Ты для меня… без тебя плохо.

Весь ужас того дня снова предстал передо мной: меня даже начал бить озноб. Я прижала его руку к губам.

– Тихо, тихо, маленькая моя… Я здесь… Ну, успокойся… – Вьорк обнял меня за плечи – бережно, будто хрустальную статуэтку. – Что я натворил, ну прости меня…

Почувствовав, что я дрожу, он уложил меня на кровать и укутал легким пуховым одеялом. Я перевела дух, сосчитала до десяти и уткнулась Вьорку в плечо. Он гладил меня по голове – так мягко, нежно касаясь волос… Усталость взяла свое, и, убаюканная его прикосновениями, я начала засыпать.

– Спи, Фиона, спи, дитя. Настанет новый день, ты пойдешь на прогулку в Сад. Втайла накинет тебе на плечи теплый плащ. Вы будете болтать, смеяться и радоваться тому, что все вокруг такое красивое…

Я улыбнулась: наверно, королю не доводилось рассказывать сказки.

– Потом, зимой, мы вместе отправимся в Тильяс. И Щиты поедут с нами – они славные мальчики. В Тильясе тебя встретят с королевскими почестями – ты же У нас королева. Вдоволь наговоришься, узнаешь все новости из Ольтании…

Я вздохнула. Оказывается, мне так хотелось поехать куда-нибудь к людям! Надо же, а сама я об этом и не подозревала, пока Вьорк не сказал. Как он только догадался?..

– И ничего не бойся. – Вьорк неправильно истолковал мой вздох. – Смотри, как все мою королеву любят. Никто не даст тебя в обиду – ни я, ни Щиты. Мэтт – он ведь такой надежный, и Гвальд, и Тиро…

Почему-то при упоминании Мэтта мне стало неуютно у Вьорка в руках. Будто бы ледяная иголочка вонзилась в сердце – и сразу же вышла, оставив болезненное ощущение неловкости.

Мэтт… Насупленные брови… Серьезный Мэтт, который учится читать по-ольтански… Смеющийся Мэтт – я рассказала ему, как однажды в детстве нарядилась в мамино платье и вышла в таком виде к гостям… Улыбка на его лице – редкость, но зато как здорово он улыбается!

Король продолжал говорить, а я уже засыпала.

И мне приснился странный сон.

Я гуляла с Втайлой, и вдруг прибежал гонец. Он пытался что-то объяснить, но мы его не понимали, словно он говорил на неизвестном языке. Отправились обратно, домой. И почему-то оказались в моей комнате во дворце Нельда. На кровати лежал Мэтт, и был он белый-белый, словно его мукой засыпало. Из его груди поднимался черный столп.

– Он – принц? – спросила я Втайлу. – Л почему он белый?

Втайла не ответила, прижала палец к губам и вдруг превратилась в Сориделя.

– Ты забыла, что Мэтт погиб из-за тебя? – Голос чародея был суров. – И даже я не смог его спасти. Но ты не бойся, никто не станет тебя винить. Все ведь так любят мою маленькую королеву.

Потом Мэтт встал и, взяв меня за руку, подвел к окну. Отодвинув тяжелую портьеру, я увидела такой знакомый яблоневый сад – в Тайлене для того, чтобы сорвать яблоко с ветки, мне достаточно было выйти на балкон и протянуть руку.

– Посмотри: снегирь! – Мэтт показал на ветку. – Значит, уже зима, и ты скоро увидишь свою сестру…

Я расплакалась и сейчас же проснулась.

Несмотря на жутковатый сон, выспаться мне удалось. Мы позавтракали с Вьорком, он рассказывал смешные истории – как Крадир первый раз в жизни увидел младенца и никак не мог сообразить, почему же этот маленький сверточек называют гномом; как сколько-то веков назад Ведающий объявил, что отправляется в дальние странствия, и вернулся через неделю – дошел до Тильясских ворот, а там столько снегу намело, что в одиночку он даже выйти из Хорверка не смог. Настроение у меня было – как перед Карнавалом бабочек, когда все пританцовывают на ходу и думают только о маскарадных костюмах и угощениях.

За завтраком я лишь ненадолго вернулась ко вчерашнему разговору: попросила у мужа разрешения рассказать правдивую историю его спасения своим Щитам.

Вьорк нахмурился:

– Давай договоримся так. Если ты почувствуешь, что это действительно необходимо, – расскажи.

На том и порешили.

Вернувшись утром вместе со Стради в свои уставленные букетами покои, я застала Втайлу и Мэтта – насупленного, как Звенст спросонья. После урока гномьего кранчеккайл предложила погулять в Саду – все было именно так, как вчера рассказывал Вьорк!

Но прежде я решила заняться другим делом.

Добрую греть моего кабинета занимали подарки – они лежали на столе, на креслах, даже прямо на полу. Я с помощью Щитов и Втайлы решила перебрать это богатство. Как ни странно, в качестве благодарности за спасение короля мне преподнесли немало оружия и доспехов. Я даже примерила, не без помощи Стради, одну кольчужку – самую легкую, по его заверениям. Слава Небесному Воину, никакие церемониалы меня не обязывают в ней ходить! Так и представляю, как я еле ковыляю по Чертогу, а гномы умирают надо мной со смеху. В общем, обновить гардероб мне не удалось, зато я нашла отличный шлем для Стради – он частенько подшучивал над рогатым волшебным сокровищем Гвальда, но я-то видела, что он и сам бы не отказался… Рогов ему не досталось, зато навершие с кошмарной оскаленной пастью какого-то чудища привело его в неподдельный восторг. Как дети прямо… Кроме шлема мы с Щитами выбрали пять кинжалов – один мне, остальные – им.

Приметив, что Втайле нравится ярко-голубой цвет, подарила ей бирюзовое ожерелье. Приготовила, кроме того, подарки для Шенни и Сориделя. Подумав, отложила еще и миниатюрную золотую диадемку – для дочери мага. Я решила, что обязательно навещу их. А если приду не с пустыми руками, им будет еще приятнее. Все остальное отдам в казну. Куда же это богатство еще девать?..

В Сад на этот раз мы прошли по Тванской улице.

– А что такое тван? Главный начальник пятнадцатого отряда выливающих воду в озеро? – Сегодня на уроке я узнала, что у гномов есть такая должность – твин: начальник отряда выращивающих грибы. На мой вопрос, чего же их выращивать, учитель даже обиделся.

– А что такое Фиона? – не очень-то вежливо передразнил меня Стради.

– Незабудка!

– Э-э… Я не то имел в виду. Тван – не что, а кто. Это имя.

– У всех на этой улице одинаковое имя? – Мне хотелось дурачиться. – Вон идет Тван Третий, а за ним Тван Высокий, а вон та гномиха – Твания? Или Тванка?

– Не смешно, – отрезал помрачневший Мэтт. – Тванов было двое, дед и внук, и оба они погибли. А улица названа в честь первого – удивительного мастера, знаменитого на весь Хорверк…

Я на мгновение притихла.

– Ой… А кто такой второй Тван? И почему они погибли? А чем это первый Тван так знаменит? Ну расскажите же мне, что случилось! – начала я тормошить насупившихся гномов.

– Первый Тван родился почти две тысячи лет назад. Когда он был молод, его все любили. Потом начал украшать дома. Ну, занимался резьбой по камню…

– Стради, ты что, на уроке? – хмыкнула Втайла. – Мэтт, давай-ка ты рассказывай, иначе Фиона уснет по дороге.

…Две тысячи лет назад в семье потомственных каменщиков родился Тван – любознательный, упорный, трудолюбивый. Когда он подрос, ни у кого не было сомнений – быть ему мастером по камню. Самые красивые дома того времени украшены его резьбой.