Падение

– И эту мерзость повезло обнаружить именно мне, – пожаловалась Рикали. – Это был мой любимый кинжал, между прочим. Я его украла в прошлом году в Оплоте у одного важного аристократа. Он был такой сентиментальный…

Торговец вел существо к своим товарищам, словно собаку, и обращался с ним как с любимой собакой, бормоча всякие ласковые слова и называя Пушистиком.

– Если вы хотите, чтобы эта тварь осталась в живых, и если сами хотите жить… То немедленно уберетесь отсюда, – рявкнул Дамон. – Вы, все до одного, вместе со своим монстром. Пойдете, не оглядываясь и не делая резких движений. Повторяю, я не такой добренький, как мой большой друг, и прикончу любого из вас, не испытывая никаких угрызений совести.

Мальчишка схватил деда за руку и повел его вниз по дороге, за ними последовала полная женщина, все еще истерично всхлипывая. Двое мужчин помогли раненому эрготианцу подняться и понесли его на руках. Замыкал шествие мужчина, ведущий на веревке насекомоподобное животное.

– Эй, ты! А ну стой! – вдруг спохватилась Рикали. – Эта тварь чего-нибудь стоит?

Хозяин, не останавливаясь, покачал головой:

– Нет.

Рикали сузила глаза и в задумчивости поскребла подбородок – она никак не могла решить, должная мера почтения прозвучала в голосе торговца или нет. Подумав так несколько мгновений, она сорвалась с места и побежала догонять хозяина диковинного зверя.

– Раз зверь ничего не стоит, то, думаю, ты не будешь против того, чтобы оставить его нам.

Пробормотав что-то ласковым голосом, торговец подтянул животное поближе к себе.

– Пожалуйста… – жалобно сказал он. – Вы и так забрали все наши ценности. Не надо отнимать у меня Пушистика. Он – домашний любимец.

Рикали рванула веревку из рук торговца, оттолкнув его свободной рукой.

– Теперь он будет моим. Держу пари, за эту бестию можно выручить неплохие деньги. А поскольку он слопал мой любимый кинжал, который, кстати, был мне дорог как память, – девушка показала странному животному кулак, – то ему и возмещать мне ущерб. А ты ступай, ступай, – махнула она рукой в сторону спускающихся по дороге торговцев. – Поторопись за остальными, пока мы не решили продать тебя тоже. Ты ведь не настолько стар и уродлив, и в любом людоедском городе за тебя отвалят немало стальных монет. Иди!

Развернуть фургоны на узкой дороге, чтобы ехать в нужном направлении, было непросто. В то время как Мэлдред, Дамон и Несун возились с этим, Рикали осмотрела любителя пообедать железными предметами.

– Я собираюсь продать тебя, – сказала она зверю. – Получить за тебя много замечательных стальных кружочков и купить себе хорошенькие новые колечки. Многие захотят купить такое необычное животное. Сам знаешь, Пушистик, богачи просто жить не могут без всяких диковин. Но сначала тебе надо дать другое имя. Пожалуй, назову тебя Фиона. Хм… Мне это нравится! «Бестия по имени Фиона»!

– Мне кажется, этого тоже недостаточно… – задумчиво произнес Дамон. Он стоял в фургоне, рассматривая и перебирая товары. На некоторых предметах были клейма изготовивших их известных мастеров, что добавляло награбленному ценности, но в целом в обозе не было ничего особенно дорогого, а значит, вся эта куча награбленного не могла решить стоящую перед ними проблему.

– Поверь, за все это добро можно выручить неплохие деньги, но, ты прав, встретиться с тем человеком оно не поможет, – откликнулся Мэлдред. – Придется все же ехать в Торадин… Но сначала нужно избавиться от товаров. Я знаю, здесь неподалеку есть разбойничий лагерь, где у нас все это охотно купят. Я ведь должен как-то расплатиться с Рикали и Несуном, чтобы они хоть ненадолго прекратили жаловаться на безденежье, – продолжал силач, проверяя упряжку. – Но учти, в городе мы могли бы получить больше.

– Нет, – Дамон поджал губы, его темные глаза сверкнули. – Нам нельзя рисковать. В городе можно столкнуться с людьми, которые видели этих торговцев, или с теми, которые уже видели нас.

– Согласен, – кивнул Мэлдред. – Тогда решено. Один из фургонов мы оставим себе, остальное продадим. Либо, если в разбойничьем лагере есть другие повозки и какая-нибудь из них мне понравится больше, продадим и его. Думаю, чтобы добраться до долины, нам необходимо еще какое-нибудь средство передвижения кроме лошадей.

– Да-да… Гномские копи и драгоценные камни… – Лицо Дамона стало серьезным, глаза горели вдохновением. Он поскреб щетину на подбородке и вдруг перехватил пристальный взгляд Мэлдреда. – Если мы выручим достаточно, чтобы ни в чем не нуждаться, то пока перестанем грабить торговцев. Между прочим, на моей памяти этот случай первый, когда караванщики не попробовали отбиться. И есть опасность, что в следующий раз мы нарвемся на наемников.

– Обожаю добрый бой! – воскликнул Несун, пританцовывая вокруг силача и вращая хупак. – Мы можем награбить еще! Правда же, Дамон? Ты ведь никогда не был против доброго боя!

Дамон не обратил на кобольда внимания и вскочил во второй фургон. Внутри была большая бочка с водой, и Грозный Волк, столкнув крышку, припал к живительной влаге. Пил он долго, а напившись, поплескал водой в лицо и на грудь, чтобы хоть немного освежиться. Затем он приступил к осмотру корзин, которые не смог открыть Несун. Мэлдред тем временем отвел их лошадей к последнему фургону и принялся привязывать их.

Прервал их очередной за этот полный событий день вопль.

Рикали стояла посреди дороги и отчаянно орала на любившего железо монстра, размахивая кулаками. Пряжек на ее сапогах не было, как не было и серебряного браслета на ее ноге, а также золотого браслета и колец на правой руке.

– Я убью его! – вопила девушка. – Прикончу проклятую тварь! Он сожрал все мои драгоценности!

Нос существа дергался, словно оно принюхивалось, длинный язык выскользнул изо рта и облизнул выступающие губы, тварь засеменила к Рикали, не сводя круглых глаз с колец; которые искрились на левой руке полуэльфийки.

– Дамон! – Девушка отшатнулась и ударила зверя своими длинными, остро заточенными ногтями. Существо издало сопящий звук и отскочило в сторону, при этом не переставая принюхиваться. – Дамон, иди сюда!