Знамение пути

сти – им ещё предстояло петлять и петлять по протокам, добираясь туда, где ждали лошади, палатка и костёр, разведённый спутниками, оставленными дожидаться.

И вот тут хватились Шамаргана. Ещё бы им не хватиться его, ведь скамейка второго гребца так и стояла свободная. А Шамарган, выпавший за борт и ушедший в сторону берега, по сию пору не возвратился.

Его несколько раз окликнули по имени. Он не отозвался. С берега вообще не долетало никаких звуков, кроме лёгкого шума ветерка да окликов ночных птиц.

– Удрал, – сказал Хономер. Он-то знал, что Шамарган далеко не такой дурак, чтобы попытаться выйти к лагерю берегом.

– Ну и невелика потеря, – буркнул кромешник, сидевший на вёслах.

“Это с какой стороны посмотреть…” – подумал Хономер, уже начиная прикидывать, что именно о его тайных делах было известно беглому лицедею, а что – нет.

“Косатки” уже не было видно. Она выбралась на открытые плёсы и, развернувшись, уверенно двигалась к морю. Туда, где, вращаясь кругом Северного Гвоздя, медленно запрокидывались в небесах негасимые светочи путеводных созвездий.
Расскажу я вам, люди,Не совсем чтоб о чуде –Будет прост мой недолгий рассказ.В рыжей шкуре я бегалИ любил человека:Это счастьем зовётся у нас.Сын старинной породы,Я нанизывал годы,Ликовал, отмечая весну.Время мчалось недаром –Стал я сивым и старымИ однажды навеки уснул.Вытер слезы хозяин:“Больше ты не залаешь,Не примчишься, как прежде, на зов.Спи спокойно, мой милый…”Но какая могилаУдержала собачью любовь?Убегать беззаботно,Оставлять без присмотраТех, кого на земле защищал?!Да когда так бывало,Чтоб меня не дозвались,Чтоб на выручку я опоздал?..… А потом было вот что.Как-то зимнею ночьюВозвращался хозяин домой.Я – по обыкновенью –Бестелесною теньюПровожал, укрываемый тьмой.Было тихо вначале,Только сосны шепталиДа позёмка мела под луной…Недоступную взглядуЯ почуял засадуУ развилки дороги лесной!“Что, хозяин, мне делать?Мне, лишённому тела,Как тебе на подмогу успеть?..”Я рванулся из тени,Из нездешних владений,И возник перед ним на тропе!Перед смертью-старухойЯ не ползал на брюхе,Не скулил, не просился назад.Под напором свирепымПросто лопнули цепи –“Поспеши, мой хозяин и брат!”Изумлён нашей встречей,Он пошёл, не переча,Доверяя любимому псу,По тропе безымяннойПрочь от тех окаянных,Затаившихся в тёмном лесу.И до самого домаПо дороге знакомойМы дошли, точно в прежние дни.Как бывало – бок о бок…Лишь следы по сугробамНа двоих оставались одни.

7. Не покидай меня

Оленюшка чувствовала себя никому больше не нужной. Странное и печальное было это ощущение. Совсем недавно жила ведь себе дома и была всеми любима… надежда большого дружного рода, его гордость и продолжение. “Променяла!” – на прощание сказала ей мать. Сказала без гнева, без озлобления, просто с горечью, но была эта горечь хуже крика и ругани. Так она могла бы приговорить, выкидывая вещь, задорого купленную на торгу, с любовью принесённую в дом… и тут-то оказавшуюся порченой, ущербной, ни к чему не пригодной. Вот и дочь враз ощутила себя