Новая сила (СИ)

И перехватив меч обратным хватом, стелящимся змеиным шагом бывший Том Марволо Реддл, а нынче Темный Лорд Волан-де-Морт направился убивать.

Я поднял тысячепудовую руку, сжав оружие из последних сил. Кровь непрерывно текла из несчетных ран по всему телу, в глазах двоилось, а дыхание сперлось. Силуэт неотвратимой смерти замаячил совсем близко, лишь два багровых ока мерцали впереди испепеляющим взором.

Я поднял клинок, дабы отразить смертельный удар, несущий неотвратимую гибель. Поднял клинок, надеясь на последнее чудо, второе дыхание, открытие неизвестных ранее способностей. На некую силу Любви, стечение обстоятельств или милость Реддла. Надежда последнего вздоха.

Чуда не произошло. Вскрикнув раненой птицей, я ощутил, как безжалостный холодный металл пронзает грудную клетку. Изо рта полноводной рекой хлынул поток крови, а тело растворилось в океане боли. Я рухнул, как подкошенный на колени, бессмысленным, стекленеющим взором глядя перед собой.

Моя ладонь разжалась. Второй меч с громким звяком ударился о камень Тайной комнаты. Чтобы быть подхваченным паукообразной кистью. И вонзиться мне в грудь следом за первым.

- Гарри Поттер... - прозвучало где-то далеко-далеко, не в этой вселенной, - Мальчик-который-Выжил...

Сквозь мрак и черноту, доносились неясные символы и вздохи. Я открывал глаза, удивляясь, что ещё жив, и снова падал в неосязаемую пустоту. Волан-де-Морт делал что-то непонятное, немыслимое, изредка склоняясь надо мной, и пропадая в небытие.

Упал ли барьер, вернулась ли магия, что там с моим отрядом? Побеждены ли пожиратели? Какая разница? Я - умираю.

Последний всполох жизни заставил осознать себя на удивление отчетливо, пусть ещё смертельно раненого, в луже собственной крови. Удивиться, что до сих пор жив. Очнуться, чтобы понять самое главное, буквально за секунду до ухода.

Дамблдор был прав. Что бы победить, не обязательно одолеть.

И Учитель, говоривший, что главное - знание был прав. Знание - сила.

В своей немереной гордыне и жажде возвеличить итоговую победу, Томас Реддл Лорд Волан-де-Морт возжелал создать последний, седьмой крестраж на месте решающей битвы. Прямо на поле боя, Темный Владыка решил, что клинок, повергший главного Врага Пророчества достойный выбор для последнего, седьмого хранилища его бесценной души.

Не ведающий о потере первых шести и о самом важном, о том, что в роковую ночь пятнадцать лет назад частичка Реддловой души откололась, и прикрепилась к единственному живому существу в полуразрушенном доме. Гарри Поттеру.

Дневник, Кольцо, Медальой. Чаша, Диадема, Змея-Нагайна. И младенец. Уже семь.

Крошечный восьмой обрубок, уцелевший в Годриковой долине тлел в полном физических сил и магии уродливом теле.

Так и не зная о невольном крестраже, Лорд предпринял попытку разделить душу в очередной, девятый по счету раз. И довел её до состояния не совместимого с жизнью. Жалкий осколок, оставшийся в итоге, являющийся сущим мизером, меньше жалкого духа, не имел никакой духовной силы задержаться в телесной оболочке.

Тело Реддла, сморщенное и опустошенное, распласталось лицом вниз прямо на мече, поразившем последнего врага пророчества. Лорд Волан-де-Морт умер. Он все же погиб этого меча... правда чуть-чуть иначе.

Великий план Дамблдора свершился. Невозможно поверить: неужели он мог это все просчитать, предвидеть?

Осознание пришло за какую-то долю мгновенья, откровением свыше, не иначе. Я поблагодарил неизвестные силы за возможность уйти со спокойной душой, сделав дело. Воистину, иногда, чтобы победить, нужно проиграть. И, невзирая на все зло, привнесенное мной за время пребывания здесь, душа уходила легко и непринужденно. Я там увижу Беллу. Перед лицом промелькнули лица родных, близких, и всех, кто был мне когда-то дорог.

Простите меня за все. И прощайте. Виктор Селедкин - обычный парень, каких миллионы, а в этой жизни Гарольд Джеймс Поттер умер.

Неясные голоса на самом краю сознания возникли и оборвались за мгновение до наступившей черноты. Все исчезло.

*

Туманная, черная мгла. Расплывчатые тени и странные выверты подсознания. Все совсем не так, как в Отделе Тайн. А значит, меня нашли и успели откачать. Значит, ещё предстоит пострадать.

Белый ровный потолок, первое, что я увидел по пробуждении. Разум словно стянутый тягостной наркотической пеленой с трудом вырывался из тенет темноты. Я вдохнул воздух и повернул голову.

Как не крути - традиции нарушать нельзя. И под конец семестра Поттер обязан очнутся рядом с развалившимся перед больничной койкой директором. Или, как данном случае, директрисой.

Профессор МакГоннагал сидела, и с непроницаемым выражением лица глядела на меня.

- Сколько я здесь, профессор? - прохрипел я, разжимая непослушные губы.

- Неделю, - ответила декан Гриффиндора, и отвела взор.

- Где я?

- В Мунго, естественно.

- Что с Беллой?.. С моей женой? - задал самый животрепещущий вопрос. - Она здесь?

- Нет, она в Хогвартсе.

- Что-о?!! Почему в школе? Почему не в госпитале?!

- Во-первых, мистер Поттер, вам нельзя сейчас так волноваться. Во-вторых, как вы себе представляете Беллатрису Лестрендж лечить в Мунго? Её тотчас отконвоируют на Поцелуй Дементора.

Меня всего передернуло. Однако следующие слова оборвали мою жизнь.

- Да и не поможет ей никто. Простите... Мистер Поттер? Что вы делаете?! Немедленно вернитесь в постель!

Я с усилием поднимаюсь, осматриваясь нетрезвым взором. И аппарирую прямо в Хогвартс, не успев удивиться тому, что это стало возможным.

Школу успели отмыть от крови и трупов. Но по прибытию я ощутил лишь холод и сквозняки пустого замка. Из школы Чародейства и Волшебства Хогвартс стал куском продуваемого ветрами камня. И никто не знает, возродится ли он когда-либо вновь.

Однако полуразваленный замок последнее, что мне нужно. Ватные ноги сами несут меня к больничному крылу.

Быстрее... ещё быстрее! Ну же, двигай конечностями, Поттер!

А вот и она.

Беллатрисса лежала, бледная и опустошенная, с потухшим взглядом и поникшим лицом. Я бросился к любимой, ухватил за холодеющую кисть и прижался губами.

- Я здесь... я с тобой, - шептали непослушные губы.

Не достучаться. Все эти дни её ела прожорливая язва. Последнее проклятие Темного Лорда настигло бывшую приспешницу. И нет от него спасенья.

- Ну же! Ответь!

Что-то изменилось. Её омуты распахнулись, однако искра жизни потухла, подернутая смертной пеленой. Зрачки дернулись в мою сторону. И расширились.

Беллатрисса малость воспрянула, неподвижную маску лица осветила радужная улыбка.

- Ты пришел... - чуть слышно пробормотала она, - ты все же пришел...

- Как же я мог не прийти! Я хочу быть с тобой... всегда... не бросай меня, только не бросай!

Я ощупал взглядом прикрытое покрывалом тело. Её прекрасное лицо запало, щеки ввалились, а вокруг глаз расцвели цветы смерти. Под краешком простыни, на шее, я заметил край черной мягкой корки, тянущейся вниз.

- Не смотри. Не надо, - попросила супруга, лишь я протянул руку. - Не запоминай меня... такой.

Мы встретились взглядами. Смотрел друг на друга и просто молчали.

- Когда ты полюбила меня?

Белла слабо улыбнулась.

- Не тогда, когда мы спасались на плоте, нет... и не тогда, когда мы впервые любили друг друга. Тогда я лишь разрешила любить себя, и сама открылась навстречу, смирившись, и наплевав на все...

Говорить ей все труднее. Она дожидалась меня, собирая всю волю в кулак. А теперь медленно отходила в мир иной. Голосок становился все тише...

- Я полюбила тебя, когда ты захотел сделать меня счастливой. Когда увез, плюнув на всех, чтобы показать мир. Показать настоящую, насыщенную жизнь. Показать радость. И тогда я поняла, что ты Ангел... ниспосланный мне с небес... перед концом всего. Я знала, что умру, Виктор. В глубине души я понимала, что не заслуживаю такой любви и такого счастья... расплата неизбежна...