Хризалида. Трилогия (СИ)

         В голове Айзека все эти элементы были представлены в виде трехмерной картины. Пытливый ум представил их десятками разных способов, но каждый раз у него возникало чувство, что доспех в его воображенье не закончен. Дело не в металле или элементах доспеха. Тут все намного сложнее. Сама идея доспеха настолько сложна, что превосходит все ранее виденное на порядок. То есть минимум десятикратная разница в технологическом уровне. Но даже учитывая это, картина все равно было не полной.

- Дядя кузнец. Он что не завершен? Я не могу понять его…суть.

Гном указал на стул, а сам сел напротив.

- Я нашел эти кусочки, больше ста лет назад путешествуя со своим кланом. Я был молодым воином, но увидев эти кусочки доспеха, сменил класс и стал кузнецом. Все это время я пытался создать аналогичный доспех, но не смог сделать даже макет для него.

- Ничего удивительного. Тут нужна два точных макета, потом подгонка. Это другой технологический уровень. Это как работа учителя, десяти величайших гранд-мастеров кузнечного дела. – Айзек задумался. От напряженья на лбу появилась морщина, придававшая ему сердитый вид. – Хотя, нет, даже этого будет недостаточно. Этот доспех был чем то большим, чем просто доспех.

Гном хохотнул себе в бороду. От его хохота, рубашка разошлась по швам, оголив мощные плечи.

- Сынок, да ты меня совсем за мастера не считаешь. Я потому и не смог макет придумать, что не понимаю всей сути этого доспеха.

         Это была первая из сотен бесед кузнеца и его подмастерья. Гнома звали Хабальд, а алхимик Гвалт, живущий в его доме, был его родным братом.

         Айзек получил класс кузнеца, и работал в кузнице целыми днями, выполняя заказы от местных клиентов. Лавка не пользовалась спросом у обычных игроков, но все местные знали насколько хорош Хабальд в своем ремесле. Но каждый вечер, когда работа заканчивалась, кузнец и его подмастерье звенели металлом до самой полуночи. Иногда к ним присоединялся Гвалт, предлагая новые алхимические рецепты сплавов. Метал таинственного доспеха, мог выдержать любую температуру, а если его разъедали кислотой, восстанавливался сам за пару часов. Единственная попытка трансмутации металла доспеха, закончилась ужасным провалом. Металл рассыпался в прах, и из него вылетело облачко белого тумана, которое изо всех сил рвануло к закрытому окну, и просочилось в мелкую щель. В тот день два гнома были так ошарашены действиями тумана, что не сразу сообразили, что он сбежал. А когда на улице раздался взрыв и появились призраки неизвестных существ, стало понятно, что доспех имеет свое собственное ментальное тело.

В тот день, старый квартал ремесленников сгорел в результате “стихийного нападения злых духов”. Оба гномы пришли к выводу, что это облачно обладало собственным разумом не связанным с духами, и желало защитить гномов, от ярости высвободившихся призраков, которых оно сдерживало.

Эту историю Айзек услышал только через месяц экспериментов с различными сплавами. Хабальд настаивал на том, что сначала надо разработать сплав для доспеха и только потом приступать к его ковке. Именно он оплачивал все материалы для эксперимента, в то время как Айзек рисовал макет для доспеха.

Целый год ушел на то, чтобы сопоставить размер верхнего и нижнего слоя доспеха. Все это время братья гномы искали сплав с аналогичными свойствами. Но Айзека терзали сильные сомненья в том, что все дело в сплаве. Дух! Доспех обладал душой, делавшей его таким уникальным. Значит ли это, что доспех был вершиной кузнечного искусства? Разве найдется кузнец, готовый отдать жизнь, свою душу ради своего финального творенья?

В этот момент пришло озаренье, которым он поделился с Хабальдом. Все дело в металле, который сам восстанавливает себя и обладает душой. Нет, он не просто зачарован. Он способен проводить ментальную часть тела. Другими словами, сам металл должен уметь не просто хранить наложенные чары, а свободно пропускать ментальную энергию.

Когда Хабальд услышал теорию Айзека, то сильно напрягся и увел его в комнату в подсобке.

- Мой дорогой ученик. Я расскажу тебе чуть больше, чем должен знать простой кузнец. Что ты знаешь о палирине ?

- Проклятый металл, добывается только в мире Инферно. Используется для изготовления оружия духа, способен про…

Глаза Айзека расширились, а гном продолжил слова ученика.

- Именно. Способен не просто пропускать энергию, а содержать в себе душу определенного существа. И его могут использовать только мастера с огромным ментальным сопротивлением. Надо иметь развитый кузнечный навык, навык ремесла и знать рецептуру переплавки руды. В мире есть только пять кузнецов способных его обрабатывать. Один на Конгуле, второй на Радааме работает на императора. Оставшиеся бродят по миру, скрывая свои истинные навыки.

- Мастер…но я никогда не видел, и даже не слышал, чтобы палерин использовали для изготовления доспехов.

- Это дорого и нелогично. Все верно Айзек. Но еще есть скрытый запрет от Академии Магии, который был передан всем квалифицированным кузнецам. К примеру, наш архимаг Тиберий Сен, носит комплект из трех предметов созданных из палерина. Для зачарования использовались души трех братьев великанов. Использование близких по роду душ, один из способов получения сетового эффекта. И для этого, Архимаг получил специальное разрешение от императора и совета правления Академии.

- То есть доспех, который мы делаем был из сплава на основе палерина. И зачарован множеством однотипных душ. Но это же бред! Хабальд, там же два слоя брони и больше сотник компонентов. Там же сетовый эффект потеряется полностью, из-за множества разрозненных дух.

- Вот ты и пришел к главному, мой мальчик. – старый гном прислушался, но посторонних шумов не было – Что ты знаешь о предельном искусстве ремесленников?

Безумие! Он что намешает, что доспех был таким предметом?

- Предельное искусство ремесленников, это умение вкладывать часть своего опыта в свое творенье. Чем выше уровень ремесленника, тем больше он может вложить в свое творенье.

Гном улыбнулся и начал расчёсывать рукой свою седую бороду.

- А если я скажу, что лишь предпоследняя ступень? Что кузнец может вложить всю свою душу в свое творенье?

- Это не возможно!

Гном прислушался к какому-то звуку в мастерской.

         - Айзек…нет ничего не возможного. Когда навык кузнеца достигает пятисот двухсот пятидесяти, он может делать уникальные вещи, пятисот – легендарные, семисот пятидесяти – масштабируемые. Но когда навык достигает тысячи ничего не происходит. И вот тут начинается настоящая история.

Хабальд включил артефакт анти-прослушки.

- Мой дед был кузнецом отшельником и жил так глубоко, что родные навешали его раз в месяц, а и то и два. Когда его нашли мертвым, он улыбался, а рядом лежал меч…его последняя работа. Рядом с мастерской грудой валялись масштабируемые вещи, которые он и за предметы не считал. Он был безумен, всего себя отдавал кузнечному искусству. Понимаешь, он был нулевого уровня, когда нашли его тело. Он отдал весь свой опыт на создание этих безделушек, а потом отдал душу ради своего финального творенья. Сейчас, этот меч передается в королевской семье гномов, как фамильная реликвия, и только мой род знает, кто его автор.

- И в чем особенность этого меча?

- Он внеуровневый и его способности зависят напрямую от силы владельца. Мой дед смог раскрыть секрет предельного искусства кузнецов.

Хабальд снял рукавицу и протер скупую мужскую слезу.

- Я только сегодня осознал, как велик был мой дед, царство ему небесное. Если твоя теория верна, он отдал жизнь ради своего последнего творенья и считал это своим лучшим твореньем.

- То есть, ты считаешь, что предельное искусство это создание внеуровневых предметов. Условие открытие этого умения – нулевой уровень и полное отсутствия опыта. Материал должен свободно пропускать ментальную энергию. Основной навык и ремесло прокаченное в тысячу.

- Все верное, дорогой ученик. Ты понял, что я хотел сказать.