Черная река (СИ)

- Делгин говорил, что у них есть живой тзульг! – Кесса потянула Нингорса за крыло – перекричать шум зверей и хесков было непросто. – Вот бы его найти!

Громкий рёв рога рассёк толпу, как удар бича, и по улице пробежала вереница анкехьо – пятеро ящеров переваливались с боку на бок и отчаянно размахивали хвостами, чудом не задевая друг друга по носу, но бежали быстро и уверенно. На каждом из них сидел всадник-Венгэт с острой палкой, но никого из них не тыкали – только постукивали по краю панциря на поворотах.

За частыми прутьями большого загона слева от Кессы лежали горками сухие листья и ветки. Одна из них шевельнулась, расправляя крылья, и к ограде прыгнула небольшая пёстрая харайга, ещё не покрывшаяся стальным оперением. Она наклонила голову набок, высматривая в толпе добычу, напряглась, готовясь к прыжку, но лишь зашипела и подалась назад – вдоль ограды тянулись едва заметные светящиеся линии. Из другой груды листьев мигнул круглый глаз, и послышался злорадный скрип. Харайга, разочарованно зашипев, снова закопалась в листву, но просидела там недолго – Венгэт с раздвоенной палкой вошёл в загон и поворошил сухие ветки. Он был в прочной броне – весь, от загривка до пят. Харайги зашевелились, завидев его. Он постучал рогулькой по земле – существа подошли, переглядываясь и подёргивая хохолками. Венгэт снова стукнул палкой, негромко зашипел и шагнул в сторону. Харайги цепочкой потянулись к открытому проёму. Те, кто шёл в хвосте, рванулись вперёд, толкаясь и шипя друг на друга, но Венгэт тычками палки разогнал их и восстановил строй.

- Дорогие тут зверьки, - вздохнул кто-то за углом. – Зачем такой маленькой ящерке целый товег?! Ты готов, Сонтхи?

- Да, идём, - ответили ему. Говорящий волновался и никак не мог это скрыть. Толпа всколыхнулась, потоком устремляясь за угол, и Кесса, придерживая Нингорса за крыло, поспешила следом.

Когда поток существ вынес их к нужному месту, впереди уже сомкнулась стена спин, и только Нингорс мог увидеть что-то с высоты своего роста. Приглядевшись, он поднял Кессу и посадил на плечо – и она увидела открывшийся среди глухих стен округлый провал.

Его склоны, окружённые невысокой колючей оградой, спускались вниз высокими гладкими ступенями, на которых стояли Венгэты-воины. В самом низу, за ещё одним кольцом шипов, наклонённых внутрь, расстилалась огромная круглая площадка, засыпанная песком. На неё из незаметной дверцы в нижней ступени как раз выходил Венгэт в расшитой перьями накидке. Под ней по угловатым движениям хеска угадывалась весьма крепкая броня. Рядом с Венгэтом семенил Ойти, и его крылья дрожали от волнения. Он на ходу вынимал из поясной сумы сложенные листки и свитки.

Венгэт остановился, один из стражников спустился к нему и что-то негромко проскрипел. Воин в накидке из перьев качнул алым хохолком. Второй хеск нырнул в неприметную дверцу в нижней ступени – похоже, всё это сооружение было изрыто потайными ходами.

- Ты, Сонтхи из города Кести, что в Ойтиссе, подтверждаешь свои намерения? – спросил Венгэт, протягивая руку за свитками.

- Да, - ответил Ойти. – Я пришёл за Зверем-Охотником, и я подтверждаю, что в моём доме ему найдётся и место, и пища.

Венгэт в накидке не спешил – он разворачивал каждый свиток, читал и откладывал, пока запас листков в сумке Ойти не иссяк. Зрители на верхней ступени терпеливо ждали.

- Ты получишь зверя, - сказал наконец Венгэт, возвращая все свитки и листы владельцу. Он поднял на ладони небольшой бронзовый кулон с тёмным камешком и протянул его Сонтхи.

- Это твой знак владения, береги его. Пока он у тебя, зверь не посмеет ослушаться. Только ты можешь приказать ему убить или умереть.

- Я понял, - кивнул Сонтхи, надевая кулон на шею. Один из камней в нижней ступени заскрежетал, отползая в сторону. Воин-Венгэт вывел на песчаное поле крупную чёрную харайгу и остановился в двадцати шагах от Ойти. Он держал ящера на коротком поводке, но его лапы и пасть были свободны.

- Этого зверя ты берёшь? – спросил Венгэт в накидке. Сонтхи торопливо закивал, сжимая в ладони кулон. Воин снял с ящера старый ошейник и надел новый, в металлических клёпках-шипах, с маленькими тёмными камешками. Харайга стояла смирно, опустив хохолок, но Кесса видела, как её длинные когти то приподнимаются, то погружаются в песок.

- Его имя – Джазаг. Когда он сменит кожу, будь готов подойти к нему, - Венгэт в накидке отошёл к стене, внимательно наблюдая за харайгой и её новым владельцем. Ящер по знаку воина-служителя открыл пасть, и тот выплеснул ему на язык содержимое маленькой склянки. Харайга сглотнула, затрясла головой и, пошатываясь, опустилась на песок. Всё её тело мелко тряслось.

«Сменит кожу?» - удивлённо мигнула Кесса. Харайга вскинулась с пронзительным воплем, забила лапами по песку, будто хотела взлететь, снова содрогнулась всем телом и закричала. Её шкура вздувалась изнутри – по всему телу, от лап до кончика носа. Что-то шевелилось под ней, надувая её всё сильнее – и вдруг она полопалась. Острые лезвия проткнули её изнутри и вылезли на свет, кровь брызнула на песок. Харайга закричала ещё громче, перекатилась на бок, дёргая лапами. Шкура с них сошла чулком, оросив площадку кровью, и Кесса увидела, как старые когти отвалились, освобождая место новым – длинным, серебристым и острым, как кинжалы. Ящер уткнулся мордой в песок, передними лапами вспорол себе бока, сбрасывая старую кожу вместе с перьями. Новые перья тёмного металла с тихим скрежетом поднялись дыбом. Харайга с остервенением тёрлась мордой о песок, поддевала кожу задними лапами, пока она не лопнула и не повисла лохмотьями на шее. Подцепив их когтем, ящер сбросил остатки старой шкуры и вскочил, отряхиваясь от песка и вязкой крови. Перья на длинном хвосте развернулись веером и вновь сомкнулись, тускло блестя на солнце. Харайга помотала головой и села на песок.

- Воды ему, - приказал Венгэт в накидке из перьев. Служитель тронул за крыло ошарашенного Ойти и дал ему наполненную миску.

- Джазаг утомлён превращением. Напои и накорми его. Теперь это твой зверь, поговори с ним, - Венгэт легонько подтолкнул Сонтхи в спину. Тот, держа миску на вытянутых руках, осторожно приблизился к харайге. Она лежала с закрытыми глазами, бока тяжело вздымались, из пасти на песок вытекала слюна, смешанная с кровью.

- Вот в-вода, - промямлил Сонтхи, подталкивая миску к морде ящера. Тот нехотя приподнял голову, отпил немного и сел, почёсывая лапами хохолок. Перья, очищенные от кровавой корки, поднялись и затрепетали. Харайга опустошила миску и поднялась на ноги, пристально глядя на Ойти.

- Накорми его, - в руку хеска всунули кусок сырого мяса. – Можешь погладить и почистить. Новая шкура сильно чешется.

Ойти кивнул и сделал ещё шаг вперёд. Теперь его нос был в полулокте от носа харайги. Он протянул существу кусок мяса.

- Ешь, Джазаг, - сказал он чуть более уверенно. – Теперь у тебя будет много еды.

Кесса не заметила, как кусок исчез в пасти харайги. Ойти скормил ей ещё один и поднёс голову к блестящей оперённой морде. Джазаг чуть наклонил голову и развёл в сторону лапы. Ойти провёл рукой по его загривку и спине и уже уверенно взялся за ошейник.

- Я забираю его, да? – он оглянулся на Венгэта, тот кивнул, и камень отодвинулся в сторону, открывая очередной лаз. Сонтхи, на ходу цепляя к ошейнику тонкий ремень, скрылся в проёме. Харайга шла рядом с ним.

Служители вышли на площадку, сметая с неё окровавленный песок и клочки шкуры с перьями, за ними уже тащили мешок свежего песка, толстым слоем засыпали камень. Кесса с облегчённым вздохом спустилась на мостовую.

- Вот это как делается… - протянула она, приводя в порядок мысли. Завершить речь ей не удалось – оглушительный рёв, переходящий в вой, пронёсся над Тзарагом, и все зашевелились, поворачиваясь к другой площадке. Рёв, лязг металла и топот тяжёлых лап, следом – громкое рявканье и раздражённое шипение… Кесса вздрогнула, поворачиваясь туда же, куда и все.

- Тзульг! Нингорс, клянусь Рекой, - у них там живой тзульг!