Последняя из рода Леер - 1 (СИ)

* * *

Я проснулась от сильного грохота. Это Милава обрушила полки пытаясь достать из своего необъятного шкафа какую-то шмотку.

-- А, чтоб тебя! Это не шкаф, а недоразумение какое-то, в нем никогда ничего не найдешь.

-- Тебе стоит иногда разбирать его, тогда, глядишь, и место отыщется.

-- Мне стоит его заменить. Как же я скучаю по моей гардеробной в Эльнисе. Там было, где развернуться.

Да уж. Я помнила эту гардеробную размером с пять наших комнат. Там спокойно мог разместиться полк наемников, а здесь моей любимой подруге приходилось довольствоваться скромным шкафом и моим комодом. Поскольку мои личные вещи можно было по пальцам пересчитать, я любезно уступила его ей.

-- Кстати, профессор Гаар тебе записку прислал, там, на столике, -- проговорила подруга и снова уткнулась в шкаф.

Я потянулась за листком, но от внезапной боли во всем теле, плавно перетекшей в плечо, едва не потеряла сознание.

-- Аура, ты как? -- встревоженно подлетела ко мне Милава и, закатав длинный рукав моей сорочки, пораженно уставилась на вчерашний залеченный порез. Рана выглядела еще хуже, чем ночью и отдавала болью во всей руке.

-- Не понимаю, почему она не зажила? Мы же все сделали правильно.

-- Да это пустяк, -- попыталась успокоить ее я, даже весьма бодро улыбнулась, но моя иногда чересчур наблюдательная подружка ни на секунду мне не поверила.

-- Собирайся! Мы идем в лазарет! -- решительно проговорила она, но...

-- Мил, нам нельзя в лазарет.

-- Это еще почему?

-- Потому что мадам Сибилл непременно поинтересуется, где это я могла получить такую странную, воспаленную рану. Как думаешь, как быстро этот вопрос мне задаст Эльвира?

-- Ты права, -- вздохнула подруга. -- В лазарет тебе нельзя, но и оставлять все как есть тоже опасно.

-- Я тебе не позволю! -- воскликнула я, когда осознала, на что именно она намекала.

У каждого мага есть своя слабая сторона. У меня это боевая магия, а у Милавы -- целительство. Она могла залечить пустяковую царапину или легкий насморк, но для более серьезных ран ей приходилось тратить не только весь свой магический резерв, но и часть жизненной энергии. А это опасно, особенно для того, кто подвержен эмоциям и плохо умеет чувствовать грань, за которой до гибели остается один шаг.

-- Мил, это глупо. Я в порядке.

-- Ну да, ну да, -- хмыкнула она и дернула меня за руку.

Этот довод оказался намного убедительнее слов. Когда я отдышалась и стерла появившиеся на глазах слезы, она положила руки мне на рану и начала плести заклинание. Через минуту от пореза осталась только тонкая красная полоска.

-- Вот и все, -- проговорила подруга и устало расположилась на моей кровати.

-- Ты не должна была...

-- Простого спасибо достаточно, -- недовольно пробурчала Милава.

Я улыбнулась и взяла ее за руку. Мне вспомнился первый день в Академии, когда я -- бедная сиротка из глуши впервые вошла в эту комнату. Она показалась мне тогда просто роскошной по сравнению с той грязной дырой, где я жила до этого. Милава уже была там вся такая красивая, элегантная, манерная и высокомерная. Она подошла ко мне, оглядела с ног до головы и чопорно проговорила: "ты моя новая соседка? Слишком худая и некрасивая. Мы подружимся".

С тех пор мы не расставались ни на день. Я с ужасом ждала наших первых летних каникул. Ей предстояло вернуться домой, в Элению, а я... у меня не было дома, да и провести лето в Академии -- сомнительное удовольствие. Когда я сказала ей об этом, она впала в ступор, потому что была полностью уверена, что лето я проведу с ней, вогнав тем самым в ступор уже меня. С того момента я каждое лето проводила вместе с ее семьей.

-- Я так рада, что ты у меня есть, -- просто сказала я, повернувшись к подруге. -- Ты ведь знаешь это? Иногда я не понимаю, почему ты стала дружить с такой как я?

-- А почему ты стала дружить с такой как я? -- рассмеялась Мила. -- Разве происхождение и положение в обществе имеет какое-то значение для двух родственных душ?

-- Тебя потянуло на поэзию?

-- Заткнись! -- смутилась она. -- Кстати, что хотел от тебя Гаар?

-- Сейчас узнаем, -- хмыкнула я и развернула записку.

-- И что там?

-- Ничего особенного. Он ждет меня к одиннадцати в тренировочном зале.

-- Опять уроки? Вроде учебный год уже закончился.

-- Наверное, это и есть то самое наказание, о котором предупреждала меня Эльвира.

-- Может быть, -- с сомнением проговорила она.

-- Ладно. Пора вставать, -- вздохнула я, пытаясь заставить себя это сделать. -- А то в ночной сорочке не очень-то удобно размахивать мечом.

-- А ты пробовала? -- усмехнулась подруга.

-- Было дело, -- призналась я, поднимаясь.

* * *

Я пришла в тренировочный зал ровно в одиннадцать, но никого там не обнаружила. Профессор частенько появлялся позже обычного, давая мне возможность разогреться и отработать наиболее сложные приемы. Вот и сегодня, едва взяв в руки деревянный тренировочный меч, я забыла обо всем на свете. Все горести, боль, гнев и неуверенность, отступили с первым движением, оставляя лишь слепой восторг и невероятную свободу, которую не получала даже от магии. Только здесь я могла показать все, на что способна, не ограничивать себя, не опасаться, что одно неосторожное движение может ранить кого-то, отдаться бою без остатка, быть такой сильной, почти всемогущей... Удивительные ощущения.

-- Аура...

Я вздрогнула, услышав голос профессора Гаара, так увлеклась своими мыслями, что даже не заметила, как он вошел.

-- Профессор, вы напугали меня. Давно вы здесь стоите?

-- Доброе утро, Аура, -- сказал он, мягко намекнув на мою неучтивость.

-- Простите, доброе утро!

-- У тебя неплохая техника. Неудивительно, что профессор Мейнер души в тебе не чает.

-- Спасибо, -- удивленно ответила я. Учитель не часто меня хвалил, да и сейчас в его словах проскальзывала какая-то двусмысленность. -- Думаю, профессору будет приятно узнать, что вы оценили его труд. Вы хотели видеть меня?

-- Ты подвела меня вчера, -- проговорил он, не резко, не обвиняюще, а как-то разочарованно, что ли. -- Мне казалось, что я достаточно хорошо тебя обучил, но очевидно, что это не так. Твоя выходка на экзамене...

-- Выходка на экзамене? Вы это так называете?

-- Я разве давал тебе слово? -- от его резкости я окончательно растерялась. Никогда раньше профессор не разговаривал со мной в подобном тоне. И никогда не смотрел на меня так, словно я самая большая ошибка в его жизни. Это было совершенно несправедливо, отчего я разозлилась.

-- Я не собираюсь извиняться за то, что защищалась!

-- Своей защитой ты чуть не угробила нас всех, -- жестко отрезал он.

-- Это неправда! Я...

-- Ну же, продолжай. "Я спасла всех вас" -- это ты хотела сказать?

-- Да! -- вызывающе ответила я.

-- Идиотка! Маленькая безрассудная идиотка! Ты бы погибла вчера, не приди я вовремя. Этот колдун раздавил бы тебя, как букашку. А ты так гордишься собой, даже не понимая, что натворила. Ты вторглась в сознание живого существа. Ты уничтожила его!

Да -- уничтожила, да -- рисковала, да -- чуть не погибла, но не погибла ведь. И других спасла, а он говорил со мной так, словно я преступница. Да как он смеет, вообще!

-- Я не стану прятаться за ложными идеалами в стенах Академии и извиняться за свой дар перед...

И да, я сделала это -- сознательно перешла черту, остановилась только в последний миг, хотела, но не сказала того, о чем думала последние несколько дней. О том последнем нашем разговоре.

Профессор Гаар -- легенда, человек, пришедший в департамент ищеек рядовым сотрудником и дослужившийся до главы всего ведомства за каких-то жалких десять лет. Головокружительная карьера, если учесть, что он универсал. Нас всегда боялись, многие ненавидели, но профессор превратил свой талант в профессию. Он использовал его в допросах, шпионаже, даже казнях. Не знаю, насколько тяжело это ему давалось, ведь мы, в отличие от боевых магов, не можем безнаказанно использовать свой дар в насилии. И вдруг он ушел, закрылся от других в стенах нашей Академии. Предпочел не использовать больше свой дар нигде, кроме наших занятий. Почему? Он сказал, что перешел черту и не смог с этим смириться. И вот теперь я упрекнула его в этом.