Последние герои

Шира опять улыбнулась. Теперь в ее улыбке были печаль и разочарование. «О чем она думает? — спросила себя Адхара. — Может быть, обо всем, что потеряла в погоне за бредовой мечтой, все безумие которой полностью осознала лишь сейчас?»

— Почему она говорит не со мной? — сказала наконец Шира, взглянув на Адхару. Глаза эльфийки были полны боли и безутешного горя. — Почему ты видела в снах мою сестру, а я вызываю ее заклинаниями каждый день, я искала ее каждый час своей жизни после того, как убежала из тюрьмы, в которую заточил меня Крисс, и даже почти не помню ее лицо? Почему она просит помощи у тебя, а не у меня?

— Она была жрицей, — заметила Адхара.

— Да, жрицей Феноры, богини земли и плодородия. Фенора что-то вроде двойника Шеврара. Это трудно объяснить не эльфу. Шеврар и Фенора — как бы две стороны одной медали, мужское и женское начало одной и той же творящей силы. Шеврар уничтожает старое, Фенора заменяет старое новым. Эти боги — два разных существа, но неотделимы друг от друга.

— А я Посвященная воительница, — сказала Адхара. — Поэтому она заговорила со мной и привела меня к тебе. Эти сны и странное ощущение, что я точно знаю, куда мне надо идти, которое возникло у меня, когда я оказалась здесь… Она хотела, чтобы я нашла тебя. Во всем этом есть какой-то смысл. Я нахожусь здесь не случайно, это часть плана.

— И что это за план? — с горечью спросила Шира. У нее до сих пор было перед глазами лицо сестры перед тем, как та была принесена в жертву по приказу Крисса. Чувство вины за то, что она помогла обречь сестру на такую судьбу, никогда не покидало Ширу.

— Амхал носит медальон, который сияет красным светом. Во сне я видела такой же свет на груди у твоей сестры.

Шира долго смотрела на нее, потом подошла ближе и села рядом, упершись локтями в колени.

— С тех пор как я присоединилась к повстанцам, я ни на секунду не прекращаю искать Лхиру. Но мне не удалось узнать, где она. Этого никто не знает, она словно провалилась в пустоту. Как будто никто не охраняет ее тюрьму и никто не отводил ее туда. — Эльфийка несколько раз нервно провела рукой по лицу. — Последний, кто ее видел, сказал, что у нее был странный взгляд и что на ней был красный медальон. Это все, что нам удалось узнать. Один из наших людей — жрец. Он говорит, что существуют магические предметы, которые могут подавлять волю того, кто их носит, и одновременно быть передатчиками некоторых проклятий. Мы уверены, что медальон, который надели на мою сестру, — ключ к проклятию и что именно он держит ее в заточении.

— Амхал действительно изменился с тех пор, как перешел на сторону Крисса, — сказала Адхара, придвигаясь ближе к Шире. — Несколько раз он совершенно спокойно устроил кровавую бойню, а раньше никогда не сделал бы ничего подобного…

— Он же Марваш, — усомнилась в ее словах Шира.

— Ты его не знаешь, — покачала головой Адхара. — Я знаю, что в нем есть добро. Он спас мне жизнь, он дал мне имя. Тем, что я стала такой, как сейчас, я во многом обязана ему. У него были вспышки жестокости, но он всегда боролся с ними. Он не мог вдруг взять и прекратить эту борьбу без всякой причины.

— Я рассказала тебе историю Марвашей. У тебя нет никакой надежды, Адхара: это существа, испорченные до мозга костей. Их призвание — творить зло, проливая кровь, они наслаждаются этим, и никакая воля не может противостоять им. Может быть, твой друг был нормальным когда-то, до того, как его истинная природа дала о себе знать. Но это была лишь видимость. Так Марваши скрывают от мира свой подлинный облик.

— Я поцеловала его, — вдруг сказала Адхара. — Там, на поляне, когда мы сражались друг с другом, я поцеловала его и почувствовала, что прежний Амхал еще живет под оболочкой, которую создал медальон, под панцирем бесчувственности, который он надел на себя. И я сниму с него эту оболочку. Я спасу его.

— Судьба дает тебе лишь один путь: убить его или быть убитой им. За всю историю Марвашей ни один из них не возвращался с пути зла. Каждый из них шел напрямую к своей цели — старался принести в мир смерть и разрушение и добивался своего или погибал. Каждый раз, когда кто-то из Марвашей побеждал, с лица земли исчезал народ, город или цивилизация, и начинался новый цикл борьбы. Это движение невозможно остановить. Предназначение Посвященных воительниц — противостоять Разрушителям. Боги выбрали для тебя эту судьбу, и ты не можешь бороться с ней.

— Пусть они сгорят, эти боги! — крикнула Адхара. — Они не были со мной, когда я очнулась, не зная, кто я такая. И они не будут со мной в конце, когда я взгляну Амхалу в глаза и спасу его от него самого. Ты сама сказала, что боги удалились в Эхалир и бросили этот мир на волю судьбы. Они оставили меня одну! Поэтому я остановлю это безумие одна и по-своему.

Шира не двинулась с места, но пристально взглянула Адхаре в глаза.

— Ты богохульствуешь при супруге Шеврара. Мой вид мог ввести тебя в заблуждение, но я жрица, хотя и прославляю своего бога оружием.

— Ты можешь думать об этом как хочешь. Но я знаю, что я одна в этом мире, и сейчас мое одиночество очевиднее, чем когда-либо. И я знаю, что не покорюсь судьбе, которую не чувствую своей. Я выполню свой долг, я буду Сирен полностью и до конца, но я сделаю это так, как понимаю сама. И если никто еще так не делал, то я буду первой.

Шира улыбнулась и сказала:

— Твоя внешность тоже обманчива. Ты гораздо решительней, чем кажешься. Что же мы будем делать теперь?

— Мы должны положить конец правлению Крисса. Прежде всего надо найти твою сестру.

Адхару отвели в одну из маленьких, вырубленных в скале комнат, через которые она недавно проходила под охраной тюремщика. Здесь было маленькое окно неправильной формы, выходившее в пещеру, из которой в комнату проникал синий свет. Адхара выглянула из окна. Прилив поднялся высоко, и вода полностью скрыла вход, через который ее привели в пещеру. Исчез и маленький пляж, к которому причалила лодка.

— До завтрашнего утра мы отрезаны от всего мира, — сказала Шира. — Это хороший способ защищаться от врагов. — Потом она взглянула на Адхару и спросила: — Есть у тебя идеи насчет того, где может находиться Лхира?

— Она привела меня сюда. Я думаю, она объяснит мне и то, как найти ее и спасти. И предполагаю, что она явится мне во сне, как было до сих пор.

— Вот на что я должна опереться, чтобы соединиться с сестрой, — на сны полукровки! — Шира рассмеялась. И в этом смехе звучало отчаяние и безнадежность.

— Мне кажется, что мои сны до сих пор не лгали, — твердо сказала Адхара.

Шира пронзила ее пристальным взглядом:

— Тогда попробуй увидеть новый сон сегодня ночью, а завтра утром приходи ко мне с рассказом о нем. Мы изучим его и решим, как действовать дальше.

Сказав это, эльфийка направилась к выходу, но вдруг обернулась и спросила Адхару:

— Тебе удается сражаться этим? — Она показала подбородком на обрубок руки.

Адхара приподняла эту руку и ответила:

— То, что у меня нет левой ладони, не мешало мне сражаться с Амхалом, но иногда мне ее ужасно не хватает.

Шира немного помолчала, а потом сказала:

— Ты мне помоги, а я посмотрю, что можно сделать с этой рукой.

Адхара вопросительно взглянула на нее, но эльфийка больше ничего не сказала, повернулась и ушла.

И вот Адхара осталась одна среди синевы. При этом освещении пещера выглядела как во сне — а может быть, как в кошмаре. Девушка огляделась вокруг. Стены были почти не обработаны. Мебели не было. Ниша в стене, видимо, заменяла шкаф для одежды. Другая ниша, более просторная, могла вместить в себя лежащего человека; очевидно, это была кровать. В ней лежали мешок, набитый соломой, и свернутое одеяло. Эта комната действительно была достойна служить жилищем повстанцев.

Адхара легла на постель, вытянулась и вздохнула. Она не хотела верить, что судьбу определяют боги. Ее жизнью всегда управляли люди, обладающие сильной волей. Людьми были Недремлющие, которые ее создали. Амхал, который дал ей имя, — человек. И человеком был Андрас, ее дважды отец, который дал ей жизнь, создав ее из мертвой плоти, а потом спас ее от меча Марваша. Но теперь впервые ей казалось, что ее жизнь подчиняется предписанному свыше плану. Ее привел сюда сон, и жрица, вызвавшая этот сон, имела отношение к загадочному красному медальону, а значит, к Амхалу и ее предназначению. К тому же портал, взорвавшись, забросил ее именно сюда, где перед ней открылась возможность навсегда уничтожить проклятие, которое вызывает моровую болезнь во Всплывшем Мире. Все складывается в одну картину. Значит, все-таки боги вели ее к этому гроту? И направляют ее земную жизнь по пути, который неизбежно приведет ее к Амхалу?