Сказки о сотворении мира (СИ)

Капитан улыбнулся, вспоминая прошлое: «Профессор Боровский математически доказал эффект веры в Бога», — докладывал он начальству и верил, что никакой реальной угрозы безопасности подобные доказательства не несут. Верил всецело и абсолютно, пока «убежденный наблюдатель» не ушел от него абсолютно уверенный в том, что Боровский жив. В том, что несколько лет назад капитан Карась не присутствовал на похоронах профессора лично и не скорбел о том, что не успел допросить потерпевшего. Карась заглянул в календарь. Оптимальное действие описанного эффекта, согласно Боровскому, приходилось на первые двое суток. У него было время придти в себя и подготовиться к встрече.

— Зря вы, физики, плохо думаете о нас, гуманитариях, — сказал капитан воображаемому собеседнику. — Ей-богу, зря, Натан Валерьянович!

Глава 2

К предстоящей встрече капитан Карась готовился ночью и заслужил отличной оценки. По крайней мене, он перечитал все конспекты, писанные студентами с неформальных лекций Боровского. Там, где невозможно было понять ни черта, капитан Карась прочел трижды, и оформил шпаргалку с вопросами, на которые ученый был обязан ответить. К утру у капитана распухла голова. Не откладывая дело в долгий ящик, он сел за руль, отправился в Академгородок и скоро пожалел, что не выспался. За каждым поворотом капитана Карася подстерегали иллюзорные флюиды первичного поля, у каждого перекрестка ему мерещились пространственно-временные трещины. Солнце в тот день взошло для капитана не с той стороны. Он заглядывал в карту… тормозил у обочины и убеждался в том, что Академгородок не сгинул с лица Земли. Он презирал сомнения и синие светофоры, пешеходов и автобусные остановки, растущие из проезжей части. Капитан был уверен, что движется по правильной стороне, пока ему в лоб не вышел КаМАЗ. В конце концов, капитан Карась проехал нужный поворот.

Дорога опустела. Старые указатели поблекли и покосились. Только пара живых гвоздик да плакат на обочине свидетельствовали о том, что данный участок иногда используется по назначению. Капитан развернул машину и еще раз проскочил поворот. На третий раз он не думал ни о чем, кроме злосчастного поворота к дачному кооперативу Академгородка, ясно обозначенному на карте, но проскочил его еще раз. Капитан остановил машину возле плаката. «Мемориальный комплекс жертвам авиакатастроф… 100 м», — было написано на крашеной фанере, и обозначен поворот. Через сотню метров из канавы издевательски торчал километровый столб с цифрой «100». Предыдущий столб показывал «98». Капитан Карась не считал себя идиотом и абсолютно доверял спидометру. Он еще раз изучил схему въезда в кооператив, начерченную когда-то бывшей вдовой, а ныне супругой воскресшего профессора, с подробностями извилин и закоулков, которые должны были встретиться на пути. Капитан Карась помнил, что поворот был. Но справа от капитана простиралось до горизонта ровное поле, слева возвышался еловый лес. Девяносто девятый километр вместе с мемориалом мифическим образом испарился.

Капитан Карась вышел из машины и заметил такого же растерянного мужчину, одетого не по погоде легко. Вероятнее всего мужчина ждал транспорт, но остановка автобуса не была обозначена ни расписанием, ни убогой скамейкой.

— Прошу прощения, — обратился капитан к незнакомцу. — Не подскажете, где свернуть к дачному кооперативу университета? Меня интересует Приозерная улица.

Мужчина пожал плечами. Капитан Карась уже собрался уехать, но что-то насторожило глаз сыщика.

— Могу я помочь? — спросил он. — У вас все в порядке?

— Машину угнали, — пожаловался человек.

— Надо заявить об угоне как можно скорее. Документы на машину при вас?

Человек приблизился к Карасю и вместо документов подал обрывок авиабилета.

— Я хочу получить с них деньги, — объяснил человек.

— С кого?

— С того, кто уехал на моей машине. Я думал, французы — приличные люди. А они от полиции прячутся и машины воруют. — Мятый листок трепетал в руках незнакомца. В пустую строку была вписана сумма со многими нолями. Под суммой стояла подпись.

— Да, неприятная история, — согласился капитан и оглядел пустое шоссе.

С детских лет он не видел в Подмосковье столь безлюдных дорог. Грешным делом капитан решил, что началась война с марсианами, и неожиданно для себя напугался.

Глупая мысль отозвалась дрожью в коленках. Карась вернулся в машину, но страх не прошел. Шоссе было мертвецки пустынно, девяносто девятый километр отсутствовал. Мятый авиабилет навевал мистические подозрения и прекрасно укладывался в теорию иллюзорной памяти. Пот выступил на лбу капитана. Липкий, холодный пот животного страха, ничем не мотивированного ужаса вменяемого мужчины, вооруженного табельным пистолетом.

— Садитесь! — крикнул он и распахнул дверцу.

На обочине не было ни души.

Неисправный прибор с похищенной деталью капитан Карась в тот же день перенес в кабинет. Он больше не доверял железным дверям. Профессиональный опыт подсказывал следователю, что чудеса — не к добру. Как только в ходе следствия начинали происходить необъяснимые вещи, он все предпочитал держать под контролем.

Капитан принес прибор в кабинет, и на душе стало легче. Он бы успокоился окончательно, если б смог запереть вещдок на замок, но агрегат не лез в сейф ни вдоль, ни поперек. Каждый раз предательские полтора сантиметра не позволяли запереть дверь на ключ. Карась освободил пространство от секретных бумаг, которые не имел права хранить в кабинете, но мера не помогла. Дьявольский генератор торчал из сейфа уже на полсантиметра, не давая двери замкнуться. Капитан вспотел. Он перестал подходить к телефону и оставил без внимания информацию о посетителе, который ждал его у бюро пропусков. Капитан измерил длину прибора, глубину сейфа и решил, что кто-то издевается над начальством. Либо вещдок, либо сейф.

— Федор! — обратился капитан к помощнику. — Освободи мне нижнюю полку шкафа.

— Там же материалы отдела, Валерий Петрович! — удивился Федор.

— Полежат на полу!

— А посетитель?

— Ларионов? — уточнил Карась.

— Наверно.

— Пусть подождет.

Валерий Петрович задвинул генератор на полку и пришел в ярость: те же полтора сантиметра не позволили капитану поступить по инструкции. А именно: изолировать от посторонних глаз вещественное доказательство, представляющее потенциальную опасность.

— Давайте, разберем его на запчасти? — предложил помощник.

— Не хотелось бы.

— А если набок перевернуть?

Прибор лег набок, выпятив наружу рычаг. Коллеги увлеклись и не заметили, как в кабинет проник посторонний, бледный молодой человек с воспаленным взглядом. Валерий Петрович не заметил посетителя даже тогда, когда вернулся к столу за отверткой. Федор снял крышку корпуса с рычагом, и только усложнил задачу: по отдельности крышка и корпус в заданном пространстве вполне умещались, но не сразу вместе. Ни в какой геометрической комбинации эти два предмета не становились на нижнюю полку шкафа. Верхние полки для этой цели не годились тем более, потому что были значительно уже и не запирались ключом.

— Помочь? — тихо спросил посетитель.

— Кто вы? — удивился Карась. — Что вам нужно?

— Если собрать корпус, повернуть рычаг и надавить, он войдет внутрь и втянет ствол со штативом. Показать?..

Человек от волнения задыхался, его руки дрожали, распухшие веки готовы были брызнуть слезой.

— Покажите, — разрешил Карась и поднялся с ковра. — Федор, унеси отсюда бумаги и спустись к вахте, узнай, кто меня ждет и по какому вопросу.

Молодой человек наклонился к прибору, приподнял край фольги и замер. Ужас застыл в его глазах, бледное лицо сделалось совсем прозрачным. Капитан испугался, что человек упадет в обморок прямо в его кабинете.

— Где?.. — прошептал человек — Капсула с камнем где?

Капитан Карась выложил на стол лист бумаги.

— Будьте любезны, опишите подробно пропавший предмет.

— Разве он не у вас? — с надеждой в голосе спросил незнакомец.