Демон (СИ)

- Правду...

- Правда в этот раз не спасет. Даже истинная вера в необходимость преступления не спасет от тяжести возложенного на душу греха.

- Где же тогда выход? - поинтересовал солдат. - Послать к черту все принципы? - от этой грубости священник чуть поморщился, но собеседник никогда за подобное не извинился, приходилось к этому привыкать. - Сказать, что даже поступая правильно, я не прав?

Отец Витторио задумался, но потом добродушно усмехнулся:

- Вы хотите жить проще, Уильям. Это хорошое желание. Потому что естественное для многих людей. И порой так жить правильно. Но мир не делится на черное и белое. Как и Бог не всегда добр. Равно как и не всегда карает за преступления, если человек истинно раскаялся.

Теперь настала очередь бывшего крестоносца всерьез задуматься над этими словами. И ответ, как обычно не приходил.

Его мучили сомнения. Мучили постоянно. Но солдат не мог поделиться этим с кем-либо. Но именно сейчас сделал первую робкую попытку.

- У меня есть сомнения. Постоянно. И они все больше укрепляются не в ту сторону, в которую мне бы хотелось. Именно поэтому я не хочу доказательств. И по-своему прав. Но если я окажусь не правым на божественном суде, то мне не будет прощения. Что мне делать? Переступить через себя? И, возможно, уничтожить то немногое, что осталось?

Священник посерьезнел. Пусть он и выглядел озадаченным, но Уильяму показалось, что он если не полностью, то хотя бы частично догадывается о том, что говорил. И это еще сильнее насторожило.

- Только вы можете выбрать свой путь.

- Но зачем тогда молиться Богу, если он не указывает его? - настаивал солдат, продолжая задаваться непростые вопросы.

Но отец Витторио, казалось, слышал их слишком часто.

- Если знаков нет, значит, мы в них не нуждаемся. И должны сами в таком случае принять решение. Да, это звучит как совершенно пустое извинение. Но мы не вправе требовать от Него чего-то.

- Я понимаю... - запнувшись, бывший крестоносец запнулся. - Я... больше всего на свете я боялся попасть в ад. Потому то демоны, эти твари - идеальное доказательство его существования. Наш орден был построен не на песке или в болоте. Каждый из создателей знал, что ад существует, и что человеческие грехи низводят души умерших туда. А я совершил слишком много дурного, чтобы избежать этой участи... и у меня есть один-единственный шанс на искупление.

- Кто вам это сказал? - озадаченно спросил священник.

И тут бывший крестоносец запнулся, поняв, что сболтнул лишнего.

- Я сам...

- В таком случае, не судите себя так строго. Главное найти мир в своей душе. И раскаиваться в своих грехах.

- Вы раскаиваетесь? - опустив голову, неожиданно поинтересовался Уильяма.

- Нет, - без лишних предисловий ответил эльф. - Поэтому моя участь будет незавидна, когда настанет мой черед. Гордыня во мне слишком сильна. Но для вас, возможно, еще не все потеряно. Просто вы запутались. К сожалению, это место не подходящее, чтобы распутать весь клубок, что крепко завязался в вашей душе.

Тут собеседники осеклись, увидев, что к ним, ковыляя на выструганной деревянной ноге, опираясь плечом на доску, шел профессор.

- Прошу прощения, что прерываю вашу исповедь, - заранее извинился Хэммет.

Он дышал тяжело, было видно, что ходьба на деревяшке с трудом ему дается. Но в остальном никаких последствий. Вся замкнутость прошла вчера вечером. Словно до этого Михаил лишь тщательно планировал, как будет жить дальше, а после жизнь стала гораздо проще. Уильям завидовал этому умению соратника приспосабливаться...

- Мы уже закончили, - ответил бывший крестоносец. - Вы садитесь, не мучайте себя.

- Благодарю... - профессор с заметным облегчением опустился на пепел, ничуть не боясь испортить пиджак.

За своим внешним видом в этом месте практически никто не следил. У большинства мужчина имелись бороды или хотя бы трехдневная щетина. Только римляне, как того требовал их внутренний свод правил, всегда были гладко выбриты.

- Вам повезло, у вас хорошо свертывается кровь, - заметил солдат. - Мы заметили это еще в Симбирске... я видел, как солдатам ампутировали конечности. И последствия...

- Единственное последствие... я все еще ее чувствую, - тихо сказал Хэммет. - Не слишком приятные ощущения.

Виктор сказал, что это нормальное явление. Скорее всего, с ним придется прожить всю оставшуюся жизнь. Но как подобное может волновать, когда они заперты армией мертвецов, а единственный выход строится с трудом.

Теперь не нужно было далеко идти, чтобы попасть на баррикаду. От шальных пуль забравшихся на нее противников погибали защитники и внутри защищенного периода. Все были готовы забаррикадироваться в пещерах в любой момент, как только оборона будет прорвана.

А то, что это случится, можно не сомневаться. Люди изматывались все сильнее, норма еды в день становилась все меньше из-за исчезающих запасов. Патронов было мало, начали пользоваться даже кремниевым огнестрельным оружием, что имелось в запасах. Кое-что удавалось добыть у мертвецов, когда армия врага отступала. Но то было роскошью в каньоне, где при этом имелся поворот вдалеке. Здесь же ловкачей, что искали экипировку среди останков, начали попросту отстреливать издалека.

- Вы хотели о чем-то поговорить? - прервал молчание отец Витторио, выводя Хэммета из глубоких раздумий.

- Да. Это касается наших... друзей...

- Римлян... - сразу догадался священник, чем удивил Уильяма, ибо тот подумал, что речь идет об остальных из их маленького отряда.

- Именно, - профессор еще раз аккуратно огляделся, чтобы убедиться, что никто не подслушивает. - Я не думаю, что нам позволят так просто уйти.

- Какое им дело - уйдем мы или нет? - хмыкнул бывший крестоносец. - Мне они не нравятся, но сомневаюсь, что...

- Они держат при себе остатки динамита. Не для битвы. И не для того, чтобы взорвать себя, если мертвецы начнут совсем прижимать, - быстро обрисовал ситуацию профессор.

Священник хотел было возразить, что это скорее напоминает паранойю. И во многом догадки. Но потом вспомнил, что Михаил на такие ситуации никогда не шутил. И слова остальных это лишь подтверждали.

- Значит, хотят сбежать, - понял Уильям. - им достаточно еще пары секций моста, чтобы допрыгнуть и взорвать его. И тогда мы обречены...

- Но какой им смысл бежать без своей маленькой империи? Разве они не говорили, что не могут найти себе место в обычном мире? Я их в этом прекрасно понимаю, - напомнил эльф.

Михаил покачал головой. Он не надеялся на понимание остальных. Лишь хотел предостеречь от угрозы.

- Римляне слишком сильно ненавидят меня. И вас тоже, раз вы со мной. Робертса они отпустили, потому что он предстал в их глазах такой же "жертвой моих действий", как они сами. Но появись мы вместе, не избежали бы горькой участи. Теперь наши жизни, как ни прискорбно, спасет только то, что находится за баррикадой.

- Это... иронично, - дал свою оценку отец Витторио. - Значит, до самого создания моста мы не можем перебить всех мертвецов. Но и после мы должны найти способ добраться до портала раньше римлян, пока мосты не взорвали... как вы считаете, они попытаются убить вас лично?

От этого многое зависело.

- Я думаю, нет, - покачал головой Хэммет. - Им будет достаточно уверенности в моей смерти. Ведь я не смогу противостоять армии мертвецов с одной ногой.

- Остальные знают об этом? - осведомился Уильям.

Говорить об этом долго не стоило, могут возникнуть подозрения. Если римляне понимают, что путешественники не дураки, то они уже приняли меры. На их стороне будут те воины империи, которых они пообещают взять с собой в случае смерти профессора.

Но ничего не мешает Пирросу и Глабру обмануть и их.

- Виктор пытается придумать план, - обнадежил Михаил. - Катерина и Салим тоже знают о проблеме. Катерина сразу сказала, что не стоит пытаться тайно убить римлян. Ничего это не даст. Да и скорее просто не выйдет. Они - профессиональные воины. В их время часто подсылали шпионов и убийц, чтобы убить представителей высоких чинов. Сомневаюсь, что он утратили привычную бдительность.