Сказание о чернокнижнике. Книга I (СИ)

 -- Глупо, друг мой, -- жестоко произнёс Ашамаэль. -- Что ты пытался доказать этим?

 -- Ты... Чудовище... Жестокая тварь! -- с трудом выдавил эльф. -- Я желал служить прежнему... Падаану Файону, а не тому, чем ты стал сейчас!

 -- Правда? Как это трогательно, -- лицо чернокнижника оставалось каменно-спокойным. -- Но ты сделал свой выбор, Даанрит, ибо ты увидел, насколько слаб Свет.

 -- Но это не причина забывать о чести и морали... Мы то, чем мы живём, Ашамаэль. Мы не должны уподобляться животным, мы -- высшая раса, должны быть примером. А этих людей ты убил просто из прихоти... Они тоже наши братья, как и другие эльдар. Мы не должны так поступать.

 -- Мы -- не они. Люди лишь грязь, они не раз это доказывали.

 -- Но благодаря ним мир неоднократно был спасён! Ты сам отлично знаешь это, ты сам видел, как люди сражаются.

 -- Это не имеет значения, -- Даанрит рухнул на землю, когда заклинание по плавному жесту Ашамаэля исчезло. -- Идём, нам пора в путь.

Немедля, пятеро всадников двинулись по лесу. Раненый гвардеец хотя и сидел в седле самостоятельно, но по обе стороны его сопровождали оставшиеся воины, один из которых так же вёз доспехи раненого товарища. Даанрит и Ашамаэль ехали впереди. Вскоре путники преодолели лес, и двинулись через поля, избегая людских городов и дорог. В этих краях о войне в основном лишь слышали -- ни северных эльфов, ни демонов или дроу здесь не было никогда. Впрочем, если Талания падёт, то и эти мирные края наводнят демонические твари. А сейчас здесь стояла идиллическая картина. Чистые поля, в пышных облаках тёплыми оранжевыми красками разлилось солнце, овевая золотистым сиянием осенние кроны лесных деревьев, что стояли на горизонте. Эльфы сбавили шаг скакунов. Лёгкий ветерок пронёсся над путниками, колыхая тёмные одежды. Но в воздухе уже витал осенний холод.

Когда солнце плавно скатилось к горизонту, окрасив тонкую полоску земли в алый, королевская свита вновь ускорила шаг. Эльфы не собирались останавливаться на ночь, и продолжали путь даже в темноте, освещаемые одной лишь луной. Правда, на утро Ашамаэль среди смешенных лесов обнаружил город, который привлёк его внимание. Хотя рассвет уже забрезжил, из-за стен не доносилось ни единого звука, а в воздухе отчётливо слышался запах смерти и разложения. К запаху простой мертвечины примешивался и другой. Магический. Ничего подобного Ашамаэль до этого дня не ощущал. С тьмой смешивалась смерть, переплетаясь сотней тошнотворных ароматов и десятками резких сладковатых запахов, от которых кружилась голова. Подъезжая воротам, Ашамаэль увидев вдали уходящего тракта столб пыли и зеленоватых испарений, а энергия смерти там буквально зашкаливала. Короля радовало одно -- с теми, кто покинул город, эльфам не по пути. Без сомнения армия, двигалась в сторону республики Талания. Но любопытство взяло верх, и падший всё-таки заехал в город. Там он обнаружил лишь пустые улицы и дома. Жизнь там словно замерла -- казалось, люди просто бросили повседневные дела и ушли. Все до единого. Правда, местами виднелись признаки того, что без насилия не обошлось -- пара перевёрнутых повозок, опрокинутые столы и разбитая посуда. Ашамаэль смирился с тем, что даже мертвецов он здесь не найдёт, но проезжая мимо церкви, он слышал скрип двери. Взор метнулся к выходу из обители Творца. На королевскую свиту смотрел бледный, словно живой мертвец, молодой человек в рясе священника. Руки его, трясущиеся как от лихорадки, сжимали крест. Губы его были окровавлены -- очевидно, несчастный от страха прокусил их. Священник что-то приглушённо бубнил. Чернокнижник спешился и направился к человеку.

 -- Что здесь произошло? -- потребовал ответа маг. -- Почему нигде нет людей?

Но Ашамаэль подошёл слишком быстро. Парень выронил крест, и своими бледными руками вцепился в руки и посох короля.

 -- ОН пришёл! Некромант, слуга самого Дьявола! Он... Он з-заб... Забрал их всех! Живые мертвецы ун-ничтожили всех! Он пришёл утром... На рассвете, -- голос священника срывался на истеричные ноты, на губах уже появилась пена, что заставило чернокнижника в отвращении отпрянуть, вырвавшись их цепкой хватки парня. -- Говорил о Дартазаэле... Приказал нам добровольно встать в ряды его мёртвого легиона. Н-но... Не все захотели. Стража пыталась дать бой... Но духи пришли по его зову!

От упоминания имени тёмного бога внутри чародея всё похолодело. Значит, Дартазаэль полным ходом разворачивает армии своих последователей в мире живых, а это означает, что после дроу Сиралиону придётся выступить сразу против двух врагов -- сил Ада и сил нежити, объединённых коварным заговором обезумевшего бога. Но своего страха эльф не выдал.

 -- Если они забрали всех, почему же остался ты?

 -- Творец осенил меня и спас от лап мерзкой нежити!

Сначала колдун в негодовании закатил глаза, а когда вновь взор его устремился на священника, то на лице его отображалось искреннее отвращение.

 -- Ты просто бежал, как трус, и спрятался в винных погребах, идиот! -- фыркнул король.

 -- Нет же! -- выпалил священник, вновь схватившись за падшего, но на этот раз получил оглушительную оплеуху. Молодой человек завалился на холодную дорогу, в ужасе смотря на чародея снизу вверх.

 -- Что ж... Тогда посмотрим, как твой Создатель спасёт тебя от меня! Молись, грязная тварь! -- рявкнул Ашамаэль, с гулом занося посох для удара. Парень испуганно вздрогнул, в лицах своих спасителей увидев палачей. Он пополз назад, исступленно шепча молитву и судорожно пытаясь нащупать крест. Но когда трясущиеся пальцы взялись за священный символ, чёрная сталь с неприятным звуком опустилась на служителя Всесветлейшего. После звука разрывающейся плоти последовал звон острых наконечников о камень. Священник захрипел, схватился свободной рукой за древко и испустил дух. Но крест из руки не выпустил, правда вот, символ своего бога он взял не правильно -- несчастный умер с перевёрнутым крестом в руках. Ашамаэль оглянулся на своих починённых, которые собрались за его спиной.

- Ну, что встали?! По сёдлам.

***

Остальную часть пути королевская свита преодолела быстро и без приключений. Ашамаэль старался останавливаться как можно меньше, но даже ему требовался отдых, чего уж говорить о гвардейцах, которые были больше подвержены плотским заботам. К тому же, раненый эльф замедлял путь. Недалеко от границ эльфы бросили своих скакунов, и Ашамаэль наложил чары. Две невидимые тени взмыли в небеса и понеслись к Амаралан-Анорду, прибыв туда тогда, когда солнце уже ушло за горизонт, оставив после себя лишь еле заметное зарево. Конечно же, никто ничего не заподозрил, иллюзия не была разоблачена. Даже Скаррестинуор, кажется, ничего не понял, хотя и посмотрел на Ашамаэля так, словно знал что-то такое, чего не знал он сам. Впрочем, у него всегда был такой взгляд. В ночной мгле чародей развеял свои иллюзии, тщательно скрывая следы от местных магов. Но уже на утро Ашамаэля ждал крайне неприятный сюрприз. В тронный зал вошла Шейлин, облачённая в белоснежные сияющие одежды, пышные, как всегда в её стиле. В реверансе она склонила голову, и медовые кудри упали на её грудь.

 -- Мой король, к вам прибыл гость, -- тихим, мелодичным голосом произнесла она.

- Кто? -- несколько резко отозвался Ашамаэль, занятый в это время государственными делами -- армии были почти готовы к походу. Появление советницы вызвало негодование, ибо правитель приказал не пускать никаких посетителей.

 -- Паладин. Его зовут Файран Файон. Он прибыл несколько часов назад и утверждает, что у него срочные дела с вами, мой король, -- голос советницы был спокоен, сдержан. Чернокнижник медленно поднял глаза на эльфийку, отрываясь от бумаг. В глазах колдуна отображался странный безумный страх. Губы скривились в ужасной улыбке.

 -- Да он живучий... -- еле слышно прошипел чародей, отводя взгляд куда-то в сторону, а когда голос его возвысился, то холодно зазвенел в стенах ледяного зала. -- Прикажи страже схватить его и казнить. Если потребуется, возьми с собой пару воинов Морн-Тир. Файран Файон -- предатель, -- приказ колдун сопровождался надменным взмахом руки.